Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи
Последние слова Глостин произнес с отвращением, которое Егор вполне разделял. "Стеклянный город" был одиозным реалити-шоу, образцом безвкусицы и эксгибиционизма. "Однако именно "Уроботы" первыми выпустили на ринг болельщиц в мокрых майках, а потом и вовсе без маек, - подумал про себя Егор. - И стриптиз робота-боксера исполнял по воле Глостина как раз Дубина, а не изделия конкурентов". Эти сомнительные мероприятия нашумели еще до заключения контракта с Егором. Особой пользы рейтингу Дубины они не принесли, скорее, наоборот. Так что вклад "Уроботов" в опошление бокса был куда большим, чем скромные усилия киберсочинителей. Вслух Егор сказал:
- Я все же считаю, что главное - победить соперника. А речь - это приятное дополнение, как вишенка на торте.
- Оно, конечно, так. Без победы не будет и победной речи, - согласился Глостин. - Но без вашего в высшей степени оригинального текста, Егор Сатчитанандович, Дубина не стал бы звездой всероссийского масштаба.
Егор снова напрягся. "Когда же это кончится? - подумал он. - Хватит мучить, давай уже, говори, что узнал про брежневскую речь". Он начал ненавидеть директора.
- У роботов все так же, как у людей. Есть объективный параметр - рейтинг популярности боксера. После вашей речи он вырос вдвое. Так что не нужно ложной скромности, Егор.
Глостин впервые назвал его по имени, без отчества. "Неужто пронесло?", - подумал Егор с облегчением, еще не веря до конца в свою удачу.
- Я хочу, чтобы вы написали Дубине речь для российско-китайского матча. Но на этот раз ситуация сложнее обычного. Мы не знаем, кто победит, - признался Глостин.
- Я верю в Ивана, - сказал Егор.
Вышло неуклюже, в его голосе не было ни капельки веры. Однако Егора чрезвычайно интересовали шансы Дубины. Как многие спортивные киберсочинители, он играл на тотализаторе, используя полученную от заказчиков инсайдерскую информацию.
Директор поморщился.
- Все не просто, - сказал он. - Китайский робот очень крут. За три года он провел восемьдесят семь поединков и проиграл только два из них. Да и то по очкам, с минимальными повреждениями.
Егор изумленно присвистнул.
- Мы сейчас изучаем записи его боев. Он настоящий монстр. Дерется так, что смотреть жутко. В последней схватке за первенство вооруженных сил он разорвал противника на части.
- Тогда три текста, как обычно? - деловито спросил Егор.
Поняв, что все обошлось и бояться разоблачения не нужно, он успокоился и переключился на деловую волну.
- Все не просто, - повторил Глостин. - Это не проходной матч, а мероприятие политического значения. Чемпионат тщеславия: российский робот, защитник свободы, вступит в бой с искусственным олицетворением китайского милитаризма!
Он нервно хихикнул и продолжил:
- Китайцы вложат в матч огромные деньги. Победа для них - вопрос государственного престижа. Проигрыш будет означать потерю лица, утрату авторитета перед глазами всего мира.
- Как и для нас, - заметил Егор.
- Ну, мы-то свое уже потеряли. Чего нам стоили демарши Васильева, один бог ведает. И что Домбровская пообещала Китаю взамен мира?
Вместо ответа Егор уткнулся взглядом в свои мокасины и принялся с преувеличенным вниманием их рассматривать. Вопрос уступок китайцам был болезненным для каждого русского. Ни от Егора, ни от Глостина, ни, вероятно, даже от президента Домбровской, ничего не зависело. И все-таки, при упоминании щекотливой темы Егора охватил стыд, словно он лично был виновен в дипломатических провалах своей родины.
- Мы, конечно, сделаем все, чтобы выиграть, - успокоительно заверил Глостин, заметив реакцию Егора. - Я хочу, чтобы люди говорили об "Уральских роботах" в связи с победой, а не поражением. Поражения плохо отражаются на стоимости акций. Но вернемся к нашим текстам, Егор Сатчитанандович. Тремя обойтись не удастся. Скажу больше - я не знаю, сколько их понадобится в этот раз. - Не знаете? - удивился Егор.
- Может произойти что угодно... Перенос визита, срыв переговоров, отмена матча. Лидеры стран могут сделать резкие заявления. Но мы должны быть готовы к тому, что пресс-конференция со спортсменами все равно состоится. Репортеры спросят Дубину о переносе матча, провале переговоров или о том, что он думает о перспективах мирного урегулирования. И ему придется все это комментировать. Вы знаете, они о чем угодно могут спросить. Они соревнуются, кто сильнее сконфузит боксера на глазах миллионов болельщиков. Им нужен скандал, эти пираньи ни перед чем не остановятся...
- Суть ясна, Леонид Филиппович, - остановил директора Егор. - Правда, пока не понятно, как это сделать. Всего не предугадаешь...
- Придется! Я это так представляю: нужны не монолитные длинные речи, а отдельные смысловые блоки. Чтобы они легко менялись местами и стыковались друг с другом в любом порядке. Робот сам сложит из них речь по ситуации. Поработайте на эту тему с Рыбой. Вы сочините тексты, а он разработает программу, которая соединит их в готовую речь.
- Хорошая идея, - согласился Егор.
- Даже если мы проиграем... Все может быть, это спорт, так ведь?.. Так вот, даже если Дубина проиграет бой, его речь должна обратить поражение в победу. Независимо от хода переговоров и результата матча - независимо ни от чего! - последнее слово должно остаться за Россией. Оно должно прозвучать веско, но деликатно, чтобы не оскорбить китайцев и не обострить политическую ситуацию.
Глостин испытующе посмотрел на Егора.
- Это не пожелание, Егор Сатчитанандович. Это установка, которую довели до меня со Старой площади. Мы не можем игнорировать указания канцелярии президента, согласны? Вы справитесь с задачей, Егор Сатчитанандович?
Егор не спешил с ответом. Задача казалась нерешаемой. Все упиралось в умственную ограниченность автономных роботов. По условиям Федерации бокса робот-спортсмен не имел права обращаться к внешним вычислительным ресурсам. Это требование закрывало спорт для гулловских андроидов из-за их постоянной связи с серверами Гулла; оно же породило профессию киберсочинителя. Будь Дубина гулловским андроидом, услуги Егора вообще не понадобились бы.
Когда кибер-бокс только начинал завоевывать популярность, автономные роботы не умели выступать перед журналистами. Им не хватало вычислительной мощности. Во время интервью они бормотали, как слабоумные, путали рода, падежи и глотали предлоги, словно климатические беженцы в первом поколении, не овладевшие толком русским языком. Выступления спортсменов вызывали смех, со временем все больше напоминая клоунаду. Они подрывали репутацию кибер-бокса. Жалкий лепет киберспортсменов пародировали даже Дасти и Чпок - знаменитая парочка юмористов, унаследовавших жанр от старинных Бивиса и Баттхеда и еще более древних Дживса и Вустера. Будучи автономными роботами, они изображали своих собратьев в высшей степени убедительно.
Тупость автономных роботов обстоятельство давала хлеб Егору и его коллегам. Заказчики быстро поняли, что попытки создать искусственный интеллект на ограниченной базе автономного робота обречены на провал. Проще было нанять бойкого литератора, готового за умеренное вознаграждение сочинить подходящую случаю речь. Когда спортивные роботы заговорили как живые люди, интерес зрителей к соревнованиям вернулся. В бокс пришли большие деньги. Одновременно росли заработки киберсочинителей.
Предстоящий заказ не слишком отличался от обычной работы Егора. Сложности создавали сопутствующие матчу обстоятельства: переговоры на высшем уровне, два государственных лидера на трибуне болельщиков - и все это на фоне возможного начала ядерной войны.
Хаос из мешанины "за" и "против" в голове Егора сменился ясностью внезапного понимания. "Если я откажусь или попрошу время на раздумья, то потеряю этот заказ, - понял он. - И все будущие заказы тоже. А еще он не выплатит мне остаток за прошлый контракт".
- Дело непростое, но я справлюсь, - сказал Егор, стараясь звучать уверенно.
Самоуверенность считалась хорошим тоном в его профессии. Заказчики из мира кибер-спорта - люди серьезные, предпочитающие ясность и прямоту. Они не любили сомнений, а также тех, кто их испытывает или вызывает.
- Отлично! - обрадованно заключил Глостин. - Половину вашего гонорара плачу сразу, остальное - в случае успешного исполнения.
- А каковы критерии... успешного исполнения? - осторожно спросил Егор.
- Рейтинг популярности Ивана Дубины. Если он заметно поднимется, - минимум процентов на сорок, - значит, речь попала в десятку. Если упадет хоть на процент - сами понимаете...
- А если рейтинг упадет из-за его поражения?
- Ну, Егор Сатчитанандович, - разочарованно протянул Глостин. - Если, да кабы... Хорошая речь должна превратить проигрыш в моральную победу, вы это не хуже меня знаете. Боитесь - так отказывайтесь. Я отдам заказ Агапову или Меликяну. Они охотно возьмутся.
"Вот подлец! - раздраженно подумал Егор. Плохие предчувствия сбывались на глазах. Он ведь знал, что без подвоха не обойдется. - Так выкрутить руки! Хочет заплатить лишь половину! Мошенник, натуральный фашист!" Что означает старинное шипящее слово "фашист", Егор точно не знал, но догадывался, что ничего хорошего им бы не назвали.
