Тереза Тур - Выбрать свободное небо
— На самом деле ведь не важно, чего хочу я. Все слишком сложно.
— Лиза, — она закрыла глаза и ощутила, что он рядом. Только слушать его голос. Только бы забыть обо всем, кроме этого голоса…
— Лиза… Важно лишь то, чего хочешь ты. Может a little bit чего хочу я. И все. Всего остального просто нет. Только мы. Наши решения…
Она молчала. Он не видел ее глаз, и это было сущим наказанием.
— Ну, вот опять я начал такой private разговор по телефону… Лиза, я приеду. Я приеду именно за тем, чтобы поговорить. Не гулять по Петербургу и его окрестностям. Не отдыхать у Терезы на даче… Я приеду, чтобы…
Тут он понял, что опять говорит в пустоту.
Глава двенадцатая
— Вот это он хорошо придумал, — бурчала Лиза, пока топала домой. — «Важно лишь то, чего хочешь ты…» Денег я хочу на телефон… И ноутбук починить! Чтобы просто звонить самой! И тюльпанов. Много тюльпанов. Ну хотя бы один…
Ноябрь. Отсутствие красок. Еще не рассвело толком, но уже стемнело. Скорей бы город занесло белым-белым снегом — хоть какой-то свет…
Лиза тяжело вздохнула, постояла возле подъезда. Почему-то в последнее время для того, чтобы переступить этот порог, ей приходилось делать над собой гигантское усилие. Сегодня она заманила себя тем, что дома ее ждала книга Терезы, где рассказывалось о странствиях Черного дракона.
Ральф падал. Падал. Падал. И не мог коснуться поверхности. Горело правое крыло, беспомощно било воздух целое, левое. А он падал… Над ним кружили Красные драконы. Наверное, на фоне ослепительного золотисто-огненного заката это было очень красиво. Картина справедливого отмщения. «Прости, отец, мне не уйти, их слишком много…»
Что же его спасло там, в мире Драконов, откуда его не собирались выпускать? Что выдернуло его из мира огненного заката, такого же яркого, как и его горевшее тело? Что перенесло в этот мир, куда он и не собирался вовсе?
Он знал. Конечно, он знал. Но, как же, сожри его Белый дракон, ему не хотелось в это верить… Кровь младшей в роду на кровь старшей в роду… Его тетка все-таки использовала магию крови и замешала ее на магии воздуха. Теперь, каждый раз, когда наследник был в смертельной опасности, его выдергивало в другой мир. Ральф представил себе, как медленно, нараспев читали заклинания его тетка и его младшая сестра… Читали, истекая кровью. Кровью черных драконов. Зачем ему такая жизнь! За что ему такая жизнь… Столько смертей…
Он был почти разочарован, когда очнулся в мире, где его лицо ласково щекотала заколосившаяся пшеница, где выводил трели соловей, где темное небо гудело в высоте: «Вставай!»
— «Мир огненного заката». Красные драконы, что кружатся над подбитым черным… — Лиза стояла над листом бумаги, пришпиленной кнопками к мольберту. — И чем мне цвет передавать?
За ночь она соорудила три эскиза. Картина стояла перед ее глазами — и не хотела отпускать. Она манила буйством красок, которые хотелось выплеснуть на холст. И Лизу уже не тяготила темень за окном, нелепо разбавленная нервным рыжевато-тусклым светом фонаря. У нее перед глазами стояло буйство синего неба другого мира. Мира, где небо не смогло удержать черного дракона. Может быть потому, что и он сам не хотел этого?…
Когда она вспомнила, что обещала заехать в издательство — Тереза сегодня уезжала в Москву и хотела поговорить, был полдень. Лиза выглянула в окно — и счастливо вздохнула — город был засыпан снегом. О котором она только что мечтала.
Выходит, Роберт прав, и главное — это ее желания?
Посмеиваясь, она отправилась к Терезе в издательство.
— Как вам первый снег? — поприветствовала ее Тереза.
— Я счастлива! — ответила ей Лиза. — Действительно счастлива. И это как-то не привычно.
— Я перед отъездом хотела бы побывать в Петропавловской крепости. Составите мне компанию?
— С удовольствием! Я там так давно не была. В детстве мы туда часто выезжали на плэнеры.
— Что такое плэнер? — спросила Тереза, выезжая со двора.
— Это когда ты рисуешь на натуре в естественном освещении.
— Я всегда завидовала тем, кто умеет рисовать. Вот уж в чем я абсолютно бесталанна.
— Когда-то мне казалось, что стать художницей — это и есть абсолютное счастье…
— А сейчас? — Тереза внимательно посмотрела на Лизу.
— Сейчас… сейчас я позвонила Роберту… И.
— Ура! — шепотом сказала Тереза. — Тссс! Молчите! Не спугните!
— Вы и, правда, думаете?
— Думаю! — опять же прошептала Тереза.
И Лиза замолчала, заулыбалась. Погрузилась в мысли. И только когда Тереза тыкалась возле Петропавловки, ворча, что надо было ехать на метро, вдруг произнесла невпопад, но гордо:
— А я всю ночь драконов рисовала!
Тереза привезла ее, чтобы показать вид с бастиона Нарышкина.
— Посмотрите! — говорила она воодушевленно. — Если стать спиной к Неве, то откроется вид на улицу Времени.
— Так вы не выдумали ее в романах про Призрачный город? Я думала почему-то, что это — ваша фантазия.
— Нет. И вообще, мы в детективах старались Питер изображать документально. Вот там, где речь шла о русалках или волхвах — там да. А названия улиц! Тут все точно!
— Посмотрите, какая прелесть! — перебила ее вдруг Лиза. — Вы и это не придумали!
Под ручку, неторопливо о чем-то беседуя, к скамейке подходил Петр Первый и Екатерина. Понятно, что это были актеры, изображающие государя и его супругу, но в Петропавловской крепости, на фоне вывески на доме «Улица Времени, дом один», это смотрелось феерично.
— Вот за это я люблю Петербург, — проговорила Тереза. — Нарисуете мне такую пастораль? Жаль только, что сейчас не лето…
— На фоне белого снега они смотрятся замечательно! — не согласилась Лиза. — И домики канареечного цвета на заднем плане… Красота!
Глава тринадцатая
Роберт устал слушать в трубке жизнерадостный голос:
— Этот вид связи не доступен для абонента! Пожалуйста, перезвоните позже!
За эти два дня он устал уговаривать себя, что есть какое-то простое объяснение, почему до Лизы невозможно было дозвониться. И почему не было связи и по скайпу.
Перестали его успокаивать разговоры с Терезой, которая убеждала его, что все хорошо.
— Я ее видела позавчера, у нее очень хорошее настроение. Света — моя секретарь, с ней регулярно общается.
Два дня. Его хватило на два дня. На третий день он отснимался, позвонил Лизе еще раз — с тем же неуспехом. Позвонил Терезе — узнал, что найти Лизу так никому и не удалось, секретарь приходила к ней домой — не застала, в редакции художница тоже не появлялась. С этим он и отправился к режиссеру.
— Мне необходимо уехать. Дня на три, — безапелляционно заявил Роберт.
Режиссер посмотрел на него с таким изумлением, словно у актера отросла вдруг вторая голова. Во-первых, такое поведение было не принято — дело есть дело. А во-вторых, за все эти годы Роберт успел приучить всех к той мысли, что у него не бывает капризов, заскоков, личных просьб, плохого самочувствия или отсутствия рабочего настроения во время съемок.
— Пожалуйста, — чуть помолчав, добавил актер, что уже было совсем странно…
— Слушай, — попробовал воззвать к здравому смыслу режиссер, — у тебя осталось несколько дней съемок. Давай все вобьем в завтрашний день — отснимаешься — и свободен.
Это было великодушно, более того, щедро, однако Роберт не мог находиться здесь еще одну ночь и еще один день. К тому же, еще до беседы с режиссером, он заказал билеты на Санкт-Петербург. Вылет был через три часа из местного аэропорта с пересадкой в Москве… Поэтому Роберт лишь отрицательно покачал головой.
— Три дня. Я вернусь через три дня.
— Что-то случилось? — спросил режиссер, сдаваясь.
— Надеюсь, что нет, — пробурчал Роберт. А перед глазами у него стоял Дворцовый мост — и рыженькая девочка, перекидывающая тело через перила… Он вздрогнул.
— Ладно. Я буду вынужден оштрафовать вас на пять тысяч фунтов за нарушение трудовой дисциплины, но, в целом, можете ехать.
Он уже входил на территорию местного аэропорта, когда у него зазвонил телефон — это была Тереза.
— Насколько я тебя знаю, ты сейчас подъезжаешь к аэропорту…, - начала она.
— Я уже подхожу к стойке регистрации, — ответил ей Роберт.
— Скажи номер рейса и время прибытия. Я созвонилась с Питером — тебя встретят.
— Спасибо! Но не стоит беспокоиться, — отрезал британский актер.
— Да, конечно, — пробурчала Тереза, — не стоит беспокоиться… Ты что думаешь — я отпущу тебя одного по Питеру гулять. Да еще и в том районе, где Лиза живет?
— Тереза, — Роберт понимал, что она права, но почему-то заупрямился, — я взрослый.
— Взрослый, — не стала спорить Тереза, — но иностранный. Поэтому возьмешь с собой охранника — я уже созвонилась с мужем своей однокурсницы — с Колей — ты его знаешь. Он согласился помочь. Речь идет даже не о том, будут тебя сопровождать или нет. Речь идет о том, во сколько тебя встречать…
