Стюардесса - Ласкарева Елена

Стюардессы уже успели прибрать салон и принять на борт воду и пластиковые подносы с ужином. Оставалось два часа на отдых перед вылетом. Пока лайнер заправлялся топливом на дальней стоянке, Динка не утерпела и выскочила на улицу. Хоть одним глазком взглянуть на Вечный город!

Сверток сунула во внутренний карман куртки. Оставить деньги в салоне самолета она не рискнула, но в теплом пуховике нараспашку теперь выглядела нелепо в толпе легко одетых прохожих. Мужчины здесь ходили просто в пиджаках, женщины в плащах или легких курточках. Не объяснять же каждому, что в Москве уже лежит снег…

— Не замерзнешь, дорогая? — раздался над ухом ехидный голосок.

Дина обернулась. Наташка держала под руку Антона и насмешливо смотрела на нее. Сама Наталья уже успела переодеться в симпатичный замшевый костюмчик, а Антон щеголял в форменном кителе с золотыми нашивками и в фуражке. Вместе они смотрелись прекрасной парой.

— Хочешь посмотреть город? — спросил Антон, приветливо улыбнувшись Динке.

— Да.

— Правильно, — кивнул он. — Вечный Рим — столица мира. Ты начни с Колизея, так сказать — с истоков. Сумеешь добраться самостоятельно?

— Попробую, — кивнула Динка.

Зря она английский зубрила, что ли? Сумеет объясниться.

— Смотри не опоздай, — строго напомнила Наташка. — Ждать тебя никто не будет. А времени в обрез.

— А хочешь, присоединяйся к нам, — вдруг предложил Антон. — Мы идем в собор Святого Петра.

Наташка метнула на него недовольный взгляд и скорчила кислую мину.

— С удовольствием, — ответила Динка.

…В соборе было душно и людно, пуховик пришлось снять, и Динка крепко сжимала его в руках, опасаясь, что сверток выпадет ненароком из внутреннего кармана. Антон удивленно косился на нее, но ничего не говорил. А Наташка не удержалась и отпустила шпильку: дескать, вцепилась в свою куртешку, словно у нее там миллион лежит… Знала бы она, глупая, насколько была близка к истине!

Жаль, что Динка не могла в полной мере насладиться величественными красотами знаменитого собора. Заботы о сохранности презренных денежных знаков не способствуют думам о высоком, а соседство обаятельного пилота отвлекает от помыслов о вечном.

Антон устроил девушкам что-то вроде экскурсии: он уже не первый раз был в Риме и знал все местные достопримечательности получше любого гида.

Знаменитая скульптура «Пьета» работы Леонардо да Винчи с распростертым на коленях у Девы Марии Христом, огромные фрески во всю стену, высоченные сводчатые купола, щедро украшенные золотой резьбой, — все впечатляло и поражало воображение. Они подошли к статуе святого Петра, и Антон сказал им, что если прикоснуться к правой ноге святого и загадать желание, то оно непременно сбудется.

Почерневший от времени святой Петр сидел в кресле, стоящем на высоком постаменте. Динка посмотрела на ногу святого и не удержалась от смеха. За несколько столетий от прикосновений множества людей камень истончился, и правая ступня теперь была в два раза тоньше левой. Подошва сандалии совсем истерлась, а большой палец вообще превратился в крючковатый, острый отросток.

Какая-то женщина в черной косынке и длинном черном платье неодобрительно покосилась на Динку и что-то сказала на резком гортанном наречии. Люди подходили к статуе, быстро касались ноги, крестились по-католически и отходили. Ни шума, ни суеты, ни давки. Вообще, в огромном пространстве собора человек казался муравьем, маленьким и ничтожным.

Вслед за Антоном и Наташкой Дина тоже подошла к Петру и тронула отполированный веками уродливый большой палец. Но ничего путного из желаний в голову не лезло. Носились какие-то бессвязные обрывки мыслей, какая-то чепуха.

Динка перекрестилась и решила, что святой и сам не дурак и лучше ее знает, что Динке нужно.

Глава 3

Деньги и ценности принято хранить в сейфе. Все об этом знают, вот и Динка решила спрятать в него свое богатство. Правда, сейф этот представлял собой металлический ящичек в одной из секций мебельной стенки. Он запирался на вертушку, и открыть его можно было, слегка подколупнув ногтем.

Вернувшись из рейса, Динка первым делом отыскала девочек, которые дежурили на регистрации в день отлета. Хорошо, что среди них оказалась знакомая, Тамара, с которой Динка работала вместе еще на Внуковских авиалиниях.

Тамара без звука и без лишних расспросов отыскала списки пассажиров римского рейса. Мало ли зачем стюардессе понадобилось узнать данные клиента. Он мог оставить что-то в салоне или, наоборот, прихватить с собой… а мог просто понравиться…

Тамара решила, что причина именно в этом, едва глянула на год рождения пассажира с места 6Г.

— Кондаков Павел Миронович, — сообщила она Динке. — Двадцать девять лет. Вот только нет сведений, женат или холост… Ну там сама разберешься.

— Разберусь, — кивнула Динка и глуповато хихикнула.

Она спрятала бумажку с паспортными данными Павла Кондакова, еще немного поболтала с Тамарой о преимуществах работы в Шереметьеве.

Динка с трудом отыскала Юрку Никифорова, аэропортовского механика, брат которого работал в ОВИРе компьютерщиком. Динка знала, что к нему многие обращались, когда нужно было срочно и дешево сделать знакомым загранпаспорт.

— Юрка, твой брат может по этим данным найти человека? — спросила она.

— Сейчас узнаю, — безразлично отозвался Юрка.

Он зашел в чей-то пустой кабинет и позвонил брату. Через несколько минут Динка уже знала и адрес, и телефон, и семейное положение Павла Мироновича Кондакова, 1970 года рождения, обладателя загранпаспорта указанных серии и номера. Великая вещь — компьютерная база данных!

Спрятав сверток в сейф, Динка приняла душ, съела яичницу и выпила кофе. Потом улеглась на тахту, укрылась пледом и взяла трубку радиотелефона. Дина набрала номер Кондакова.

Вряд ли он уже вернулся, ведь их рейс был единственным, а на обратном пути Павла в салоне не было. Динка даже в бизнес-класс заглядывала. Но теоретически он мог прилететь рейсом итальянской компании, с посадкой в Неаполе, который отправлялся на два часа раньше.

Динке не терпелось избавиться от опасного груза. Проклятые баксы просто жгли руки. Ну их на фиг, от греха подальше! Еще, не дай бог, что с ними случится, а Динке потом отвечать! Даже если этого Павла еще нет в Москве, пусть жена передаст ему, что стюардесса Дина Лебедева ждет не дождется, когда сможет вернуть кое-что…

Никто не брал трубку. И Динка сама не заметила, как заснула, уютно свернувшись калачиком. Устала за день. Он выдался таким неправдоподобно длинным. Даже не верится, что еще с утра она была в Москве, потом летала в Рим, получила этот дурацкий сверток, погуляла по Ватикану и опять вернулась на ту же тахту, с которой встала шестнадцать часов назад.

…Проснулась она, когда солнце уже вовсю заглядывало в комнату сквозь незадернутые шторы. Динка расслабленно потянулась под пледом, закурила, поставив пепельницу рядом с собой на тахту, и снова потянулась к трубке.

Несколько секунд слушала длинные гудки. Ну конечно, никого нет дома! Она уже собиралась нажать отбой, как на том конце провода наконец-то подняли трубку.

— Будьте любезны Павла, — как можно строже сказала Динка.

Она терпеть не могла общаться с женами: услышав женский голос, они обычно становились нервными и склочными.

— Его нет, — глухо ответила молодая женщина на другом конце провода.

— А когда он будет?

— Никогда.

В ухо ударили резкие гудки отбоя.

Вот хамка! Динка оторопела от неожиданности. Да как она смеет с ней так разговаривать?! Недолго думая, Дина вновь нажала повтор набора.

— Не бросайте трубочку, девушка, — с долей ехидства и презрения заявила она. — У меня есть кое-что, в чем Павел сильно нуждается…

— Он уже ни в чем не нуждается… — Женщина всхлипнула. — Простите, я не могу говорить…

— Нет уж, будьте любезны, — сварливо настаивала Динка. — У меня к нему важное дело.