Гарт Стайн - Гонки на мокром асфальте
Но я не умер. Поскольку не закончил свои земные дела. Для меня еще осталась здесь кое-какая работа.
Глава 48
Разные входы — для собак и кошек. Вот что мне больше всего запомнилось. Еще один вход для заразных животных, куда пускали всех, без дискриминации по признакам пола и происхождения. Очевидно, что кошки и собаки равны, если они заразны.
Вспоминаю, как долго и больно врач мял и вертел мои лапы и бедра. Потом мне сделали укол, и я ненадолго уснул.
Когда проснулся, голова у меня еще немного кружилась, но зато прошла боль. Я услышал обрывки разговора, термины «дисплазия», «хронический артрит», «перелом без смещения тазовой кости». Потом были еще термины: «пластическая хирургия», «операция по жизненным показателям», «срастание», «болевой порог», «кальцификация», «закрепление». Наконец мое любимое слово: «старый».
Дэнни вынес меня в приемную, положил на темно-серый коврик. В ее полумраке мне было покойно. Заговорил помощник врача, но что именно — плохо помню, поскольку в голове у меня еще был туман. «Рентген», «успокаивающее», «анализы и диагноз». «Инъекции кортизона», «лечение обезболивающими». Потом — «доплата за ночной прием». И разумеется, восемьсот двадцать долларов.
Дэнни передал врачу кредитку. Нагнулся и погладил меня по макушке.
— Все будет хорошо, Цо, — сказал он. — У тебя трещина в тазовой кости, но это не страшно. Зарастет. Потерпи немного.
— Мистер Свифт?
Дэнни выпрямился и подошел к столу. — Банк не принимает вашу карточку. Дэнни застыл.
— Не может быть.
— У вас есть другие карточки?
— Да, пожалуйста.
Оба они смотрели, как синенький автомат заглотнул карточку и через несколько секунд выплюнул ее. Помощник покачал головой.
— Вы превысили счет.
Дэнни нахмурился, извлек еще одну карточку.
— Карточка для банкомата, — пояснил он. Они снова ждали, результат оказался таким же.
— Какая-то ошибка, — произнес Дэнни. Я почувствовал, как сердце его забилось сильнее, дыхание участилось. — Я только что положил на счет деньги, недельную зарплату. Может быть, их еще не зачли?
Врач-ветеринар, сидевший позади, приблизился к нам.
— Какие проблемы? — спросил он.
— Послушайте, я полчаса назад сделал очередной вклад. Снял немного наличных. Вот же… — Дэнни потряс перед врачом банкнотами. — Они, наверное, еще не зачли деньги на счет. Идет проверка или что там, — говорил Дэнни; голос его дрожал от волнения. — Я знаю, деньги у меня на счету есть. Есть еще накопительный счет. Я завтра же утром переведу вам всю сумму.
— Не беспокойся, Дэнни, — отозвался врач. — Я уверен, тут какая-то ошибка. — Он повернулся к помощнику. — Выдай мистеру Свифту квитанцию на оплату. Сумму укажи — триста долларов, а Сюзанне оставь записку, пусть утром проверит его карточку и снимет остаток.
Помощник взял у Дэнни деньги. Тот внимательно наблюдал затем, как помощник выписывает квитанцию.
— Двадцать долларов не оставите? — нерешительно спросил он. Я видел, как дрогнули его губы. Он был потрясен и смущен происходящим. — На бензин, — пояснил он.
Помощник взглянул на врача, тот, опустив глаза, молча кивнул, и пожелав всем доброй ночи, направился в свой кабинет. Помощник отдал Дэнни квитанцию и двадцатидолларовую банкноту. Дэнни понес меня к машине.
Мы вернулись домой, Дэнни положил меня на коврик, а сам опустился в кресло, обхватил голову руками и долго сидел в темноте. Комнату освещал лишь свет уличных фонарей.
— Не могу больше, — прошептал он. — Все, сил у меня нет.
Я поднял голову. Он разговаривал со мной. Обращался ко мне.
— Они меня сломали. Победили меня. Понимаешь? У меня нет денег тебе на лечение. Мне не на что купить бензин. У меня ничего нет, Энцо. Все, конец.
О, как же мне не хватало умения разговаривать по-человечески! И как хотелось иметь большие пальцы! Я бы схватил Дэнни за грудки, придвинул его к себе поближе, чтобы он кожей почувствовал мое дыхание, и сказал бы ему: «Это всего лишь кризис! Слабенькая вспышка. Огонек спички, незаметный в кромешной мгле вселенной! Ведь ты же сам учил меня не сдаваться. Сам говорил, что новые возможности возникают только перед теми, кто готов к ним. Ты должен верить!»
Не мог я сказать этого и потому лишь смотрел на него.
— Я пытался, — продолжал Дэнни. — Я сделал все, что мог.
Он говорил так, потому что не услышал ни единого моего возражения. Конечно, я же собака.
— Ты — мой свидетель, ты все видел. Я пытался. Умей я стоять на задних лапах, я бы вскочил. Будь у меня передние лапы, я бы вскинул их и вцепился в него. Умей я говорить, я бы сказал ему: «Да, я — твой свидетель. Я видел. И я вижу!»
И тогда бы он воспрянул духом. И тогда бы он понял. Но он меня не слышал. Потому что я — тот, кто я есть. И он снова обхватил голову руками и долго сидел. Что я мог предложить ему? Он был один.
Глава 49
Прошло несколько дней. Неделя. Или две недели. Не знаю точно сколько. После опустошения счетов Дэнни время мало значило для меня. Он выглядел болезненным, вялым, апатичным. Впрочем, как и я. Когда боль бедер все еще беспокоила меня, незадолго до того, как они совсем зажили, — боль не исчезла совсем, но уже не казалась сильной, мы отправились навестить Майка и Тони.
Они жили недалеко от нас. В небольшом доме, но отражающем совсем иной уровень дохода: Тони, как однажды сказал мне Дэнни, оказался в нужное время в нужном месте, поэтому мог больше не заботиться о деньгах. Такова жизнь. Таково проявление. Машина идет туда, куда глаза твои смотрят.
Мы сидели на кухне, Дэнни с чашкой чая в руке, на столе перед ним лежала папка светло-желтого цвета. Тони куда-то ушел. Майк нервно вышагивал по кухне.
— Дэнни, они предлагают справедливое решение. Я целиком и полностью поддерживаю тебя.
Дэнни неподвижно сидел, тупо уставившись в папку.
— Подумай о своей судьбе, — уговаривал его Майк. — Принципы — вещь хорошая, но нельзя ради них жертвовать будущим. Репутацией.
Дэнни молча кивнул.
— Лоуренс выдавил из них все, что ты хотел. Они выполнили все его требования. Правильно?
Дэнни снова кивнул.
— График посещений остается прежним, и кроме того, вы сможете проводить вместе две недели летом, неделю на Рождество и неделю в феврале, — прибавил Майк.
Дэнни опять кивнул.
— Тебе не придется больше платить алименты на ее содержание. Учиться она будет в престижной частной школе. Потом пойдет в колледж. Они оплатят ее обучение.
Дэнни продолжал кивать.
— Они уладят дело о сексуальных домогательствах. С тебя снимут все обвинения, тебя не внесут в списки потенциальных преступников.
