KnigaRead.com/

Юрий Герт - Приговор

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Юрий Герт, "Приговор" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Ну, ловок...— усмехнулся Федоров, слушая Горского. Ему вспомнилась давняя прогулка с Татьяной, танцплощадка, мимо которой они проходили, их тогдашние светлые безмятежные мысли — и то, чем все кончилось...

— Да, мы немало здесь наслышались о культе силы и суперменстве. Попытки свидетеля Шульгина приравнять порнографию к творениям кисти Гойи или Джорджоне по меньшей мере смешны, а его, с позволения сказать, «деятельность» по приобщению молодых людей к столь ценимому им искусству нашла заслуженную квалификацию в статьях уголовного кодекса. Но мне хотелось упомянуть о другом. Кому из нас в юности не мечталось быть сильным — самым сильным! В борьбе, в беге, в плавании, в учении, если оно нас увлекало... Это естественное соревновательное. чувство, и этим объясняется, по-моему, тяга современной молодежи к спорту, к той же борьбе каратэ. Следует ли осуждать ее за это?.. Я понимаю, уважаемый прокурор — женщина, ей претит проявление грубой физической силы. Но смею утверждать, что соревнование в борьбе для мужчин, юношей так же естественно, как для женщин, девушек — соревнование в печении тортов или вышивании болгарским крестом...

— Нет, я не стремлюсь приукрасить или тем более отрицать негативные явления в нашей жизни, прежде всего — в молодежной среде. Но я за то, чтобы черное видеть черным, а белое — белым. И мне кажется, что люди, знающие молодежь очень близко,, так сказать — вплотную, стоят на той же точке зрения. Эти люди — учителя школы № 44. Они совершенно искренне, непредвзято давали характеристики своим питомцам — и в этих характеристиках мы не отыщем и следов того, образно говоря, апокалипсического ужаса, который порой прорывался в тоне моего уважаемого коллеги, когда он указывал на противоречие между этими характеристиками, представленными школой суду, и тем якобы истинным обликом подсудимых, каким видится он обвинению. Далее я и перехожу к этому «истинному облику», обрисованному здесь столь красноречиво и зловеще...

Курдаков сидел с тяжелым, каменным лицом, глядя прямо перед собой, в зал, и было трудно понять не только то, как относится он к словам адвоката, но — вообще слышит ли он Горского. На сморщенном личике Катушкиной замерло выражение недоверия и даже какого-то страха, в то время как Саркисов, склонив красивую седеющую голову к левому плечу, не слушал, а как бы с величайшим наслаждением дегустировал каждое слово, произносимое Горским, а в иных случаях и легонько кивал в знак согласия. То ли от жары (она была в форменном кителе, упрямо не снимая его, хотя солнце палило все невыносимей), то ли от внутреннего возбуждения, с которым она едва справлялась, Кравцова сидела разрумянясь, попунцовев до кончиков ушей. Улыбка на губах у нее застыла, как нарисованная. Но во всем зале — а Федоров, изредка оборачиваясь, благодаря своему месту и росту видел его весь — почти не было лиц, которые, по мере выступления Горского, не оживлялись бы, не освещались все ярче...

— Обратимся к главной фигуре нашего процесса — к Виктору Федорову. Я далек, буду откровенен, от того, чтобы, подобно моему коллеге, ставить ему чуть ли не в упрек, что родился и вырос он в прекрасной интеллигентной семье, что отец его — известный журналист, мать — работник культуры. Антимещанский дух, активная гражданственность, ощущение прочности высоких гуманистических ценностей — все это было той атмосферой, которая формировала личность юноши. Как мы слышали, он был участником, а часто и победителем олимпиад по математике, физике, он занимался различными видами спорта — плаванием, фехтованием, наконец, модной среди молодежи борьбой каратэ, которой, на мой взгляд, было уделено здесь слишком много внимания... Это не значит, что он был ангелом или пай-мальчиком, отнюдь нет. Но будем честны до конца — кому из нас, да еще в юном возрасте, не хотелось испытать на себе азарта карточной игры, о которой мы только читали в то время у Пушкина в «Пиковой даме» или у Достоевского в «Игроке»?.. Кому не мерещились романтичные бригантины и пресловутая «бутылка рома», выпиваемая под аккомпанемент удалой пиратской песни «Двенадцать человек на сундук мертвеца»?.. А вершина отроческих подвигов — угон мотоцикла, чтобы прокатиться на нем сотню метров и оставить в соседнем дворе? Разве это не продолжение игры в «похищения», без которых не обходится ни один детектив — это и бедствие, и развлечение, и задача-головоломка XX века — для читателей и кино-телезрителей?.. Будем снисходительны к юности. Ей тоже хотелось бы героики, риска, хотелось бы проявления бурной, неисчерпаемой энергии, которую она в себе чувствует. И я уверен, что Виктор Федоров не только гордился своим отцом, участником штурма Берлина, но и завидовал ему. Что же до комсомольской жизни, до школьных будней, о которых мы уже слышали в страстной, а местами, сказал бы я, чересчур пристрастной речи прокурора, то увы, они бывают бледны и блеклы не только для богато одаренных, энергичных натур... Тем более, что в семье Федоровых основным принципом взаимоотношений между старшими и младшими было — доверие, доверие и доверие! Вера в безграничные и добрые устремления человеческой личности! Вера в необходимость ничем не стесненного развития, ибо только так можно добиться ее полного расцвета! Таковы современные взгляды на воспитание. Они широко распространены, апробированы, дали прекрасные результаты — и, будучи свойственны семье Федоровых, вполне себя оправдали. Это естественно: вера в человека, его благородство, его моральные качества — краеугольный камень, нравственный фундамент нашего государства, семья же, как известно, является его ячейкой... И потому мне показались весьма путаными рассуждения моего коллеги и весьма странной — ирония, когда в обвинительной речи говорилось об этих общепризнанных принципах...

Чем дальше Федоров слушал адвоката, тем больше покоряли его артистизм Горского, его логика, изощренное умение каждый факт повернуть выгодной для себя стороной — и едва заметным движением вдруг переиначить неотразимый прежде чертеж. Рядом с ним речь Кравцовой казалась грубой, топорной работой.

Горский между тем вкратце остановился на Глебе Николаеве и Валерии Харитонове, подчеркнув строгую индивидуальность подхода к проблемам воспитания в каждой из трех семей, и, не углубляясь в детали, предоставил педагогам выяснить, какая из этих систем лучше... Сам же, вскинув к глазам правую руку и демонстративно вглядевшись в часовой циферблат, а шел уже четвертый час, поблагодарил суд за терпение, проявленное по отношению к чересчур, быть может, пространному вступлению к его речи,— пространному, но совершенно необходимому...

— Теперь,— сказал Горский, — мы переходим к самой сути дела — к преступлению, а точнее — к рассмотрению факта преступления...

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*