Алексей Свешников - Кошка с Собакой
Ну и что ты думаешь тесть? Пошёл, накосил сена гектара два, сложил всё под этой вышкой и спалил её к ебеням. Димон – на конкретный минус, думал, что всю семью положат, чуть сам тестя не убил под горячую руку. А телефонщики приехали, жалами поводили, рукой махнули и в другом месте воткнули свою башню. А тесть полгода прожил после этого и помер, царствие ему небесное. Во, бля, что бывает! Так что вся эта херня из-за выпивки началась, и ты правильно, что завязал, – подвёл черту Вован.
Загруженный Вовкиным детективом приехал домой. Марина – в спальне, животные – перед телеком. Неужели она ещё не просекла про них?
Помылся, заглянул к четвероногим.
– Как тут?
– Ток-шоу. Ищут национальную идею.
– А вы чего посоветуете?
– А чего тут советовать?! Хуй вам – вот и вся идея.
– Ясно. Спокойной ночи.
Марина читала в кровати. Свет от торшера освещал половину её лица, получалось, что она будто вырезана из кости.
– Маринка, какая же ты красавица!
Она улыбнулась.
– Ну, как Володя? – спрашивает.
– Да как… Всё у него нормально.
– Семья как?
– Не жаловался… Значит, тоже хорошо.
– А ты не жаловался? – заигрывающим голосом интересуется.
– На тебя? Я что, совсем сумасшедший!
Я поцеловал её. Она обхватила меня руками и долго не отпускала. Было здорово!
Когда мы угомонились, Марина откинулась на подушку: – Мне сегодня подруга звонила, ещё со школы. Семь лет назад уехала во Францию, на ПМЖ.
– Ну и как там, среди эскарго и турэфелей?
– Вышла замуж за какого-то художника, оказался гомосеком. Теперь разводятся.
– Стоило из-за этого уезжать?
– Она ведь влюбилась …Искусство, талантливый живописец.
– А в результате русским бабам всегда достаётся вся скорбь мира. Может хоть денег с него снимет.
– Она ж не этого хотела. Уехала, чтобы жить с нормальным человеком, семью завести.
– И надо было это в результате?
Марина не ответила, а продолжила развивать свою мысль:
– Ты знаешь, мы вместе хотели уехать, только я в последний момент передумала. А ведь если бы уехала, мы бы с тобой никогда не встретились, и достался бы мне какой-нибудь педик из «бц бж»! Я сейчас даже представить такое боюсь…
– Маришь, если я сейчас скажу, что люблю тебя, это не будет лишним?
– Разве может быть лишним то, о чём мечтаешь?
18. Кошка и классика
По дороге домой опять пробил колесо. Второе за два дня. Не иначе сглазили… Хотя если дороги вовремя ремонтировать, то, говорят, ни какие сглазы не действуют… Пока менял, испачкался, как трубочист. Но это не все огорчения: Марина на неделю уехала в Екатеринбург, типа в командировку, а я тут колёса меняю. Дома кошка, оглядев меня, спросила:
– На шиномонтаже подрабатываешь?
– Хочешь в долю?
– Вот ещё! Я на вредные производства ни ногой, точнее ни лапой.
– Работать ты просто не любишь, да и не хочешь, да и не работала ни разу в жизни.
– Я – интеллектуал.
– Я тоже интеллектуал, только при этом деньги зарабатываю.
– Не смеши, а то мяукну всё, что думаю.
– С меня хватит лающего интеллектуала. Как у неё, кстати?
– Сессия на носу. Сидит, не вылезая, за книгами, даже есть меньше стала.
– Вот видишь, это я понимаю. А твой интеллектуализм в чём выражается?
– В чём? – кошка задумалась. – Например, полистала тут Пушкина на днях, пришла к интересному выводу – достаточно просто соблюдать рифму и размер тогда получится не хуже.
– Что получится?
– Стихи.
– Не хуже, чем у Пушкина? Ты что же это у нас, решила в поэты податься?
– Ну, почему бы и нет? Я – образованная, начитанная, с юмором. Подтяну только грамматику с орфографией и пожалуйста…
– А кроме этого, по-твоему, для стихов ничего не надо?
– Ты про талант?
– Ну и про него тоже.
– Это ваши человеческие отмазки, чтобы собственную лень оправдать, таланты эти, вдохновения. Сидит себе какой-нибудь гипотетический Алябьев…
– Алябьев композитор вроде?
– Не важно… – продолжала она, – в носу ковыряет, спросишь – а у него, видите ли, вдохновения нет. А посмотришь скептически – обезьяна обезьяной.
– Всё-таки ты излишне самоуверенно судишь о людях. И обезьянами обзываться – тоже не хорошо. Типа расизм и всё такое.
– Имею право, наша раса придёт вам на смену.
– Только этого не хватало.
– Прогресс не остановить. Полёты в космос, небоскрёбы, нанотехнологии – всё это в конечном итоге достанется нам.
– Кому нам? Помоешной сверхрасе?
– Что тут у вас? – собака подошла.
– Мечты о мировом господстве. А у тебя?
Собака махнула лапой:
– Прогуляться хочу, от компьютера уже в глазах двоится.
– Пошли, пройдёмся, только рожу умою.
– А мне, значит, сидеть в четырёх стенах? – с деланным недовольством взвилась кошка.
– А ты онанотехнологией занимайся.
– Не, ну так в самом деле не пойдёт! Я требую свободы.
– Ну, что с тобой сделаешь? Пошли с нами.
Сели в машину, спрашиваю:
– Куда едем?
– Загород, вестимо, – это кошка входит в поэтическое настроение.
– Вестимо? Это которое, «из лесу»?
– Ага, оно самое.
– И ты, наверное, думаешь, что достаточно пару раз это «вестимо» всунуть и готово дело?
– Не надо утрировать в свойственной вам бескомпромиссной манере. Я этого не говорила! Главное рифма и размер, остальное – дело техники. Как в музыке – ритм есть и достаточно.
– И что у тебя получится в результате? Сказка про хуй и нитрокраску?
Собака слушала с интересом. Но и она не вытерпела, вставив свои пять копеек:
– С технической точки зрения, кошка – права.
– И ты туда же.
– А что ты так взъелся? Ты чего защищаешь?
– Людей защищаю. Я – последний, можно сказать, оплот на вашем пути к мировому господству.
– Скромности тебе не занимать.
– Поедем-то куда? – заволновалась кошка.
– Пусть «оплот» сам решает.
– Попрошу без оскорблений, а то завезу в тёмный лес, будете горе мыкать.
– Ещё кто кого завезёт… – пробормотала кошка.
В результате мы неплохо отдохнули на заливе. Я поспал на свежем воздухе, пока животные носились по просторам. Когда конкретно завечерело – стали собираться назад.
Дорога надо сказать – неудобная: во-первых, узкая, а, во-вторых, извилистая, как штопор (я-то их за свою жизнь насмотрелся – и дорог, и штопоров, а всё равно, когда за рулём, – постоянный напряг). А перед самым городом мы ещё и нагнали велогонку.
– Этих ещё не хватало… Тур де Франс, твою мать… – я пристроился в конце колонны.
