Жанна Голубицкая - Любовь со счастливым концом
К сожалению, быть трудоголиком сегодня модно: многие молодые люди заявляют об этом с гордостью. Однако они не понимают, что, посвящая работе все свое время и помыслы, рискуют лишить себя простых человеческих ценностей — любви, семьи, уютного домашнего очага.
Женский вердикт:
Девочки, работа — не волк, в лес не убежит… А вот личная жизнь, пока ты убиваешься на производстве, вполне может проститься с тобой. Поэтому срочно переносим свой интим с рабочего стола на домашнее ложе. А если тебя очень возбуждает ксерокс, поставь его в спальне.
5
ДЕРЖИСЬ, ИНОЗЕМЕЦ: НАШИ В ГОРОДЕ!
Ешь ананасы, рябчиков жуй,
День твой последний приходит, буржуй!
Иностранцы — тема, которая сегодня практически вышла из моды. Во всяком случае, прошли те времена, когда наши девушки были готовы на все ради любви заморских «принцев». Теперь мы все чаще сами ставим их на место.
«И жизнь ее похожа на фруктовый кефир…»«…Встречал я и такое не раз. Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас», — поет Макаревич. Очень верно подмечено — в особенности в отношении русских женщин, пытающихся устроить свою личную жизнь с иностранцами. Ибо на вожделенный «фруктовый кефир» их жизнь похожа далеко не всегда.
Байки о непредсказуемой в своей широте русской душе ходят среди иностранцев давно. Но их все равно тянет к нам — как к самобытной и к тому же очень красивой экзотике. Межнациональные союзы складываются не всегда. Первые опыты наших невест за рубежом были красочно экранизированы в нашумевшем в свое время фильме «Интердевочка», где главная героиня, прежде чем трагически погибнуть, ставит на уши весь шведский город Стокгольм.
Но если раньше мы готовы были прикинуться кем угодно, лишь бы попасть в заветное «забугорье», теперь мы научились оставаться собой — защищаться от довлеющих законов «чужого монастыря» и не прогибаться под чужой менталитет. Две истории наших соотечественниц — наглядное тому подтверждение.
Хабиби — в рабствоОльга, как и многие наши соотечественницы, отправилась в Египет отдохнуть. С Махмудом познакомилась в лавочке, где он торговал сувенирами. Завязался роман: прогулки под луной, любовь на пляже и все такое. Через неделю, вернувшись к себе в Самарскую область, Оля поняла, что скучает по своему «хабиби» (любимый — араб.). Тем более, приличных женихов в родном городе все равно не было. Да и Махмуд звонил почти ежедневно, клялся в любви. Оля стала копить деньги и спустя несколько месяцев снова приобрела тур на тот же египетский курорт. Опять они с Махмудом хорошо проводили время. И влюбленная девушка даже как-то не задумывалась, что всегда, когда они отправляются в место, где нужно платить, раскошеливается она сама, а не ее кавалер.
Вернувшись домой после второй поездки, Оля обнаружила, что беременна. Она сообщила радостную весть Махмуду — ведь он всегда говорил, как любит детей и как хотел бы их иметь. Но для хабиби, судя по всему, весть оказалась совсем не радостной. Тут же выяснилось, что денег у него нет, зато есть четверо братьев, три несовершеннолетние сестры и престарелые родители — и всем им нужно помогать. Махмуд прямо заявил Ольге, чтобы она на него не рассчитывала. Девушка долго плакала, но аборт делать все равно не стала. Она знала, что и сама сможет вырастить ребенка, но для этого ей нужно иметь возможность работать. Но никого, кто мог бы сидеть с малышом, отпустив молодую маму зарабатывать деньги, у Оли на примете не было: ее мать умерла, сестер-теток тоже не имелось. Нанимать няню дорого, да и доверишь ли дитя постороннему человеку?
В декрет Оля ушла за неделю до родов. У нее родился очаровательный черноглазый мальчик, очень спокойный и здоровенький. Проблема была только одна: на работе поставили условие: через месяц не выйдешь — возьмем на твое место другую. И тогда Оля решилась на авантюру. Она позвонила Махмуду и пригласила его приехать в Россию — посмотреть на сына. И даже пообещала горе-папаше не только прислать приглашение, но и оплатить билет. Ольга знала, что для мусульманина не взглянуть на сына — большой грех, и заставить Махмуда отказаться от поездки могут только финансовые трудности. Ее расчеты оказались верны: Махмуд приехал в Олин город — на неделю. В подарок привез сушеные финики и футболку — правда, на ребенка лет десяти. Сынок ему очень понравился: из Костика он тут же переименовал его в Касыма и целыми днями возился с ним, воркуя по-арабски. А Оля тем временем занялась довольно рискованными по международным меркам манипуляциями. Первым делом она уничтожила ею же купленный обратный билет Махмуда, а затем отправилась по инстанциям, где за некую мзду оформила папаше своего ребенка долгосрочную российскую визу и зарегистрировала его по своему месту жительства. Когда неделя истекла и Махмуд собрался назад в солнечный Египет, Оля заявила: «Э нет, дорогой! Останешься тут и будешь с ребенком сидеть! А я работать пойду. Кормить-поить буду, от тебя требуется только одно — чтобы Костик был в полном порядке!» Делать Махмуду было нечего: русского он не знал, да и денег не имел.
Что интересно, это интернациональное семейство существует вот уже второй год. Оля работает, Костик растет, а нянька-хабиби прижился под Самарой и домой уже не рвется. Даже подумывает подать прошение о предоставлении ему российского гражданства. Все вокруг потешаются: мол, раньше наших девушек обманом увозили к арабам в наложницы, а теперь араб попал в рабство к простой самарской девчонке! А Оля очень довольна своим решением: «Все-таки родной отец, каким бы он ни был, для ребенка лучше, чем наемная нянька. К тому же арабы детей действительно любят, а уж собственных сыновей — подавно. И, что самое главное, моя „няня“ трудится только за харчи, да и по дому помогает. А еще иногда мы с хабиби вспоминаем наши египетские ночи и занимаемся бурным сексом. Так что нянька у меня — на все руки!»
Сэра — в шпинатС Джейкобом Вера, выпускница иняза, познакомилась по Интернету. Интеллигентный, солидный мужчина слегка за 40 — и не бедный к тому же, глава собственной фирмы. Они обменялись фотографиями, ежедневно переписывались и все больше нравились другу другу. Особенно Вере с ее легким компанейским характером импонировало, что у Джейкоба все в порядке с чувством юмора — ведь для «инглиша» это редкость. Месяца через три активного виртуального общения Джейкоб пригласил Веру к себе в Лондон — познакомиться лично. Конечно, Вера с радостью согласилась. Англичанин предлагал девушке остановиться у него, но Вера решила не рисковать (мало ли как пройдет знакомство?) и зарезервировала для себя номер в недорогой гостинице в пригороде.
В жизни Джейкоб оказался ничуть не хуже, чем на фото: этакий важный сэр в строгом костюме, набриолиненный и надушенный, он встречал Веру в аэропорту Хитроу с букетом лилий. Программу ее пребывания в Лондоне он разработал досконально. В первый вечер это был концерт симфонической музыки с последующим ужином в одном из самых фешенебельных ресторанов города. Заведение было очень красивым, а меню — необъятным. Вот только Джейкоб заказал пучок зелени и бокал минеральной воды, заявив, что печется о своей физической форме. Естественно, после этого Вере было неловко требовать бифштекс с кровью и вино, а так хотелось! Она покорно жевала зелень и размышляла, куда же девался так впечатливший ее в виртуальном пространстве юмор Джейкоба? К моему глубокому удивлению, сэр долго и нудно рассуждал на тему политической нестабильности, здорового образа жизни, партии зеленых и антиглобалистов.
На второй день они посетили штук десять разнообразных музеев, где Джейкоб неустанно умничал на тему истории, искусства и британского национального самосознания. На вечер он запланировал посещение известного лондонского паба. «Может, мой сэр хоть в кабаке раскрепостится?» — с надеждой думала Вера. Но и там он сел с постной мнной и, недовольно разглядывая отдыхающих соотечественников, разразился речью на тему «алкоголь губит нацию». «Но зачем тогда идти в паб? — удивилась Вера. — Сидел бы дома и пил минералку. А ты сам пришел туда, где люди собираются, чтобы выпить, и еще осуждаешь их за это!» Но Джейкоба было не прошибить: «Я имею право ходить куда захочу. И имею право не наблюдать там красных лиц, не слышать громкого хохота и не дышать чужим перегаром».
Вера подумала, что, возможно, из состояния крайнего занудства ее кавалера выведет секс. Вдруг Джейкоб нарочно старается казаться таким положительным, чтобы произвести на нее впечатление достойного спутника жизни? После паба она поехала к Джейкобу. Дом у него оказался что надо: три этажа, красивый сад, прислуга. А вот секс с ним получился такой же нудный, как и он сам. Сначала англичанин полчаса принимал душ, потом деловито выбирал презерватив из разных «моделей», пытаясь при этом посоветоваться с Верой. Затем поинтересовался, нет ли у нее инфекционных болезней и как давно у нее был незащищенный секс, внутривенные инъекции или переливание крови. После такой «прелюдии» двухминутное «сунул-вынул» показалось бедной девушке просто издевательством! Зато ее партнер, видимо, был всем доволен и начал новый раунд расспросов: понравилось ли ей, был ли у нее оргазм и сколько раз?! Потом заявил, что ему пора пить отвар шиповника, который он принимает на ночь, и отходить ко сну. «Иначе, — сказал Джейкоб, — мои биоритмы собьются, и завтра я буду не в форме».
