Сью Таунсенд - Адриан Моул и оружие массового поражения
Письмо от Гленна.
Дорогой папа.
Прости, что биспокою тебя но у меня небольшая проблема и надеюсь, ты мне поможешь. Нет ли в твоем магазине книги которая учит людей как перестать бояться. Я боюсь каждый раз когда еду патрулировать Басру. Иногда боюсь так сильно что я начинаю дрожать. Кажется пока никто не заметил так что неприятностей у меня пока нет. Просто я очень волнуюсь, что если неприятности начнутся я подведу остальных ребят.
Папа мне хочется убижать и где-нибудь спрятаться когда толпы людей начинают бросаться камнями и бутылками с гарючкой.
Если есть такая книга она могла бы научить меня как не бояться что мне отстрелят яйца, как это случилось на прошлой неделе с одним янки.
Кроме того папа когда мы дежурим на блокпостах люди не понимают, что мы им кричим, а мы не понимаем, что они кричат нам. Поэтому все орут друг на друга. В общем если есть такая книга, пришли мне ее.
Люблю тебя сильно сильно.
Твой сын Гленн
P. S. Не говори маме что я боюсь. Скажи ей что я здесь веселюсь и загораю.
Четверг, 22 маяПоказал письмо Гленна мистеру Карлтон-Хейесу и признался, что меня крайне тревожит его неспособность общаться с жителями Ирака.
– У Гленна сложности с общением даже на английском, а незнание арабского вообще может стоить ему жизни, – с горечью произнес я.
Присутствовавший при этом Бернард Хопкинс сказал:
– Да не бойся ты, красавчик, эти полотенцеголовые прекрасно понимают язык автомата.
Мистер Карлтон-Хейес поспешил сослать его в подсобку – регистрировать ящик книг в мягкой обложке серии «Пингвин классик», которые мы купили на аукционе. А мне он сказал, что во время Второй мировой войны ему давали карточки с немецкими фразами на одной стороне и английскими – на другой.
Вспомнив, что мистер Карлтон-Хейес обучался на египтолога и говорит по-арабски, я попросил сделать такие карточки для Гленна.
Мы засели за работу и, поразмыслив, составили краткий разговорник:
1. Пожалуйста, выйдите из машины.
2. Пожалуйста, поднимите руки вверх.
3. Пожалуйста, откройте багажник.
4. Пожалуйста, не бросайте камни.
5. Пожалуйста, не делайте мне больно. Мне всего восемнадцать лет.
6. Я освободитель, а не захватчик.
7. Спасибо за сотрудничество.
Немалые разногласия вызвала фраза № 6, но в конце концов мы пришли к общему мнению: каждый остается при своем.
Пятница, 23 маяДорогой Гленн,
Прилагаю к письму книгу «Как унять страх». Мне она помогла, когда у меня начала развиваться фобия к магистрали М6.
Когда выходишь из казармы, старайся глубоко дышать: преобладание духа над плотью всегда помогает.
Старайся думать о счастливых мгновениях жизни. Помнишь то воскресенье на Рампарт-Террас, когда тебе было тринадцать лет и ты обыграл меня в «Монополию»? Мы втроем с Уильямом жарили на углях хлеб, насадив его на вилки для тостов, оставшиеся нам в наследство от моей бабушки. А потом хлебали томатный суп из особых кружек в форме помидорин, которые купили в магазине «Все за фунт». Ты в тот день впервые надел настоящие кроссовки фирмы «Рибок» и сказал: «Папа, я счастлив».
К письму я также прилагаю несколько карточек с арабскими фразами, которые мы с моим боссом мистером Карлтон-Хейесом составили для тебя.
Мистер Карлтон-Хейес послал тебе антологию поэзии, написанную одним солдатом во время Первой мировой войны. В книгу он вложил записку.
Я постоянно думаю о тебе, сынок Не сомневайся, ты борешься в Ираке за правое дело.
Очень люблю тебя
папа.Мой дорогой Гленн,
Надеюсь, ты не против, что я тебе пишу, но твой отец показал мне твое письмо. Во время Второй мировой войны я служил в пехоте. На фронте я почти всегда пребывал в состоянии ужаса. Поэтому твои чувства совершенно нормальны. Надеюсь, поэзия Зигфрида Сассуна[68] тебя в этом убедит. Там есть жесткие стихи, но это правдивый отчет о войне, ты это сразу поймешь, когда начнешь читать.
С самыми теплыми пожеланиями,
Хью Карлтон-ХейесСуббота, 24 таяВ магазин зашел подросток в куртке с надвинутым на глаза капюшоном и принялся слоняться между полок. Я спросил, не требуется ли ему квалифицированная помощь.
– У вас есть книжка, которая называется Библия?
К сожалению, его услышал Бернард Хопкинс.
– Библия? – с притворным недоумением воскликнул он. – Скажи-ка, юный красавчик, а кто ее написал?
Парень густо покраснел:
– Не знаю… А разве не Бог?
Тут мы с Хопкинсом и мистером Карлтон-Хейесом покатились со смеху.
Выяснилось, что юноша трудится над сочинением на тему отцов и детей. Он выбрал Бога и Иисуса.
Я поинтересовался, почему он не воспользовался школьной библиотекой. Паренек объяснил, что его отлучили от библиотеки после истории с мандарином – он съел цитрус, а косточки выплюнул и «случайно» угодил в одну отличницу по имени Луиза Мур.
Разговорившись, он сообщил, что его мама отказалась подключаться к Интернету, а потому он не может скачивать сочинения из сети, как делают все остальные ребята. Парнишка негодовал так, будто мать заставляет его ходить в школу босиком.
Бернард Хопкинс, присвоив себе право на скидку, продал юноше «Иллюстрированную Библию для детей» за семьдесят пять пенсов. На обложке этого издания Иисус изображен с длинными волосами и голубыми глазами, отчего он немного напоминает Дэвида Бекхэма. Книга лишь совсем чуть-чуть заплесневела.
Воскресенье, 25 маяУтром позвонил Умник Хендерсон и попросил разрешения зайти ко мне вместе с Маргариткой. Я задумчиво потер шею, состроил свирепую рожу… и согласился увидеться с ними.
Загар Умника немного потускнел, черты «ботаника» опять начали проступать, но, если честно, я никогда не видел его таким счастливым. Да и Маргаритка преобразилась: похоже, беременность идет ей на пользу. Они все время держались за руки. Тошнотворное зрелище, дорогой дневник.
Эти двое решили пожениться и пришли просить у меня благословения и поговорить о нерожденном ребенке.
– Я очень хочу усыновить его, Адриан, – сказал Умник. – Давай я обращусь к моему адвокату, чтобы он подготовил бумаги?
– Нам, беднякам, законники не по карману, – ответил я. – А почему бы не обсудить этот вопрос после рождения ребенка?
– Я же говорила, Брюс, он тяжелый человек, – встряла Маргаритка.
И тут Умник поразил меня. Он глянул на невесту и строго сказал:
– Маргаритка, не начинай.
А затем покрыл ее лицо поцелуями.
Пришлось отвернуться.
Закончив целоваться, Умник повернулся ко мне:
– Я готов помочь тебе материально, Адриан. Знаю, что у тебя туго с деньгами.
Я представил себе «нашу Грейс» в балетной пачке и уточнил:
– Предлагаешь мне торговать родительскими правами?
Снаружи донесся детский крик, затем послышался мужской голос, громкий и сердитый. Мы выскочили на балкон. По каналу в байдарке плыли мужчина средних лет и мальчик, а на них нападал разъяренный сэр Гилгуд. Он угрожающе хлопал крыльями и ожесточенно клевал весло, которым мужчина отбивался от него.
– Ну и злобное создание, – пробормотал Умник.
Я оглянулся на него:
– Он всего лишь защищает свое гнездо, где отложены яйца.
Мужчина с мальчиком все-таки прорвались, и сэр Гилгуд вернулся к своему гнездовью.
Маргаритка пролепетала, что ей нехорошо. Умник поспешно обнял ее, и они удалились.
Прощаясь, я небрежно спросил, как там Гортензия с Георгиной.
– Гортензия отдыхает в Албании, – затараторила Маргаритка, – а Георгине пришлось вернуться в Биби-на-Уолде. – Она рассмеялась с довольным видом. – Ее вышвырнули из квартиры за то, что она напилась и устроила там погром.
А может, Георгину и с работы выгнали, полюбопытствовал я.
– Пока нет, – сморщила нос Маргаритка, – катается на работу отсюда.
Дорогой дневник, я должен, должен ее увидеть.
Понедельник, 26 маяВесенний выходной.
Позвонил Георгине на мобильник, но он отключен. Тогда я поехал в Биби-на-Уолде, оставил машину у паба и устроился в засаде, откуда была видна задняя часть дома.
Никто не появлялся, но меня утешала мысль, что Георгина находится где-то поблизости. Просидел там больше часа, привалившись спиной к дереву. Читать было нечего, делать тоже, разве что разглядывать проносящиеся по небу облака, слушать птичий щебет и следить за букашками, сновавшими в траве. Возвращаясь к машине, я дал себе клятву, что вновь завоюю Георгину, женюсь на ней и заведу с ней детей.
Вторник, 27 маяПисьмо от Трикси Мидоуз.
Координатор по вопросам конфликтов между жильцами
