Ник Хоакин - Пещера и тени
Она увела его на кухню и приготовила яичницу с колбасой.
— Единственная оставшаяся служанка чистит и гладит твою одежду.
— Репортеры здесь были? — спросил он.
— Налетели после полуденного выпуска новостей. Нам пришлось запереть ворота. Джек, когда ты видел Почоло в последний раз?
— Позавчера, на похоронах Алекса и на обеде с шампанским здесь, У твоего отца.
— Но вы уехали вместе.
— Мы отправились ко мне в номер.
— И он сказал тебе, что уходит в подполье?
— Нет.
— Сказал ли он хоть что-нибудь, что могло бы объяснить это?
— Не знаю. Мы говорили… о разных вещах.
— Ваша старая компания теряет одного за другим. Когда же твоя очередь?
— Ты хочешь знать, что будет со мной — просто ли я умру, исчезну или еще что? Убей, не знаю. Когда Альфреда бросила меня, я решил, что теперь я человек, с которым ничего не может случиться. Помнишь ту песню Синатры? «Со мною всякое случается…»
— Постучи по дереву, Джек.
Позднее, уже опять аккуратно одетый, он заявил, что должен повидать Гиноонг Ина.
— Я тебя подвезу. Мне надо отвезти кое-что папа́ в аббатство.
Когда машина устремилась вниз по аллее, ему показалось, что он узнал женщину, мелькнувшую среди деревьев и обернувшуюся на шум машины.
— Да, — сказала сидевшая за рулем Моника. — Это Чеденг.
— Когда она приехала?
— Она не приезжала. Она все время была тут. Скрывалась.
— И знала, что я здесь?
— Вряд ли. Она живет в помещении для слуг, за домом. Там теперь никого нет.
— Какие у нее планы?
— Убей, не знаю, Джек, если употреблять твои выражения. Но она, как и я, не сможет оставаться здесь долго. Ведь дом уже продан.
Хотя он явился в «Самбаханг Анито» к девяти часам, Гиноонг Ина не смогла принять его раньше половины второго. Из провинций прибыли семь автобусов с паломниками, им надо было уделить внимание, потом полуденное молебствие, но она заверила Джека, что пока не собиралась идти обедать.
— После моления я чувствую такой подъем, что не могу есть, сначала надо как-то снять напряжение.
Они снова сидели на крыльце, и она сказала, что Почоло побывал у нее накануне исчезновения.
— По его словам, вы все знаете? Тогда вы уже наш, мистер Энсон. Да, Почоло сказал мне, что намерен уйти в подполье. Я пыталась разубедить его, но он настаивал, что должен. Если бы меня спросили, как ему следует поступить, я бы ответила: сбросить маску и перед всем миром открыто заявить о своем исповедании веры. Но Почоло находит прямо-таки детскую радость в игре в прятки.
— Он не боялся, что я разоблачу его?
— Нет, совсем не боялся. Мистер Энсон, он не убивал Нениту Куген.
— Он объяснил мне обстоятельства ее гибели.
— Нет, мистер Энсон, обстоятельства не могут быть объяснены, потому что они принадлежат царству анито. Как вы, к примеру, объясняли себе благоухание, исходившее от тела мертвой девушки? Тем, что машина была полна цветов? Вы наивны. Тогда бы запах не продержался целую ночь. Если Ненита источала благоухание, то это потому, что в ту ночь в пещере ей явилась богиня.
— Этого мы не знаем.
— А я знаю. Когда вы были здесь в прошлый раз, я сказала вам, что дух Нениты Куген поведал мне: она умерла от любви. Я говорила правду, но это были только слова. Нужно было подтверждение. Я также сказала вам, что жду, когда Ненита Куген снова явится в этот мир, и явится скоро, воплотившись в какой-нибудь из моих девушек. Это уже произошло: голос Нениты Куген вещал нам устами одной из моих девушек, и она была одержима Ненитой не единожды, а трижды. На третий раз мы записали послание на пленку. Хотите послушать?
— Нет. Но что она сказала?
— Она сказала, что пробудилась в пещере, полной света и благоухания. Там была богиня, которая молвила: эта девушка принадлежит мне, но она все время убегает, и только так я могу удержать ее. Потом Ненита увидела всех тех юношей и девушек, что умерли раньше в пещере — они так любили свой народ, что умирали за него, добровольно принося себя в жертву, чтобы выпадал дождь, чтобы зрел урожай, чтобы народ мог выжить. И Ненита поняла, что и она призвана принести себя в жертву любви, чтобы новый дождь очистил землю, а новое плодородие обогатило ее, чтобы возрожденный народ вернулся к своим истокам, сбросив все чуждые маски. Ненита поняла — и последовала зову. И в тот же миг она стала истинной филиппинкой. Но богиня взяла ее за руку, подняла с каменного выступа и провела во внешнюю пещеру. Там, где раньше была запертая дверь, теперь не было никакой двери. Пещера была открыта. И богиня сказала Нените, что она вольна вернуться в мир, если пожелает. Но девушка никуда не хотела идти. Она чувствовала, что преисполнена покоя, любви и желания остаться. Она хотела только покоя любви. И ответила тем, что вернулась во внутреннюю пещеру и снова легла на каменную плиту. И тогда она стала одно с богиней.
Джек, из почтения к последовавшему молчанию, опустил глаза. Лицо его оставалось невозмутимым.
— Конечно, вы не поверили ни одному моему слову, мистер Энсон?
Он поднял на нее глаза:
— Думаю, мы можем считать установленным, что Ненита пришла в себя в пещере и жила до пяти часов утра, поскольку медицинское заключение гласит, что, когда ее нашли, она была мертва не более двух часов.
— И что же она делала, пока была в сознании?
— Вы верите только в одну возможность. Боюсь, я не обладаю такой верой.
— Вы не верите, что она могла восстать из мертвых, что она действительно восстала из мертвых? А ведь это, знаете ли, доказано. Вы же сами видели ее, мистер Энсон.
— Вы имеете в виду сцену с крабом и явление призрака? Почоло признал, что он и ваш Исагани Сеговия подстроили эти представления с помощью девушки по имени Иветта.
— Почоло и Исагани столь же наивны, как и вы, мистер Энсон. Они велели запутавшейся девушке сыграть роль, но не потрудились проверить, сыграла ли она. А если вы проверите, мистер Энсон, то узнаете, что, получив инструкции от Исагани, Иветта тут же забыла о них и в ту же ночь спешно уехала в провинцию сниматься в кино. А на следующее утро, когда вы видели обнаженную девушку, прогуливающую краба в коридоре вашего отеля, Иветта была за много миль от города, и ее подруги могут подтвердить это. Она вернулась к вечеру, и снова с ней встретился Исагани, дал новые инструкции, на сей раз относительно того, что вы называете «явлением призрака». Но ее опять пригласили, на это раз в какой-то загородный дом в Кавите, где собирался клуб бизнесменов. И когда вы видели то лицо в дверях кафе, Иветта участвовала в оргии на берегу моря.
Джек сидел молча, не в силах справиться с чувством безотчетного страха.
— Мистер Энсон, и вы, и Почоло, и Исагани просто приняли как факт то, что девушка, которую вы видели, — Иветта, следовавшая инструкциям. А я говорю вам, что это никак не могла быть Иветта. Мне, кстати, ничего не было известно об этих инструкциях, иначе бы я их отменила. Не вижу никакого смысла в попытках мистифицировать вас. Но теперь я понимаю, что у богини были свои цели. Вы, неверующий, почувствовали ее прикосновение, чего нельзя сказать о таком верующем, как Почоло, который предпочитает трескучие фразы. Поэтому я думаю, что его уход — к лучшему. Он заблуждался, считая, будто направляет нашу религию, тогда как никто не направляет ее, кроме богини. Она использует меня, она использует его, и она использует вас для своих собственных целей. Вы были призваны, мистер Энсон. Сейчас вы можете уйти прочь, но со временем вы вернетесь. И то, что Почоло исчез, не имеет никакого значения. Будут и другие Почоло. Я служу богине достаточно давно, чтобы знать это. Снова и снова кажется, что ее культ увядает, терпит поражение, даже умирает, но мы делаем свое дело — богиня и я. А такие, как Почоло, — они приходят и уходят.
— Да, — сказал Джек, — они приходят, уходят и снова приходят. Но ведь последний из них еще не использован до конца, и вы хорошо это знаете, хотя и делаете вид, будто уже списали его со счетов.
— Не думаю, что вы сами понимаете, что говорите, мистер Энсон.
— Тогда, может быть, это ваша богиня говорит во мне. А она говорит, что Почоло послан захватить руководство повстанческим движением. И если это ему удастся, то я знаю, каково будет следующее действие пьесы.
— И каково же?
— Возрождение старого мифа. Возвращение ренегата-христианина и языческой жрицы во главе повстанческих сил. Архиепископ и принцесса снова вместе, снова они скачут вперед, пытаясь восстановить власть старых богов. Намечается ли их совместное появление в пещере?
— То, что вы называете мифом, я называю судьбой.
— Правильно ли я понял богиню?
— Вы определенно говорите на всех языках, мистер Энсон.
— Я говорю языком ангельским, а любви не имею…
— О нет, это вы цитируйте той стороне, не нам. Мы-то уже хлебнули драгоценной благодати от их ангелов. И мы воздаем злом за зло.
