Максим Малявин - Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!
— Так ведь кто ему виноват? Смотрите, какое тут обслуживание, — с этими словами он подошел к стенке. — Вот кнопочки, нажимаешь — женщина приходит. Я, правда, пока не уловил, как вызвать какую-то конкретную, например, шатенку с таким (жест руками) задом или блондинку с такой (жест руками) грудью. Хотите — сейчас вам закажу!
— Хотите? — повернулся Денис Анатольевич к красным от хохота полицейским и санитарам с невозмутимыми физиономиями.
— Давайте, не стесняйтесь, мы сейчас такое замутим! — мечтательно закатил глаза мужик. — Ты только старлею скажи, пусть он за водочкой сгоняет, а то меня без этого дела (щелчок пальцем по горлу) на третий раз может и не хватить, а на четвертый — точно не хватит.
— Старлей, сгоняешь? — спросил Денис Анатольевич.
— Я на дежурстве, — отмазался старлей.
— Слушай, мужик, — вмешался один из санитаров. — На тебе пульт, пересади на него кнопки со стены, и поедем к нам, у нас и оттянешься.
С этими словами он извлек из халата пульт от телевизора и протянул через решетку. Мужик обрадованно ухватил его, минут пять колдовал около стены, потом оделся и подошел к двери камеры.
— Я готов! Только про водочку не забудьте.
— Не вопрос, только про настройки по дороге расскажи! — напутствовал Денис Анатольевич и, повернувшись к санитару, шепотом поинтересовался: — Ты где взял пульт?
— Забыл положить на место, когда на вызов поехали. «Дискавери» смотрел.
— Теперь будет козырный пульт в спецбригаде. Смотри не потеряй, будет чем себя развлекать во время долгих суточных дежурств!
Денис Анатольевич пришел на работу с перебинтованной рукой — госпитализировали больного, который бойко размахивал ножом. Если бы не новый необученный фельдшер — травмы бы не было. Кадры решают все.
Альпинист-матерщинник
Я хотел въехать в город на белом коне,
Но хозяйка корчмы улыбнулася мне.
Развернулся и въехал с другой стороны,
Но и там улыбалась хозяйка корчмы.
И тогда мы с конем поползли по кустам,
Но хозяйка корчмы улыбалась и там.
И я сделал подкоп, не слезая с коня,
Но хозяйка и там ожидала меня.
Вот еще история вдогонку, чтобы уж два раза не вставать, что называется. Раз уж речь зашла о санитарской смекалке, то грех о таком не рассказать. Должен заметить, что народ в нашей спецбригаде подобрался по большей части душевный и незлобивый, а также в массе своей самодостаточный в той мере, чтобы не использовать свое служебное положение для самоутверждения и демонстрации брутальной маскулинности и обладания стальным тестикулярным набором. А еще — работа эта способствует развитию некоей созерцательности и тонкому чувству гармонии бытия, которую так не хочется лишний раз нарушать применением силы — пусть даже пациент упорно напрашивается на пободаться…
Дело было поздней осенью. Сергей (пусть его будут звать так) медленно, но верно дозревал до очередного обострения. Собственно, он даже прикладывал к тому некоторые усилия: ни разу после очередной выписки в поликлинику не заглянул, лекарства отринул, аки позорный инструмент карательной психиатрии, зато увлекся чифирением, благо учителя среди больных со стажем имелись. На бессонные ночи наслоились часы, проведенные перед телевизором, и в один прекрасный момент Сергей понял, что допрыгался.
Нет, осознание того, что это обострение, так и не пришло — с чего бы, Сергей себя больным вообще никогда не считал, а все госпитализации расценивал не иначе как происки родителей (надо еще доказать, настоящие они или подменыши!) и попытки психиатров-садистов заполучить в свои цепкие лапки очередную послушную марионетку: они такие, им только дай волю — весь мир будет сидеть на нейролептиках и на прогулки выходить только за хорошее поведение! Зато пришло четкое чувство, что где-то совсем рядом полярный пушистый подкрадун.
Вначале они просто следили. Следили, как он выходит за хлебом, чаем и «Примой» — на пенсию инвалида особо не разгуляешься. Следили, как он смотрит в окно (пришлось заклеить фольгой — чтобы уж наверняка). Потом протащили микрокамеры и стали подсматривать через вентиляцию в туалете и ванной. Когда заделал наглухо и их, переключились на телевизор. А вы думали, он у вас в квартире просто так стоит? Наивные! В него мастера-китайцы напихали столько опций, что мама не горюй! Вот смотрите вы передачу, а руководство канала смотрит на вас. Надоест ваша рожа — переключится на другого пользователя. Все под контролем.
Хуже стало, когда они начали через телевизор между собою его, Сергея, обсуждать. Думаете, говорили что-то лестное и конструктивное? Правильно, вряд ли. Обсуждали особенности диеты, количество выкуренных сигарет и крепость заваренного чифиря. Сильно критиковали. Пеняли, что не бережет он свой организм. На резонный вопрос — мол, а вам-то какое дело? — ответили: товар, Сережа, дешевеет. Тут одни большие пацаны другим тебя в карты проиграли. Не сразу, нет. По частям: печень, сердце, ручки-ножки. Почки, да. Ты же стоишь туеву хучу денег! Так вот, победитель требует выигрыш. Желательно целиком, но можно и частями, он временем располагает. Как проиграли? Тебе весь расклад показать, или на слово поверишь? Ну, не шла карта в бандитские руки, не шла. Так что Минздрав отправляется лесом, а вот мы тебя конкретно предупреждаем: береги себя. И давай уже, готовься, мы скоро зайдем. Чисто упаковать.
Сергей засобирался: дожидаться, пока в дверь позвонят, очень не хотелось. Где лучше всего скрыться? Правильно, среди толпы народа. Вот и подался он в крупный торговый центр. Возможности бандитов он недооценил: уже через полчаса на него пристально поглядывали со всех включенных мониторов, а еще через час ласково поинтересовались, долго ли он будет мотать уже не свои нервы и терзать не своим адреналином не свое сердце. Не лучше ли пойти домой и не искать приключений на не свою уже задницу? Потом среди толпы появились крепко сбитые люди, которые слишком упорно его не замечали. Сергей дрогнул и побежал…
Спецбригаду вызвали к торговому центру одновременно с МЧС и милицией. Очевидцы утверждают, что шустрый подъем Сергея на самую вершину огромного пирамидального тополя по накалу страстей и богатству лексики можно было сравнить только с экспресс-восхождением матерщинника-альпиниста на гигантский кактус. Теперь он угрюмо раскачивался на осеннем ветерке, периодически оглашая окрестности нелицеприятными тирадами в адрес бандитов и черных трансплантологов.
