Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
— О, ты про Диснейворлд! Отлично! Не могу дождаться, скорей бы...
— Не забудь отправить оттуда сову...
Юноша удивленно посмотрел на него:
— Как будто я поеду туда без тебя.
— Ты сказал, что не можешь дождаться, а я сейчас не форме для...
— Ладно, ладно, я могу подождать, — молодой человек рассмеялся. — Это же наш праздник. Только наш. Слушай... а Поппи говорила что-нибудь, когда ты снова встанешь на ноги?
— Как раз ко времени, чтобы поприветствовать учеников после каникул, — с ноткой грусти проговорил Северус. Нельзя сказать, что его так уж тянуло в Диснейворлд, но не посетить Эверглейдс было настоящим преступлением. К тому же, ему хотелось выбраться из Хогвартса и провести время с Гарри наедине. Что ж, с этим придется повременить.
Гарри был заметно разочарован.
— Так долго? Хреново.
Эти чувства Северус полностью разделял. Однако попытался смягчить разочарование:
— Не каждый день человек умирает, а потом насильно воскрешается. Мне действительно стоит немного подождать, прежде чем предпринимать любые магические путешествия, — губы Северуса тронула чуть заметная улыбка. — И нет, я не полечу на самолете.
Гарри не улыбнулся шутке. Наоборот, он выглядел потрясенным. Словно его мысли наткнулись на стену, а потом снова понеслись вскачь, да еще и с двойной скоростью. Он посмотрел на профессора взглядом, полным ужаса пополам с надеждой.
Нет... скорее, он выглядел как человек, который боится надеяться.
— Я... о боже мой. Ты умер?
Северус неуверенно кивнул. Он уже прошел через это с Поппи.
— Как ты знаешь, сердце у меня остановилось, и на несколько секунд я был полностью лишен магии. Это общепринятое определение смерти в магической Британии.
Рот Гарри открылся и медленно закрылся, будто юноша пытался что-то сказать и не мог подобрать слов.
— Гарри, я не первый волшебник, вернувшийся с того света, — попытался объяснить зельевар на случай, если именно факт воскрешения так напугал юношу. — То зелье, с помощью которого она запустила мое сердце, используется очень широко...
— Нет, нет, — Гарри прочистил горло, а потом вытащил палочку и наложил чары, защищающие от подслушивания. Затем он снова повернулся к партнеру, и Северус с удивлением осознал, что не помнит, чтобы Гарри когда-нибудь выглядел настолько уязвимым. — Ты сказал... ты сказал, что только смерть может положить конец магии Podentes.
— Да, конечно, — сразу несколько чувств овладели Северусом. Гордость за Гарри, который вспомнил об этом раньше него. Облегчение, потому что искренне желал ему свободы. А еще... страх, ведь если смерть оборвала действие заклинания, то он потеряет своего партнера.
Ни за что на свете не выберет Гарри жизнь с Северусом, если у его ног будет весь мир, целый свет для поиска настоящей любви.
Гарри потер руки:
— Слушай, не могу поверить. Я ведь готов был продолжать жить как и раньше. Смирился со всем этим... но теперь, зная, что связь пропала и я свободен...
Страх так сильно сжал сердце Северуса, что казалось, оно вот-вот прекратит биться. И на этот раз зельевар боялся не за себя.
— Нет, ты не должен говорить так. Это опасно. Если ты нарушишь контракт, пока заклинание еще действует...
Руки Гарри замерли.
— Да, правильно. Конечно. Нужно как-то проверить это, выяснить что к чему... наверное, ты бы мог применить ко мне Compulsio, тогда мы бы точно знали, вот только на него нужно много сил, к тому же...
— Именно. В данный момент моих возможностей на него не хватит, — Северус не хотел делать этого, не хотел знать. И в то же время хотел, потому что так или иначе, но Гарри должен был выяснить правду. — Не зажжешь свечу на тумбочке? Мне ее подарил Альбус, и у нее весьма приятный запах.
— Да, конечно, — Гарри взмахнул палочкой и произнес заклинание, но ничего не произошло.
Северус закрыл глаза, чувствуя пронзившую его острую боль. Боль... и стыд. Облегчение. Оттого, что ему не пришлось встретиться с тем, чего он боялся больше всего.
А вот Гарри придется.
— Странно как-то, — молодой человек попробовал еще раз. И еще.
— Я блокирую тебя, — глухо проговорил Северус. Понимая, что Гарри не должен переживать то, что произойдет сейчас, в одиночестве, зельевар открыл глаза и попытался сесть. — Ты все еще...
Гарри сглотнул и, тесно сжав губы, аккуратно убрал палочку в карман. Заговорил он только через несколько мгновений, и его голос звучал также глухо и резко:
— Раб, понятно. Твой раб. Да.
— Мне очень жаль, — Северус протянул руку.
После секундного колебания Гарри принял руку партнера.
— Тебе жаль? Я думал... мне казалось, ты не возражаешь, что я путаюсь у тебя под ногами. Больше не возражаешь.
О, во имя Мерлина.
— Мне жаль, что тебе приходится проходить через это. Что касается меня, то, как ты изволил выразиться, я не против того, чтобы ты путался у меня под ногами.
Юноша отрывисто кивнул, словно открытие привело его в глубочайшее смятение, но он изо всех сил старался не показать этого.
— Ты вправе чувствовать разочарование, — продолжил Северус, хотя какая-то маленькая эгоистичная часть его души продолжала наслаждаться свалившимся на него облегчением. Зная, однако, что Гарри вряд ли чувствовал то же самое, он постарался затолкать это чувство поглубже и посмотреть на ситуацию глазами партнера. — Или даже злость. У тебя есть все причины для этого. Ты сделал больше, чем кто бы то ни было мог просить, и заслуживаешь, чтобы тебе вернули настоящую жизнь.
— Нет, я не злюсь, — Гарри провел рукой по волосам, взъерошив их. — Я просто... Знаешь, Северус, я со всем смирился. А потом наступил этот короткий миг, когда мне показалось, будто что-то может измениться, и сразу же серпом по мечте... — Гарри стиснул зубы. Было видно, что он не хочет демонстрировать огорчение.
Наблюдая боль юноши, с которой он так мужественно боролся, видя его силу, врожденное великодушие... Северус почувствовал непреодолимое желание сделать так, чтобы у Гарри было все хорошо, и неважно, что ему самому понадобится для этого сделать.
— Жизнь может измениться, — быстро сказал он, сжимая пальцы Гарри. — Другая работа, другой дом, если захочешь... все, что захочешь. Мы справимся. Обещаю, Гарри. Слышишь? Я тебе обещаю.
