Юрий Калмыков - Самопознание шута
– Каков подлец!!! Я набью ему морду!!! – возмутился Константин, что вызвало взрыв смеха.
– Какое искреннее возмущение! – хохотала Людмила Петровна, а Антонио просто лежал на диване и дёргался от смеха.
– Но его нужно разоблачить! – не унимался Константин.
– Ты хотеть познать себя или разоблачать всех мошенник?
– Всех – нет! Но разве можно позволять ему вводить людей в заблуждение? – уже без прежней уверенности спросил Константин.
– Я не буду больше никому и ничего доказывать! – продолжал экстрасенс. – Я могу воскрешать людей на определённый срок, могу делать людей бессмертными, но только тех, кто доверяет мне абсолютно, в ком не может возникнуть даже тени сомнения в истинности моих слов!
Тут же оператор показал «абсолютно доверяющих». На их лицах нельзя было разглядеть ничего, кроме «абсолютной преданности».
– Дорогая вещь – бессмертие! – рассуждал Антонио. – Судя по его аппетитам, никаких денег не хватит!
– Они не заслуживают ничего, кроме обмана, – сказала Людмила Петровна, – разочарование будет им полезно. Да и что же они в себе хотят обессмертить?! Я не смогла разглядеть ни в самом адепте, ни в его учениках сколько-нибудь значимых человеческих чувств. Может быть, я не права?
– Я не есть быть затруднений! – подтвердила Людвика.
– Кого же вы хотите спасать от обмана? Те, кто бежит от себя, сами хотят обманываться. Они не нашли в себе ни малейшего чувства, достойного того, чтобы его хоть сколько-то хранить, хотят хранить вечно ту дрянь, которая в них есть! Ужас! Если б не было смерти, для них это был бы вечный ад.
– Нет, Константин, ты не патриот! – укоризненно покачал головой Антонио. – У тебя должна быть национальная гордость за то, что наши экстрасенсы утёрли нос филиппинским хирургам!
Сегодня чувствовалось что-то необычное.
«Что же это такое?»
Константин вышел в коридор, чтобы взглянуть, на месте ли зеркало. Зеркала не было! Только рама.
– Вы могли бы заметить это, как только вошли, – подошла к нему Людмила Петровна. – Но к своим чувствам вы стали более внимательны, это важнее.
– Я, кажется, понимаю, – сказал Константин, – неправильная постановка вопроса! Мы хотели познать себя, для того чтобы Павел не замуровал себя в пещере. А у каждого из нас действительно была возможность познать себя с помощью зеркала. Какими ж мы были, мягко говоря, легкомысленными!
– Прямо скажем, идиотами! – поправил Антонио и дружески похлопал Константина по плечу. – Но не все из нас! И круг сужается!
– Теперь мы будем начинать всё-таки не с нуля. Людмила Петровна, а вы давно уже ничего не рассказываете о себе!
– Костя, если вы заметили, я рассказывала только о том, что было до моей смерти. Теперь у меня ничего не меняется с точки зрения разума. Я им не пользуюсь даже как часами. Благодаря моим привычкам может создаваться впечатление, что я думаю и поступаю разумно. И желание познать себя у меня возникло не так, как у вас. Желания возникают там, где разума нет, но разум потом всё искажает. Вы помните, как у вас возникло желание познать себя?
– Примерно помню!
– Вы помните только разумную часть! Познавать можно только разумом, так что, строго говоря, самопознание невозможно. Разумом можно воспользоваться, чтобы подойти к порогу. В конечном итоге мы узнаём себя, но разум здесь уже ни при чём. Он должен остаться за дверью. Костя, когда вы пройдёте через дверь, у вас больше не будет вопросов.
– Мы хотеть пить настоящая чай! – предложила Людвика.
– Хотеть!!! – согласились все.
Что-то завершалось, и это чувствовалось во всём. Казалось, кабинет Георгия приобрёл какую-то торжественность.
– Пока Людвика готовит чай, мы можем попрощаться. – сказала Людмила Петровна. – Мы с Людвикой уходим в горы. Срок моей жизни истёк. И Антонио тоже с нами.
– Антонио?! Но что это значит?
– Антонио выдержал взгляд Людвики, поцеловал её и остался жив, – разъяснила Людмила Петровна.
– И что? – удивился Константин. – Я сегодня поцеловал жену Антонио и тоже остался жив!
– Костя! Людвика не обычный человек, она смерть!
– Я считал, что это метафора! Ну, хорошо! Допустим, что она смерть!
– Если человек нашёл в себе что-то вечное, то смерти он уже не принадлежит. Все остальные, коснувшись Людвики, тут же умрут. Антонио отправляется с нами потому, что там он сможет намного эффективнее жить и познавать себя.
Константин начал вспоминать, касался ли кто-нибудь Людвики, кроме Людмилы Петровны. Антонио смотрел на него с ехидной улыбкой, понимая, о чём думает Константин.
– Ты вернёшься, Антонио? – спросил Константин.
– Нет! – немного грустно улыбался Антонио. – Книгу жизни я уже прочитал, осталась обратная сторона.
– А здесь, Антонио, вас будут считать умершим, – сказала Людмила Петровна, – и, так как вы первый шут, вам, может быть, даже поставят памятник где-нибудь в сквере.
– И каждую ночь я буду приходить к своему памятнику и ссать на пьедестал. Запах мочи будет чувствоваться за версту!
– А я мог бы поцеловать Людвику? – в задумчивости спросил Константин.
– Поцеловать-то сможешь, – ответил Антонио, – рискни!
Людмила Петровна с сомнением пожала плечами. Константин пошёл на кухню.
Целовал ли Людвику Антонио или Людмила Петровна это только что придумала – не важно! После второй встречи с колдуном для Антонио закончились сомнения. После того как решена «задача на сообразительность», снова не решаться она уже не может. Как ни принуждал себя Антонио подумать – во всём была ясность, при которой разуму больше делать нечего. Антонио ничего не мог сказать об этом Константину, потому что дело это бесполезное.
– Ты есть пустая человек! – сказала Людвика. – Что ты хотеть предложить, кроме своя глупость?
Константин затруднился ответить на этот вопрос. Он помог Людвике отнести чайник и чашки. Пили чай. Аромат, конечно, божественный, ничего не скажешь. Им предстояло какое-то радостное путешествие. Всё было сказано, вокруг сыпались радостные слова, которые для Константина не имели большого значения.
– Костя, у меня к вам последняя просьба, вы не могли бы передать своей маме моё завещание! Я всё имущество завещаю своим университетским подругам.
– Да, конечно, Людмила Петровна!
«Я какой-то потерянный среди них, хуже, чем Марго в своём сексе. Я потерял свой ритм, себя, всё! Ноль, абсолютный ноль! Надо найти! Я за них не радуюсь, только своя эгоистическая собачья растерянность! Как у той бездомной собаки, которая по ошибке ждала от меня куска хлеба. Какое эгоистичное дерьмо! Ненавижу! Ненавижу себя!!! Вот итог моего самопознания: вечное эгоистичное дерьмо!!! Ну что же, с этого и начнём новое самопознание! Минуточку! – вдруг озарило Константина. – А ведь ненавидеть себя в такой ситуации – это очень логично и разумно! Как я мог этому поддаться?! Какая чепуха!»
Константин глубоко вдохнул, выдохнул!
– Антонио! – чуть было не закричал Константин. – Ты представляешь, я сейчас чуть было не потерял свой ритм!
Все дружно рассмеялись.
– Спасибо тебе за всё, Антонио! Теперь я его не потеряю!
– Не за что, Громила! – Они обнялись. – Тебе иногда требуется безнадёжность, она для тебя – точка опоры! А ритм ты ещё будешь терять неоднократно!
– Я вас люблю! – На Константина нахлынула радостное бесконечное спокойствие. – С вами я гораздо ближе к самому себе, чем с кем бы то ни было! Вы мне самые близкие люди!
– У меня было примерно такое же чувство по отношению к вам с Антонио, когда я умерла! – радовалась Людмила Петровна.
– Не в каждой компании можно сказать, что ты умер! – заметил Антонио. – Не так поймут! Даже сегодняшний экстрасенс не поверил бы!
– Мне хотеть забрать тот человек? И тот ученики тоже? – как бы в раздумье спросила Людвика.
– А! Пусть живут! – махнул рукой Константин и повернулся к Людмиле Петровне. – Спасибо за вашу утончённость и за вашу жизнь! Я люблю всю вашу жизнь! Мне она нравится, в ней есть красота и бесконечная завершённость!
Константин поцеловал руку Людмиле Петровне.
– Спасибо, Костя! Таких признаний мне ещё никто не делал, кроме Людвики!
– Людвика! Вы потрясающая хрупкая богиня! Я в восторге! – Константин поцеловал руку богини. – Благодарю!
Все снова рассмеялись.
– Костя! А вы не умерли! – сказала Людмила Петровна. – Вы это заметили?
Константин тоже понял, что не умер. Он заметил за столом очень жизнерадостного мужчину с кудрявой бородой. Он пил чай вместе со всеми и принимал оживлённое участие в разговоре. Константин был сразу же ошеломлён той радостью, которая прямо била ключом из этого человека!
– Вы не познакомились? – спросил Константина Антонио.
– Это Константин! – представил Антонио.
Они пожали друг другу руки.
– У меня нет имени, – сказал смеющийся человек, – меня никто никогда не зовёт!
– Теперь ты лететь с нами, если хотеть! – предложила Константину Людвика.
