Аравинд Адига - Белый Тигр
Чиркаю пальцем по фото террористов.
— Ух ты. А что это была за бутылка?
— Из-под английского спиртного. Очень крепкая.
— Знаю. Каждую пятницу покупал такую для хозяина. Называлась «Смир-фон».
— «Смир-нофф», — поправляю я, но он не слышит. Внимание его приковано к плакату.
Ни с того ни с сего он кладет мне руку на плечо:
— Знаешь, на кого похож парень на плакате?
— На кого?
Он ухмыляется:
— На меня.
Перевожу взгляд с него на фото.
— А ведь правда. — И я хлопаю его по спине.
Говорю вам, лицо с плаката подошло бы доброй половине мужчин в Индии.
Мне стыдно перед этим безграмотным бедолагой — тут же вспомнился отец, и над ним, наверное, вот так же насмехались и издевались грамотные седоки, — и, чтобы хоть как-то загладить вину, угощаю парня чаем, прежде чем вернуться в вагон.
* * *Сэр,
Я не политик и не парламентарий. Убить человека для меня не шутка. Четыре недели в Бангалоре понадобились мне, чтобы привести в порядок нервы.
Все эти четыре недели я делал одно и то же: уходил из гостиницы в восемь утра (под залог в пять тысяч рупий я снял номер в маленьком обшарпанном привокзальном отеле) с набитым деньгами портфелем в руке — ну как оставишь такую сумму в номере? — и возвращался только к обеду.
Ели мы вместе с Дхарамом. Какое развлечение он находил себе по утрам, не ведаю, но настроение у него было неизменно превосходное. Впервые в жизни у него были настоящие каникулы. Глядя на его веселое лицо, я сам радовался.
Обед стоил четыре рупии за тарелку. На юге еда недешевая. И странная: мелко покромсанные овощи, залитые водянистым соусом карри. После обеда я шел в наш номер и спал. К четырем часам спускался, заказывал печенье «Парле Милк» и чай, я ведь еще не знал, как надо пить кофе.
А кофе мне не терпелось попробовать. Понимаете, бедняки на севере страны пьют чай, а на юге — кофе. Так уж повелось, уж не знаю, по чьему распоряжению. Поначалу я лишь наслаждался дивным ароматом местного напитка. Но при этом я до смерти боялся осрамиться. Ведь прежде чем заказывать кофе, надо понять, как его пьют. Весь этот этикет и ритуалы. Кофе здесь подавался в чашках, поставленных в бокал без ручки вроде пиалы с плоскими стенками, наверное, надо было понемножку переливать его в пиалу и пить уже оттуда. Но как переливать — может, всю чашку сразу? — и как пить, большими глотками или мелкими, я понятия не имел. Поэтому просто наблюдал.
Неделю я присматривался к людям вокруг и понял, что единого для всех правила нет. Кто сразу переливал весь кофе из чашки, кто вообще пиалой не пользовался, каждый гнул свое.
«Наверное, все они не местные, — сказал я себе. — И пьют кофе в первый раз в жизни».
Бангалор притягивает людей. Здесь полно чужаков. Никто никого не знает.
Целых четыре недели я бил баклуши. Да, признаю, меня терзали сомнения. Может, мне стоило отправиться в Мумбаи? Правда, место уж очень заметное, сразу придет на ум полицейским, ведь в кино злодей после убийства непременно перебирается в Мумбаи, — но все-таки?
Или лучше было поехать в Калькутту?
Как-то утром Дхарам сказал:
— Дядя, ты такой расстроенный. Давай погуляем.
Мы прошли через заросший сорняками парк, где на скамейках лежали пьяные, и на широкой улице за парком наткнулись на здание, крышу которого украшал огромный золоченый лев.
— Что это за дом, дядя?
— Не знаю, Дхарам. Наверное, местная администрация.
Подо львом на фронтоне было начертано:
РАБОТА ПРАВИТЕЛЬСТВА – РАБОТА БОГА
— Ты улыбаешься, дядя.
— Точно, Дхарам. Улыбаюсь. Мы с тобой хорошо устроимся в Бангалоре. — И я подмигнул мальчику.
Я съехал из гостиницы, снял квартиру и занялся жизненными наблюдениями.
Я старался расслышать голос Бангалора, как в свое время голос Дели.
Потолкался на Эм-Джи-Роуд. Сел под навес кафе «Кофе Дэй», вооружился ручкой и бумагой и принялся записывать, о чем говорят люди вокруг.
Я за две с половиной минуты закончил эту компьютерную программу.
Сегодня один американский бизнесмен предложил за мою компанию четыреста тысяч долларов, а я сказал: «Этого слишком мало!»
Хьюлетт-Паккард круче Ай-Би-Эм?
Все в этом городе, казалось, сводилось к одному слову.
Аутсорсинг. Привлечение внешних ресурсов. То есть тебе звонят из Америки, а ты тут в Индии выполняешь заказ. И речь может идти о чем угодно: недвижимость, медицина, секс, энергетика. Мне надо было тем или иным образом войти в систему.
На следующий день я сел на моторикшу и отправился в «Электроникс-Сити». Нашел раскидистый баньян у обочины и устроился под ним. Я сидел под деревом и наблюдал, как до самого вечера к зданиям съезжаются внедорожники и как после трех ночи они разъезжаются.
И понял: вот за что мне надо ухватиться.
Позвольте, я объясню, Ваше Превосходительство. Понимаете, бангалорские мужчины и женщины живут точно звери в лесу. Днем спят, а ночью трудятся. До двух, до трех, до четырех часов. Хозяева у них в Америке, в другом часовом поясе, на другом полушарии. И для всех этих ребят и девчонок — особенно для девчонок — большая закавыка, как поздним вечером добраться до работы, а в три часа ночи — домой. Автобусы ночью в Бангалоре не ходят, метро, в отличие от Мумбаи, нет. Да и небезопасно девушкам разъезжать по ночам в автобусах и электричках. Мужчины в Бангалоре, откровенно говоря, зверюги просто.
Вот поле деятельности для предпринимателей.
Дня через два я отправился к дилеру, торгующему «Тойотами», и мягко так сказал:
— Хочу водить машину
Дилер озадаченно уставился на меня.
Я сам своим словам изумился. Слуга — он всегда слуга, инстинкт никуда не денется, он сидит у тебя глубоко внутри, дрожью пробегает по хребту. (Вот буду принимать вас у себя, господин Премьер, приглашу сесть и — как знать! — возьму да и разотру вам ноги.)
Я изо всей силы ущипнул себя за левую руку, улыбнулся и сказал:
— Хочу взять машину в аренду
* * *Последняя часть моей удивительной истории, сэр, о том, как от предпринимательства в теории я перешел к предпринимательству на практике. И это оказалось очень непросто.
Один за другим я обзвонил офисы всех компаний, что занимаются в Бангалоре аутсорсингом. Не требуются ли вам услуги такси, чтобы доставлять сотрудников вечером на работу? И не требуются ли вам услуги такси, чтобы поздно ночью развозить сотрудников по домам?
И вы, конечно, понимаете, что мне отвечали.
