Антон Понизовский - Обращение в слух
Я научила, его отвезли бесплатно уже… (смеётся)
Вот в этом плане.
Видишь, как получается в жизни… Сказка!
IХ. Дыра
— Кажется, э́то у вас называется «богохранимая»? — осведомился Белявский. — Не путаю?
Он уже осушил две бутылки «Кристальпа» и только что вернулся к камину с очередной чашкой кофе и с третьей бутылкой.
— Послушайте, Фёдор. Вы, вроде, знаете там, куда обратиться: можете пролоббировать, чтоб поменьше хранили?..
У Феди было тяжело на душе.
— Ах да! — не унимался Дмитрий Всеволодович. — У вас же пьяных бог бережёт? Есть такая пословица «пьяных бог бережёт»? Тогда точно богохранимая!
Хомо сапиенс на восемьдесят процентов состоит из воды, хомо руссус — на сорок. Сорок — воды, сорок — спирта. Плюс хрящи.
Глядите: мы слушаем третий день. Ни одной, ни единой записи, чтоб эти люди не пили. Ребёнок родился — что первое? «Это». Обмыть. Человек пришёл в мир. Спасибо, отца в первый день не зарезали. Типа всё впереди. Детский утренник — надо «это». «Ирина Сергеевна, надо э-то». Нашли деньги на улице — «надо это». Есть нечего, в доме шаром покати, мясо «только если крысу поймали», но пьяные — ежедневно. Как штык. Рак желудка — «лежат поддатенькие, дово-ольные»! Довольные, правда, а чо? Умерла — «помянули как следует». С того света приходят — зачем приходят? Не правда ли, глупый вопрос?..
— Нет, не глупый, — стойко возразил Федя. — Наоборот, очень важный вопрос: зачем русские пьют.
— А что они ещё могут? Пруста читать?
— Надо думать, что русские пьют затем же, зачем и все люди…
— А вот ни фига! — снова перебил Белявский. — Нормальные люди в нормальных странах пьют, чтобы повеселиться, расслабиться… насладиться… Барьеры снять, за девушками поухаживать, потанцевать…
— А у нас?
— Чтобы сдохнуть скорее!
Федя не стал немедленно спорить. Вместо этого он решил поделиться своим наблюдением:
— Однажды я сопоставил два места в Новом Завете. В Послании к эфесянам апостол пишет: «Не упивайтесь вином, а исполняйтесь… — то есть «наполняйтесь» — Духом». Не правда ли, странно: апостол Павел буквально через запятую говорит про Дух Святой — и вино?
И этот момент — не единственный. Когда Дух Святой впервые сошёл на апостолов, некие люди «ругающеся глаголаху» — то есть говорили, насмехаясь, — «яко вином исполнены суть» — то есть, что апостолы напились сладкого вина, буквально по-гречески «наполнились сладким вином», «наполнились сладостью»… Два раза упоминается сходство между действием Святого Духа — и действием алкоголя!
Вы говорите, «повеселиться»: веселье, радость… «Расслабиться», «снять барьеры»: свобода… И «насладиться» — именно насладиться, наполниться сладостью, как будто сладким вином… Именно!
И даже когда вы говорите «сдохнуть»: в каком-то смысле тот, кто исполнен Духа, наполнен Духом, — мёртв для здешнего иллюзорного мира…
Разумеется, разница принципиальная: алкоголь даёт временную иллюзорную радость — временную горьковатую сладость — и временную обманчивую свободу. В то время как Дух, то есть собственно Бог, преподносит свободу и радость, и сладость — подлинную и вечную. Но при всех оговорках: вино, которое наполняет сосуд, — представляется как некий образ Святого Духа…
Не зная Духа, человек обращается к этому образу, к этой подмене… да, грубой. Да, совершенно не… неудовлетворительной. Но всё же — когда человек пытается себя наполнить, заполнить — что кроется в этом желании? Не означает ли уже само это желание, что человек ощущает внутреннюю пустоту, что она покоя ему не даёт? Если бы пустота его не тревожила, он и не пил бы…
Если целый народ, вы говорите, по-чёрному пьёт — может быть, именно этот народ сильнее других ощущает внутреннюю пустоту? Острую нехватку Бога?..
— Цинка.
— Что?
— Говорю: может, просто цинка нехватка? Вон у финнов, у шведов — северная проблема… Может, достаточно биодобавок? И бог, глядишь, не понадобится…
Ха-ха-ха! чёрт возьми, приятно вас озадачить…
Вы, Фёдор, всё-таки очень молодой человек. Не в обиду будь сказано. Я эту песню слышал уже знаете сколько? «Пьяные…ные, зато духовные». Это очень вредная песня, поверьте. Лживая и гнилая. На лицо ужасные, добрые внутри. Щаз.
Что-то у вас было ещё в этом роде… А, да, «боль как фабрика»…
— Фабрика?
— Ну да, боль, которая что-то там производит. Что-то такое хорошее. То есть, чем больше народ страдает, тем больше он этой субстанции производит. Мысль остроумная. Но, увы, не выдерживает проверки.
Кто у вас там рассказывал про сорок восьмой год? Бабка легла на пороге — хорошо, был отец бригадир, по блату договорился — забрали бабку. Сдохла где-то ещё — не у тебя на пороге. Окей, голод. Я понимаю.
А сейчас? В наше время? Человек умер: хороший, плохой — человек. Жена не хочет его хоронить. Не хочет тратиться. Бывшая жена, окей, но у них общий ребёнок, она носила от него ребёнка. Родная сестра не хочет похоронить. Что это вообще такое?
Человека автобусом переехали — и уехали. Это что? Это где происходит? В степи? На Северном полюсе? Нет: она говорит, перед торговым центром, угол большого шоссе…
Да никакому Западу в страшном сне не приснится такое полное отчуждение между людьми. Такое отсутствие личности. Я имею в виду, твоей личности — для другого. Тебя просто нет. Ты невидим. Ты ноль. Между тобой и другим человеком — не то что тепла нет: ноль, космос, космическая пустота!
А вы говорите, боль производит… Она ничего не производит. Ни одной факин’ молекулы.
— Тогда зачем люди страдают?!
— А кто их знает.
— Зачем Бог позволяет людям страдать?
— Бога нет.
— Если вы говорите, что русские — это дети…
— Злые дети.
— …то, значит, страдания русских — это, по сути, и есть «слезинка ребёнка», и не слезинка, а целое… море, поток! Зачем, по-вашему?!
— Некорректный вопрос «зачем». Ни за чем.
Корректней поставить вопрос: «почему?» По какой исторически-философской причине? И тут я отвечу. Русские — тупиковая ветвь. Русские провалились между двумя огромными цивилизациями…
— Между Европой и Азией?
— Шире! Между цивилизацией будущего — и цивилизацией прошлого. Ни туда, ни сюда. Цивилизация прошлого — не в хронологическом отношении, а в глобальном. В концептуальном. Можете называть «традиционное общество»: в Азии, в Африке, в Южной Америке, на Кавказе, даже отчасти в Южной Европе — человека поддерживает семья. Человек принадлежит роду. Человек под защитой своего Рода. Можно не знать таблицу умножения, но родных надо знать до седьмого колена. Тётка с отцовской стороны и с материнской стороны — это два разных слова, знаете, у армян до сих пор? Потому что твой род — твоя защита, опора. Традиционное общество. Цивилизация прошлого.
