Нил Гейман - Дым и зеркала (сборник)
— Четыре тысячи? Это невероятно!
Менеджер по продажам выглядел довольным.
— Наши сотрудники будут рады такой работе, сэр. — Он усмехнулся. — Мы особенно дорожим оптовыми заказчиками.
Когда Питер вышел из паба, подул холодный ветер, и старая вывеска здорово раскачивалась. Не слишком-то похоже на грязного осла, подумал Питер. Скорее конь бледный[72].
В ту ночь, засыпая, Питер мысленно репетировал коронационную речь, когда в голову пришла мысль и застряла. И никак не уходила. А вдруг есть возможность еще больше сэкономить и получить еще большую скидку?
Он выбрался из-под одеяла и подошел к телефону. Было почти три часа утра, но все-таки…
Открытые «Желтые страницы» лежали на том же месте, где он оставил их в прошлую субботу, и он набрал номер.
Никто не отвечал целую вечность. Наконец в трубке щелкнуло, и недовольный голос сказал:
— Берк Хар Кеч. Чем могу быть полезна?
— Простите, надеюсь, я не слишком рано… — начал он.
— Конечно нет, сэр.
— Я хотел бы поговорить с мистером Кемблом.
— Вы можете подождать? Сейчас узнаю.
Несколько минут Питер ждал, прислушиваясь к подозрительным потрескиваниям и шепоткам, которые всегда эхом отдаются в трубке на свободных линиях.
— Вы все еще здесь, сэр?
— Да, я здесь.
— Соединяю. — Раздался гудок, потом: — Кембл у телефона.
— А, мистер Кембл. Здравствуйте. Извините, если я поднял вас с постели или что-то в этом роде. Это, хм, Питер Пинтер.
— Да, мистер Пинтер.
— Вы уж извините, что так рано, просто я хотел узнать… А сколько будет стоить убить всех? Всех на свете?
— Всех? Абсолютно всех?
— Да. Сколько? Я хочу сказать, что для такого заказа у вас должны быть огромные скидки. Сколько это будет стоить? За всех сразу?
— Совсем ничего, мистер Пинтер.
— Вы хотите сказать, что не возьметесь за такую работу?
— Я хочу сказать, что мы сделаем ее бесплатно, мистер Пинтер. Надо только, чтобы нас об этом попросили. Нам всегда надо, чтобы нас попросили.
Питер был ошарашен.
— А когда же вы начнете?
— Начнем? Прямо сейчас. Немедленно. Мы давно к этому готовы. Но нам надо, чтобы нас попросили, мистер Пинтер. Спокойной ночи. Мне было очень приятно иметь с вами дело.
И он отключился.
Питер чувствовал себя странно. Все казалось ему каким-то нереальным. Ноги плохо держали, и захотелось присесть. Что же, спрашивается, тот человек имел в виду? «Нам всегда надо, чтобы нас попросили». Более чем странно. Никто в мире ничего не делает за просто так; ему захотелось перезвонить Кемблу и отказаться от своего заказа. Возможно, он все преувеличил, возможно, была совершенно невинная причина, почему Арчи и Гвендолин пошли вместе на склад. Он с ней поговорит, вот что следует сделать. Он первым делом поговорит с Гвенни, когда наступит день…
И в этот момент он услышал шум.
Странные крики доносились с улицы. Дерутся кошки? А может, лисы? Он понадеялся, что кто-нибудь запустит в них тапком. Но тут в коридоре его квартиры раздались приглушенные звуки, словно кто-то волок по полу что-то тяжелое. Потом звуки прекратились. Кто-то стукнул в его дверь, дважды, очень тихо.
Крики за окном становились все громче. Питер уселся в кресло, понимая, что где-то в чем-то ошибся. В чем-то важном. Стук возобновился. Он порадовался, что всегда запирает на ночь дверь на замок и на цепочку.
Они давно готовы, им только нужно было, чтобы кто-то попросил…
Когда дверь взломали, Питер принялся кричать, но, по правде сказать, это продолжалось совсем недолго.
Одна жизнь, приправленная ранним Муркоком
Бледный принц-альбинос опирался на огромный черный меч. «Взмах моего меча вызывает бурю, — сказал он, — и еще он может выпить вашу душу».
Принцесса вздохнула. «Прекрасно! — сказала она. — Если это то, что вам нужно, чтобы победить воинственных драконов, убейте меня и позвольте вашему мечу испить мою душу».
«Я этого не хочу», — ответил он.
«Ну что ж, — сказала принцесса и с этими словами разорвала тонкую материю и обнажила грудь. — Вот вам мое сердце, — указала она перстом, — а сюда вам следует вонзить свой меч».
Он так никогда и не узнал, что было дальше. Это было в тот день, когда ему сказали, что его переводят в следующий класс, так что дочитывать не было смысла. Он никогда не дочитывал в следующем классе книги, рекомендованные для чтения в предыдущем. Теперь же ему исполнилось двенадцать.
Хотя, конечно, жаль.
Тема сочинения была «Знакомство с моим любимым литературным героем», и он выбрал Элрика. Он подумал про Корума, или Джерри Корнелиуса, или даже Конана Варвара, но Элрик из Мельнибоне[73] победил, не прилагая усилий, как он всегда это делал.
Ричард впервые прочел «Буреносца» три года назад, когда ему было девять. Он накопил денег для «Поющей цитадели» (лопухнулся, решил он, когда дочитал: всего одна история про Элрика), а потом попросил денег у отца, чтобы купить «Спящую волшебницу», которую обнаружил в одном магазине, по дороге в Шотландию, куда они ездили прошлым летом. В «Спящей волшебнице» Элрик повстречал Эрикезе и Корума, еще два воплощения Вечного Воителя, и они подружились.
А это означало, понял он, когда прочел книгу, что все книги про Корума, Эрикоуза и даже Дориана Хакмуна — на самом деле и про Элрика тоже, и тогда стал их покупать и зачитываться ими.
Правда, они не были столь хороши, как книги про Элрика. Элрик был лучше всех.
Иногда он усаживался рисовать Элрика, стараясь, чтобы тот получился что надо. Ни один из Элриков на обложках не был похож на того Элрика, что жил у него в голове. Он рисовал Элрика перьевой ручкой в пустых школьных тетрадях, которые добывал обманом. На обложке он всегда писал свое имя: РИЧАРД ГРЕЙ. НЕ КРАСТЬ.
Иногда он подумывал о том, чтобы вернуться и закончить свою историю про Элрика. Может, ему удалось бы пристроить ее в журнал. Но что будет, если Муркок об этом узнает? Что если ему за это влетит?
В большой классной комнате стояли деревянные парты. Каждая была изрезана ножом, исцарапана и испачкана чернилами — тем, кто за ними сидел, это доставляло удовольствие. На стене — грифельная доска с нарисованным мелом довольно точным изображением мужского члена, нацеленного на лежащую на боку букву Y, представлявшую женские гениталии.
Дверь внизу хлопнула, и кто-то взбежал по лестнице.
— Грей, ну ты, придурок, что ты здесь делаешь? Нас уже ждут на нижнем поле. Ты же в футбол сегодня играешь!
