Артур Саканян - Театр одного зрителя
— Можем взять пистолетом. Нам он нужнее.
— Я взгляну, — сказал законник, отложил деньги и опорожнил пакет.
Из пакета выпал пистолет и блокнот. «Действительно, на этот раз мне повезло, — подумал законник. — Обошлось без дырок в моей шкуре». На стволе пистолета была глубокая царапина, и законнику показалось, что этот пистолет он где-то уже видел.
— Договорились, — сказал законник и вернул пистолет с пакетом.
«Неприятные типы, — подумал законник, просматривая записи в блокноте, — но своё дело знают. Вот только, если в ближайшие дни по одному из этих адресов будет ограбление, значит, коня подпалили. Надо выждать».
-128-
Доктор закончил бриться и вышел из ванной.
— Тебе с работы звонили, — сообщила она. — Они там деньги собирают на траурный венок. Я сказала, чтобы и за тебя положили. Помнишь, ты говорил, что у покойного главврача три девочки остались сиротами? Они все утонули. Девочки взяли лодку покататься, но она почему-то затонула, а они вместе с ней. Ужас! Но это ещё не всё. У начальника я узнала имя той женщины, что отравила себя газом, а мужчину зарубила топором.
— Это была вдова прораба, — пояснил доктор, — который строил дачу законника.
— Боюсь, что она же и моя подруга детства, а я так и не попросила у неё прощения… Имя не могу вспомнить… — она покраснела. — Я ей тогда кличку придумала, и мне надо увидеть фото.
— Какую кличку? — спросил доктор.
— Я её называла Зомби, — ответила она. — Сама бледная, как смерть, вечно в какие-то балахоны наряжалась, и ходила за мной, как тень. Все её «Зомби» называли. Но, ты не думай, что я всё время издевалась над ней! Знаешь, сколько раз из-за неё в драки лезла, и во дворе, и в школе?! Все её проблемы висели на мне.
— А когда тебе показалась, что её присутствие вредит твоему имиджу, решила прервать свои отношения? — домыслил доктор.
— А ты можешь представить: до чего мне было неприятно с ней на людях, что я решила отказаться от её услуг? Все смеются, а она смотрит мне в рот, засмеюсь я или заплачу, и вслед за мной повторяет. Ничего самостоятельно не хотела соображать. Даже пошутить с ней было невозможно. Всё воспринимала только всерьёз. Однажды я отругала её из-за пустяка, так она себе чуть вены не вскрыла… Очень уж тоскливо мне было с ней. Всё время ждала, что я ей скажу и что за неё решу… Мне её безропотная преданность поперёк горла стояла. Сейчас стыдно вспоминать, как я её вышвырнула из своей жизни, а тогда совсем не жалко было. Она только тихо спросила: «Как же я теперь без тебя?» Спросила, сама задрожала, как осиновый лист, а я ножичком попугала и на дверь ей указала. В театре у меня такая роль была, а я этот образ в жизнь перенесла… Что мне было делать, если она мне уже все нервы истрепала своим тупым покорством и услужливостью? Я даже в туалет не могла спокойно зайти. Решила, что лучше самой убирать квартиру и делать покупки, чем во всём ощущать её присутствие. Понимаешь? Попала в какой-то заколдованный круг. Только она знала, что где лежит. Без неё уже и шагу ступить не могла, а она из меня всю энергию откачивала своим молчанием. Мне работать надо было, а она, как сядет напротив, что-то шьёт и поглядывает на меня. Чувствую, как с каждым её стежком из меня силы перекачиваются к ней. Ну, скажи, в чём я виновата, что прогнала её?
— Скажу, — ответил доктор. — Ты её сначала в рабыню превратила, а затем выкинула.
— Утешил, — расстроено сказала она. — Как думаешь, она способна была совершить такое?
— Способна, — твёрдо ответил доктор. — Для таких людей убийство и самоубийство — единственный способ выразить свой протест. Своё единственное право выбора подобные люди совершают с осознанной беспощадностью, как к себе, так и к окружающим.
— Ладно, не буду мучиться догадками, а поеду и взгляну на фото. Заодно и для тебя информацию раздобуду. Малыш спит. Когда он проснётся, — дашь манную кашу, она на плите. Можешь его оставить у соседки. Она с удовольствием возится с ним. Пожалуйста, закажи такси, пока буду одеваться, — а сама подумала: «То ли было до замужества. О существовании такси по вызову понятия не имела».
Внезапно её охватило сильное волнение. Ей показалось, что должно ещё что-то произойти, а она так и не узнала самого главного для себя. Застёгивая молнию на юбке, она подошла к доктору:
— Скажи: почему тогда на корабле ты так скоропалительно решил жениться?
— Честно говоря, сам до конца не понимаю. Мне кажется, всё началось с того момента, как я вышел вслед за братом цыганки там на корабле. У меня вдруг возникла такая жуткая тревога, что я не смог усидеть на месте. Если судить объективно, то с моей стороны это был опрометчивый шаг. Себя-то я прекрасно знаю. На рожон никогда не лез и особой храбростью не отличался. Потом, там, у хирурга… когда ты посмотрела мне в глаза… Даже не знаю, как объяснить. Яркая вспышка перед глазами и, на мгновение, невероятно приятное ощущение блаженства и умиротворения. Ни с чем не сравнимое чувство. Видимо, в твоих глазах я открыл для себя то, что мне нужно для счастья. В этот момент ты меня как-то дополнила до целого.
Доктор застенчиво улыбнулся и продолжил:
— Ты всегда такая взбалмошная, а я до противности правильный. Вот я и подумал, что друг дружке мы скучать не дадим. А почему ты спрашиваешь? — спросил он, гладя её по волосам.
Она прижалась к доктору.
— У меня ощущение, что ещё что-то должно произойти.
Внезапно она вздрогнула, и её глаза расширились, будто от ужаса. Спустя мгновение она уже пришла в себя и тревожно произнесла:
— Помнишь, я говорила тебе, что видела кошмарный сон и никак не могла вспомнить его. Сейчас вспомнила. Во сне я видела, как три девочки тонули. В днище лодки была забита пробка, и вдруг она вылетела прямо за борт. Лодку сразу же залило водой, а плавать умела только старшая. Её сёстры вцепились ей в волосы и потащили за собой на дно… Я это видела ночью, а потом уже днём всё случилось. Получается, что я это предвидела?
Доктор растерянно пожал плечами, а её мозг уже сверлила другая тревога: «Что за вещица досталась мне от режиссёра? Что за благость увидела в ней старая цыганка, когда гадала мне на картах? Как эта благость снимет проклятие?»
-129-
Законник подъехал к даче, когда цыганка и девица, сидя на веранде, пили кофе. У законника с сердца отлегло. Пока девица варила для него кофе, цыганка передала наставления доктора, но о судьбе брата не спросила. Поразмыслив, законник решил сам завести разговор о нём.
— Вчера вы не хотели, чтобы ваш брат увидел вас. Просьбу я выполнил, и вы его уже никогда не увидите, а о вашей родственной связи обещаю молчать.
— Жив он или мёртв — мне уже всё равно, — тусклым голосом отозвалась цыганка.
— Его письмо при вас? — настороженно, спросил законник.
— Письмо я ночью сожгла, а вместе с ним и всё, связанное с братом.
Законник с облегчением вздохнул. Ему пришлась по душе её категоричность, но он почувствовал, что за этим внешним безразличием скрыта тяжёлая душевная травма. Подумав, как вручить деньги цыганке, законник решил, что светская форма ведения беседы не только уместна в данном случае, но и поможет ему смягчить её боль.
— Я полностью разделяю ваше мнение, — начал он, — и хотел бы сгладить ваши негативные воспоминания о брате. У меня для вас сюрприз в денежном выражении. Можно сказать, это прощальный подарок вашего брата, причём, он отработал его честно, — а в уме добавил: «За счёт своей шкуры, которая гроша ломаного уже не стоит».
— Надеюсь, что подробности вам не так интересны, — добавил законник.
Цыганка с грустью посмотрела на законника, и он поймал себя на мысли, что очень хочет понравиться ей. Его внезапно охватило страстное желание защитить тот феерический образ, который вначале ошеломил, а сейчас подтолкнул обнять цыганку за плечи. Цыганка вздрогнула от прикосновения крепких мужских рук, а законник ощутил трепет её тела.
Девица с чашечкой кофе вышла на веранду, и законник, убирая руку, прошептал:
— Я вам искренне сочувствую.
Законник, обжигаясь, выпил кофе и попросил ещё, но покрепче. Пока девица снова варила кофе, законник с удивлением ощущал, как ему приятно даже молча сидеть рядом с цыганкой. Снова обнять её он не решился, чувствуя, что этим оскорбит то ли её, то ли свои возвышенные чувства.
-130-
Директор школы был не на шутку встревожен и, едва педагоги расселись, сказал:
— Доктор, лучшие ученики школы подписались под петицией объединять их в отдельные классы… Это же ужас! Ведь успеваемость в других классах резко упадёт, если оттуда убрать отличников. Так хоть среднестатистический норматив соблюдался… Что вы нам посоветуете?
— Я думаю, что вам следует удовлетворить желание учащихся, но несколько иным образом, — и, предваряя удивлённые взгляды педагогов, продолжил:
— Разве не интереснее учиться вместе с равными себе? А слабые ученики ещё больше заинтересованы в уходе сильного. Ведь при этом возникает соблазн занять более высокое место… Вы и сами прекрасно знаете, что отличника в классе не любят только из-за того, что своим присутствием, он мешает другим выдвинуться вперёд. У отличника, в свою очередь, вместо интереса к учёбе просыпается гордыня, когда равных ему нет… Сами подумайте, на что ориентировано школьное образование? На получение знаний, или достаточно только заучить урок и отчитаться?
