Елена Филон - Только сияй
Как же болит голова!.. Пульс подскочил. Вот сейчас придёт медсестра и заставит спать.
Шейн молчал, отвёл взгляд в сторону и просто кивнул.
Я вздохнула. Ну вот, у меня есть друг. Кто-то ещё, кроме Грейс.
– Друзья… Хорошо. Понятно. – Ничего не понятно. Встретилась с Шейном взглядом. – А… может быть, у меня парень был?.. Или это тоже из запрещённых вопросов?
– Он придёт завтра, – ответил Шейн тихо и немного грустно улыбнулся. – Не думаю, что… воспоминания о нём скажутся на тебя плохо. Он… он хороший парень. И он любит тебя.
Щёки тут же покраснели.
Нет, вы только представьте: у меня есть парень, который любит меня, а я ничего об этом не знаю.
На следующий день и вправду пришёл парень, и не один – в сопровождении директора Сока. На высоком шатене с пронзительными серыми глазами лица вообще не было, и он всё время посматривал на Сока таким взглядом, будто ему смерти желает.
– Тейт, – улыбнулся Сок после длительных расспросов о моём состоянии, – попроси Калеба больше не приходить, я не могу каждый раз срываться с места и ехать в больницу вместе с ним, чтобы у прессы не возникло подозрений.
– Ничего не поняла.
– Ах да, прости, – улыбнулся Сок и сцепил пальцы в замок перед собой, – ты ведь не помнишь Калеба. В общем, – бросил на шатена мрачный взгляд, – у вас пять минут, Калеб. Я жду тебя в коридоре.
Чувство неловкости. Откуда взялось?.. Даже дышать труднее стало. Где моя кислородная маска?..
Смотрит с такой нежностью и с такой… печалью, что совсем не по себе становится. Наверное, за меня переживает, а я даже не помню его.
– Что за подозрения? – спросила я, негромко прочистив горло. – По поводу чего?
Калеб опустился на стул, упёр локти в колени, сцепил пальцы в замок и внимательно посмотрел на меня.
Выглядит измученно. Что там со всеми парнями в этом агентстве делают? Будто полуживые. Но глаза… такого светлого серого оттенка, что кажутся прозрачными. А ещё… какими-то уж очень тусклыми. Потерянными.
Парень запустил руку в свою тёмную шевелюру и медленно выдохнул, будто приходя в чувства. Затем слабо улыбнулся.
У него красивая улыбка. Милые ямочки на щеках.
– Подозрения по поводу того, что у нас с тобой более чем дружеские отношения. И даже Сок не в курсе. – Татуировки на его шее ожили по мере движения кадыка – потрясающее зрелище.
Заставила себя оторвать от тату взгляд:
– А у нас с тобой…
Калеб кивнул.
Я смолкла.
Мой парень – мировая знаменитость?..
Уху.
Даже не знаю, что испытывать от такой-то новости. А мы ведь наверняка даже сексом занимались.
Щёки вспыхнули. В глазах появились тёмные пятна, пульс резко подскочил, а голова… голова вот-вот взорвётся. Всё во мне будто протестует! Почему?.. Что за чувство? Объясните кто-нибудь… Я не понимаю.
Я точно с ним встречалась?..
– Тейт? – Калеб выглядел обеспокоенно. Приподнялся со стула и коснулся ладонью моей щеки. – Тебя лихорадит.
– Всё в порядке, – ответила слабо и в попытке остановить парня вцепилась в его руку мёртвой хваткой. – Не надо доктора. Давай поговорим.
– Тейт, – Калеб выглядел почти умоляюще, – я позову доктора! Пожалуйста…
– Нет! – Я не отпускала, держала возле себя и твёрдо смотрела в тусклые серые глаза. – Как долго мы встречаемся? Насколько всё серьёзно?
– Я позову доктора, – повторил Калеб, выдернул свою руку и вылетел из палаты.
Следующего посетителя ко мне не пустили – состояние ухудшилось, что-то сильно потревожило мой мозг. Но, судя по разговору медсестры, приходила ко мне хорошенькая беременная девушка. Николь. У меня правда появилась подруга? Кто-то ещё, кроме Грейс, сумел меня вытерпеть?.. Ну и… кроме моего странного друга Шейна.
На следующий день нам удалось увидеться. Николь плакала, я успокаивала ее как могла, а она уверенно заверяла, что бояться нечего – она в больнице, родит так родит!
Остаток разговора в основном смеялись. С Николь оказалось весело, и подбадривать она умеет, как никто другой, но вытянуть из неё ответ на вопрос что все так тщательно от меня скрывают, так и не получилось. Сказала лишь, что даже никто из руководства не в курсе того, что у меня в жизни происходило, а тот, кто знает больше других, регулярно меня навещает.
Вот такой вот ребус.
Понятно, что ничего не понятно.
– Калеб вчера буквально умчался из моей палаты, – сказала я ей, пожёвывая нижнюю губу и задумчиво пялясь в стенку.
– Ты помнишь Калеба?
– Нет. Но знаю, что он мой парень. Хотя вёл себя немного НЕ как мой парень.
Николь обречённо вздохнула, и я не могла не заметить этого странного выражения на её лице.
– Тебе жаль его? – вздёрнула брови я.
– Нет, Тейт! – всполошилась Николь.
– Я же вижу. Тебе жаль Калеба. – Я просто поверить не могла! – Почему ты его жалеешь?! Я что, била его?!
Николь невесело усмехнулась:
– Нет. Но лучше бы била.
И вновь я не знала, что ответить.
– Да что я за монстр такой?
– Ты не монстр, – вздохнула Николь. – Всего лишь запуталась.
Вечером снова пришёл Шейн.
– Кепку дома забыл? – усмехнулась, чувствуя себя сегодня гораздо лучше, чем когда-либо за последние дни.
Шейн улыбнулся и принялся распаковывать огромный пакет всяких вкусняшек.
Я даже слегка привстала с подушки.
– Зачем столько накупил? – глядела ошарашенными глазами.
– Не только я. Тут и от Калеба всего полно. – Шейн вытягивал одну сладость за другой.
– А сам он где?
– Его к тебе не пускают.
– Почему? Разве он не мой парень?
Шейн бросил на меня короткий взгляд своих пронзительных карих глаз:
– Неофициальный. И ты никому не должна говорить о том, что между вами. Особенно директору Соку.
– Что?! Никто не в курсе?
– Нет, – подтвердил Шейн, открывая для меня пакетик с соком.
– Мы встречались… тайно? – Приняла сок и сделала несколько глотков.
Шейн опустился на стул, закинул ногу на ногу под прямым углом и сложил руки на груди – сегодня чувствует себя более расслабленно.
– Да, – пожал плечами, – даже не представляешь, насколько тайно.
– Охренеть…
Улыбнулся. Протянул мне шоколадный батончик.
Взглянула скептически:
– А ты вообще в курсе, что мне такое нельзя?
– Калебу скажи. Я тебе фруктов купил.
– Его ж ко мне не пускают!
Шейн невесело усмехнулся и провёл рукой по своей лохматой шевелюре.
– Уверен, он всё равно припрётся. – И как-то не очень радостно это прозвучало.
– Вы с ним… друзья ведь?
– Были.
– И что случилось?
Шейн придирчиво сузил глаза:
– Милл… – Смолк.
Мои брови взлетели на лоб:
– Ты хотел назвать меня по фамилии?
– Закон это запрещает?
