Лори Нелсон Спилман - Жизненный план
Готова поспорить на свою жизнь».
На глазах выступают слезы. Мама так и поступила. Она сочинила сложнейший сценарий по исправлению жизни, которую считала бесполезной. Он мечтала, чтобы я жила просто и счастливо. Огорчает только сделанная ею ставка.
В один из будних дней, когда я еду на работу, раздается телефонный звонок. На экране высвечивается номер Джонни. Что на этот раз? Принцесса до сих пор чихает? Останавливаюсь у обочины, попутно производя мысленные подсчеты, и понимаю, что на Западном побережье еще даже не рассвело. Меня передергивает от дурного предчувствия.
— Привет, Брет, — слышу я взволнованный голос. — Я подумал, ты должна знать. Зои в больнице.
У меня перехватывает дыхание. Зои! Но это невозможно! В больницу не кладут с простудой!
— Что случилось? Что с ней?
— Воспаление легких — то, чего я и боялся. У нее с раннего детства проблемы со здоровьем.
Я замираю, съежившись от стыда. Моя сестра больна — серьезно больна, — а я думаю только о себе.
— О, Джон, как ужасно. Но ведь она поправится?
— Зои настоящий борец, всегда была такой. Она справится.
— Чем я могу помочь?
— Ничем. Мы можем только ждать. Но ты ведь будешь мысленно ее поддерживать, правда?
— Разумеется. Поцелуй ее от меня. Скажи, пусть держится, а я буду за нее молиться.
— Да, Брет, ты ведь можешь по-прежнему отправлять открытки? Зои с ними не расстается, даже в больницу с собой взяла.
Мне кажется, сердце мое остановилось. Из глаз хлынули слезы.
Моя сестра серьезно больна.
Глава 22
Самый короткий календарный месяц февраль тянется, кажется, бесконечно. Помимо отправленных открыток, цветов и шариков, я ежедневно звоню, чтобы справиться о здоровье Зои. В прошлую пятницу ее выписали, впрочем, только для того, чтобы в понедельник опять увезти в больницу. Бедняжка очень ослабла и никак не может поправиться, и я терзаюсь от невозможности помочь на расстоянии в две тысячи миль.
Сегодня я провожу тринадцатый день в доме мамы, поскольку по моим правилам отсчет начинается после каждой ночи, проведенной в «Джошуа-Хаус», но меня до сих пор охватывает ужас при воспоминании о разговоре с Джоадом. «Я полагал, ты захочешь в точности соблюсти все мамины условия». Может быть, он прав, и мама действительно хотела, чтобы я переехала? Но это очень жестоко, учитывая, сколько я потеряла, а моя мама никогда, никогда не была жестоким человеком.
С такими мыслями субботним утром я направляюсь в Пилсен, решив наскоро осмотреть окрестности, а вернувшись домой, отправить по электронной почте отчет о бесплодных поисках Джоаду и Брэду. Тогда мне станет легче.
Район выглядит очень оживленным. Я наслышана о том, что здесь самые лучшие мексиканские рестораны в городе, впрочем, проехавшись по центральным улицам, я убеждаюсь, что мексиканское влияние чувствуется во всем. Среди пешеходов много латиноамериканцев, на углу я замечаю мексиканскую булочную, а через дорогу мексиканский продуктовый магазин, многочисленные лавки заполнены аутентичными вещами. Я испытываю внезапный прилив симпатии к этим людям, приехавшим сюда в поисках лучшей жизни, к людям… так похожим на меня.
Сворачиваю на Семнадцатую улицу и медленно двигаюсь на запад. Как и большинство строений в районе, дома здесь деревянные, довоенной постройки, разной степени ветхости. Миную заброшенный участок, заваленный пустыми бутылками, и решаю, что увидела уже достаточно.
Ладно. Теперь я могу, не покривив душой, сказать, что снова пыталась найти жилье. Однако прежде чем развернуться и прибавить газ, чтобы скорее уехать из этого ужасного района, я краем глаза замечаю вывеску «Сдается» и вижу… симпатичный дом из красного кирпича, попавшийся мне в Интернете шесть недель назад! Невероятно, он все еще не сдан. Поразмыслив, решаю, что это может означать лишь одно — внутри он не так хорош, как снаружи.
Медленно останавливаюсь, разглядывая желтые наличники на окнах и кованый забор по всему периметру. До двойной входной двери с пластиковыми цветами в вазонах по обе стороны всего несколько шагов. Невольно улыбаюсь. Пластиковые цветы? В самом деле? Несомненно, владелец этого дома очень им гордится.
В нерешительности сжимаю руль. Здесь довольно уютно, но готова ли я поменять великолепный мамин дом на этот? Мне хорошо живется на Астор-стрит, там комфортно и безопасно, хотя это совсем не то, чего желала мама.
Останавливаюсь у самого тротуара, и в этот момент из двери со стороны торца дома выходит молодая девушка. На ней красные туфли на каблуках не меньше восьми дюймов, и я провожаю ее взглядом, моля Бога, чтобы она не подвернула ногу. Плотное тело упаковано в обтягивающие джинсы и блестящую спортивную куртку золотистого цвета, слишком легкую для столь холодного дня.
Девушка благополучно преодолевает ступеньки и, пройдя по дороге, замечает меня в машине. Прежде чем я успеваю отвести взгляд, она приветливо улыбается и машет рукой. Жест кажется мне таким приветливым, что я, поддавшись порыву, открываю окно со стороны пассажирского сиденья. Девушка приближается, и я замечаю надпись на куртке: «Оркестр ШБЖ» — «Школа Бенито Жуареса».
— Добрый день, — кричу я. — Извините за беспокойство, этот дом все еще сдается?
Девушка вынимает изо рта большой шарик резинки, бросает в сугроб и опирается о край окна. Мочки ушей, и без того унизанные серьгами различных размеров и форм, оттягивают тяжелые серьги-кольца.
— Сдается, а почему вы говорите «все еще»?
— Я видела объявление в Интернете шесть недель назад.
Она качает головой:
— Это был другой дом. Мы всего два часа назад вывесили объявление. И поверьте мне, мама понятия не имеет, как пользоваться Интернетом.
Я уверена, что произошла ошибка, но решаюсь спросить:
— Твоя мама сдает этот дом?
— А как же! — Она заразительно смеется. — Вернее, только собирается. Мы недавно закончили ремонт на втором этаже, и там еще никто не жил.
— У вас красивый дом, — говорю я с улыбкой, восхищаясь бьющей из девушки энергией. — Жильцов не придется долго ждать.
— Вы ищете квартиру?
— В некотором смысле, — бормочу я и поспешно добавляю: — Но у меня собака.
Девушка с такой силой всплескивает руками, что я беспокоюсь, не отвалятся ли ее накладные оранжевые ногти.
— Мы обожаем собак — если только они не злые. У нас живет йорк, он просто душка. Помещается в моей сумке, как чихуахуа у Пэрис Хилтон. Пойдемте. Мама как раз дома, вот и познакомитесь. Квартирка у нас получилась просто класс! Ну, сами увидите.
