Владимир Царицын - Осенний лист или зачем бомжу деньги?
'Самсонов против Пархоменкова'.
- Чуть не забыл! - спохватился Пархом, когда Малюта, поставив на стол стакан, в котором все же осталось на дне немного коньяку, стал хватать ртом воздух, как вытащенная из воды рыба, и шарить по столу в поисках запивки. - Мрак, ты постановление привез?
- А как же, Максим Игоревич! - Все это время полковник сжимал под мышкой папку с постановлением. - Вот оно, - сказал он, протягивая
Пархому папку.
Пархом кивнул на прокурора:
- Ему дай. Пусть хоть это сделает. Пусть подпишет, пока в аут не ушел.
Мараков обошел стол и раскрыл перед Малюткиным папку. Никита
Иванович достал из кармана свой 'паркер' с золотым пером и уверенно, несмотря на молниеносно наступившее опьянение, поставил витиеватую роспись. Печать на постановлении уже стояла.
- Сюда давай, - Пархом протянул руку. - У меня пока полежит. После праздников заберешь. Слышь, Малюта? Или ты уже отъехать надумал?
Погоди, еще фейерверк впереди. Да и не ешь ты ничего, я смотрю. Не нравится закусон?
- Ам-ням-ням, - пробормотал Никита Иванович совершенно неразборчиво и упал головой в овощи. Струя из раздавленного помидора брызнула через весь стол.
- Посади его прямо, Мрак, - приказал Пархом. - Не люблю, когда в продуктах посторонние предметы валяются. Захочешь закусить, а в тарелке мусор. Гы-гы-гы! Мусор! Мусор-то - это ты. А прокурор… -
Пархом склонил голову набок и критически посмотрел на пьяного
Малюту. - Слабак наш прокурор. Менять надо.
' А может, я зря Пархома грохнуть решил? - подумал Мараков. -
Может, поторопился я с выводами? Может еще послужить Пархому и себе на благо? Вроде бы Пархом неплохо ко мне относится, ценит меня и ни в чем не подозревает. А вот прокурора заменить решил. Может, с новым прокурором у меня отношения сложатся, и мы одна команда будем? И может…'.
Додумать он не успел, за воротами заливисто просигналила машина, оборвав его душеспасительные мысли.
- Вас ист дас? - крикнул Пархом охраннику, который уже открывал ворота настеж.
- Дэвушку заказывали, вот ее Шамиль и прывез, - откликнулся бородатый секьюрити.
- Какую девушку? - Почему-то Маракову стало вдруг душно. - Вы же,
Максим Игоревич говорили, что у нас мальчишник…
В ворота въехал джип и из него вышел начальник пархомовской безопасности Шамиль и еще один чеченец, а за ними из машины выбралась перепуганная Янка, бледная, как полотно, подталкиваемая сзади третьим абреком.
Мараков совершенно потерялся, а Пархом ухмыльнулся:
- Конечно, мальчишник. А какой мальчишник без блядей?
- Но…
- Я, Мрак, хочу все вопросы за один вечер решить. Давай-ка, колись
- что против меня со своей полюбовницей удумали? Какую такую бяку решили сотворить?
- Какую бяку…? - промямлил полковник.
- Вот именно, какую? Шамиль, давай куколку сюда. - Пархом поманил рукой. - Битте! Присаживайся Анюта. Тебя же Анной зовут. Анна
Ивановна Кучкина по паспорту. А Яна - это просто кличка.
Профессиональный псевдоним. Аня-Яна. Слева направо - Аня, справа налево - Яна. Что пить будешь, Аня-Яна?
Янка отрицательно покачала головой.
- Ну, тогда что? Перекурим что ли? И приступим к допросу.
Пархом сунул одну сигарету себе в рот, вторую вставил в трясущиеся
Янкины губы, пошарил себя по карманам в поисках зажигалки. Мараков сам не понимая, что делает, достал свою чудо-зажигалку и дал прикурить Пархому. Янка свою сигарету выронила. Она упала ей на колени и скатилась на землю.
- Дай-ка…, - Пархом протянул руку к полковничьей зажигалке, взял ее, поднес к глазам. - Эй, кто-нибудь! Включите прожектор. Не видно ни хрена!
Яркий луч света упал на стол моментально.
- Китайское говно? - удивился Пархом. - Мрак! Ты же серьезный человек, а таким барахлом пользуешься! - Пощелкал зажигалкой и бросил ее на стол.
За воротами снова раздался сигнал автомобиля. Пархом удивленно посмотрел на стоящего рядом Шамиля:
- Кто на этот раз? Я больше никого не приглашал.
- Дверь привезли. Устанавливать будут.
- Какую дверь?
- Железную. В подвал.
- А там что, двери не было?
- Гамлет вчера доложил, что под бассейном, в техузле двери нет. Я распорядился изготовить и поставить.
- Понятно. - Пархом повернулся к Янке. - Вернемся к нашим баранам?
Янка вся тряслась от страха перед тем, что ее ждет.
- Замерзла? Ладно. Сейчас дам команду готовить фейерверк.
Посмотрим, полюбуемся и спустимся в мою секс-камеру греться. Не забыла ее еще? И Махмуда с собой возьмем. А господин полковник зрителем будет…
Террористы-мстители отошли на безопасное расстояние, метров на сто от врезки.
- Можно я нажму, - попросил Альфред. - Разрешите? Я должен. Это я должен сделать. Ведь он не только Сидорова. Пархом жену мою убил. То есть…жену Алексея… То есть…
Бирюк посмотрел на Окрошку. Тот долго не отвечал, раздумывал.
Потом кивнул головой:
- Пусть он.
Бирюк протянул Альфреду мобильный телефон. Альфред нащупал нужную кнопку, зажмурился и прошептал:
- За тебя, Катенька! За тебя, Леша! За всех погибших от рук Пархома!
И нажал кнопку вызова.
Все замерли.
Секунда. Две. Три… Пять!
Ничего! Взрыва не последовало.
Альфред снова и снова нажимал кнопку. Ничего.
- Может, ты не правильно сделал этот дегенератор? - расстроенным тоном спросил Бирюка Окрошка.
- Все я правильно сделал. Я его проверял прежде, чем на пластит установить. Все нормально работало. Мы его с Альфредом вместе устанавливали. Прочно установили, Альфред не даст соврать. Может, крыса, ешкин кот?
- Мимо бежала, хвостиком махнула? - ехидно спросил Окрошка.
- Запросто, - строго ответил Бирюк. - Крыс там достаточно было.
…Ну, что? Надо назад идти, проверить. Кто пойдет? Желающих нет?
Тогда…
У Альфреда бешено заколотилось сердце. Ведь это он должен идти! Он и никто другой. Кто, если не он? Старик Бирюк? Одноногий Окрошка?
Нет, идти должен молодой и сильный… Альфред не считал себя сильным, но… он должен идти, некому больше. Альфреду даже прислушиваться к себе не надо было, он и так знал, что идти он не хочет. Боится. И ему вдруг стало стыдно. За свою слабость, за свой страх, за нерешительность. Вспомнилось: в жизни всегда есть место подвигу. Он должен идти и совершить…ну, если не подвиг, то хотя бы поступок. Может быть, единственный поступок за свою вялую и никчемную тридцатитрехлетнюю жизнь. Может быть, самый главный поступок! Может быть, последний?
- Я, - решительно сказал Альфред. - Я пойду.
- Ты? - удивился Окрошка. Старый вор пожал плечами.
- Да, я. Я должен.
- Ну…, иди. Что ж?
- Я мигом! - И Альфред побежал, зажав в руке мобильный телефон и пытаясь не думать о подстерегающих его в темноте опасностях.
- Эй! - крикнул ему вдогонку Бирюк, но Альфред не услышал - гулкий звук его шагов в тоннеле и стук сердца в ушах заглушил окрик.
- Че такое, ешкин кот? - не понял Окрошка. - Тьфу, блин! Заразил меня своим котом!
- Альфред мобилу с собой унес. Да и ладно, хрен с ней. Все равно назад вернется…
О фонарике Альфред забыл. До врезки он добежал по лучу, который
Бирюк заботливо пустил по низу стены, подсветив ему дорогу, а вот свернув в боковое ответвление, ведущее к подвальному помещению под бассейном пархомовского дома, оказался в кромешной темноте. После своего третьего посещения этого места, путь к нему Альфред помнил наизусть. Шел, нащупывая повороты. Было страшно. Пугала темнота.
Казалось, что она наполнена призраками, и тени усопших были страшнее крыс-мутантов.
Вскоре он стал различать свет. Страх не прошел, и Альфред помчался, подгоняемый своим страхом настолько быстро, насколько это позволяли ему сделать узкое расстояние между стенами коридора и низкий потолок, о который он запросто мог разбить голову. Вбежав в помещение техузла, Альфред лихорадочно осмотрелся. Детонатор валялся рядом со штабелем, составленным из десяти брусков пластита
(кровожадный Окрошка все-таки настоял на своем). Либо они с Бирюком плохо закрепили детонатор, либо это действительно крысиных лап дело.
Альфред слышал шебуршание и попискивание в углу, а когда он вошел в помещение техузла, черная тень метнулась в сторону от штабеля взрывчатки. Крыса, это всего лишь крыса, успокоил он себя. Не крыса-мутант, а самая обыкновенная подвальная крыса.
Установив детонатор на другой шашке и, убедившись, что он крепко в ней сидит, Альфред собрался в обратный путь, даже перекрестился. И вдруг он услышал шум снаружи - громкие шаги и неясный звук голосов.
Альфред похолодел. Бежать! Спасаться!
Но убежать он не смог, ноги отнялись. Альфред съехал по стене на пол. Вспыхнул свет, который показался ему ослепительным, и он зажмурил глаза.
- Эй…! Ты что здэс дэлаешь, сабака? - услышал Альфред грозный оклик. - А это что такое?
'Неужели вот так…? Неужели так скоро?'
Альфред нащупал на телефоне кнопку вызова и еще крепче сжал веки.
