Я. Сенькин - Фердинанд, или Новый Радищев
Отца, дорогие товарищи и господа! Именно в этом и заключается актуальность сказки Пушкина и в сегоднешнем дне, для всех настоящих и грядущих поколений русских людей и во все время, пока на земле будут существовать сыновья и их отцы! Вторая народная мудрость, заложенная Пушкиным в сказку, это то, что русский народ по природе своей всегда снисходителен, не жаден, великодушен, добр и справедлив и, самое главное, — храбр, смел, отважен в защите своего родного края. Вообще, изучая творчество великого поэта вот уже 14 лет, я пришел к выводу, что все его произведения актуальны, взяты из жизни, всегда жизнеутверждающи и потому — бессмертны!» Пушкинолюб Небитов[10] прочел очередную главку из своих задушевных виртуальных воспоминаний о великом поэте. В заключительном слове Шарль Мура сообщил, что для проведения Второго симпозиума власти решили построить в Залазах типовой дворец конгрессов, не уступающий по красоте пушкиногорскому… На этом и разъехались.
Глава 5. Павы
Место странное и малоизученное. Водитель проезжает село обычно с нарушением правил, на скорости восемьдесят км в час — дело в том, что человек, сидящий за рулем, невольно испытывает легкий страх, который усиливается особенно по вечерам, с заходом солнца. Окрестные старожилы неоднократно описывали, как деревня, совершенно пустынная днем, к вечеру нехорошо оживает, через дорогу проносятся некие тени, сверкают в темноте глаза, в приоткрытое окно машины тянет сыростью и гнилью. На окраине обычно неосвещенной деревни, неподалеку от кладбища, стоит единственный на все селение магазин с большой, светящейся каким-то неземным, фосфоресцирующим сиянием вывеской: «Над вечным покоем. Ритуальные принадлежности». И когда в полутьме минуешь это место, мурашки бегут по спине и холодный пот покрывает лоб, как у славных героев знаменитого фильма «От заката до рассвета». Кажется, что у магазина, при зыбком свете вывески, толпятся голые покойники, ссорятся, вырывают друг у друга венки, саваны и иные предметы ритуала…
Возможно, все это — только неверные слухи или видения усталого водителя, а может быть, и не только слухи и видения. Так, в местной газете «Порховский курьер» от 15 сентября 1994 года была напечатана заметка о событии, происшедшем здесь в начале сентября, в день «Федоры — обдёры, замочи хвост»: «ПОЗОРНОЕ ШЕСТВИЕ. Под свист и улюлюканье прохожих пробиралась к своему дому совершенно голая парочка. Дойти до двери голыши не смогли — их подобрал милицейский патруль. В отделении милиции, кое-как прикрывшись, задержанные объяснили, что нудистами стали отнюдь не по своей доброй воле. Оказывается, с утра пораньше, вооружившись лопатами, дружная пара из деревни Червищи отправилась накопать картошки на чужой огород. Здесь их и застал хозяин участка, кладовщик Бибиков-Скальский. Наставив на воров ружье, он велел тем раздеться, утопить одежду и инвентарь в реке, после чего и отпустил с Богом».
Некоторые люди считают, что вся эта информация — типичная официальная ложь. На самом деле власти скрыли от общественности страшные подробности происшедшего: задержанные голыми мужчина и женщина[11] говорили странными хриплыми голосами, когда же их привели в отделение милиции, то там так резко похолодало, что у участкового, составлявшего протокол, замерзла паста в шариковой ручке (и это в начале сентября!). Но более обращает на себя внимание другое — на телах задержанных явственно проступали трупные пятна (впрочем, некоторые считают их обычными для данной разновидности гуманоидов гематомами). При этом от кадавров исходил такой омерзительный запах, что даже привыкшие ко всему милиционеры постарались их поскорее выпроводить из отделения под предлогом отсутствия состава преступления. Парочка скрылась во тьме как раз за магазином «Над вечным покоем. Ритуальные принадлежности».
Сразу за Павами, справа от дороги на Заборовье, открывается маковое поле необыкновенной красоты. Это так называемые Козюлькины Горбы. Собственно, в век господства Федерального ведомства по борьбе с наркотиками и наркосодержащими препаратами уже никто столь уверенно и нахально мак не сажает (отчего булочки с маком стали большой редкостью). Но тут суть в следующем: несмотря на смену политического и экономического строя, уцелевший в окрестностях постсоветский совхоз упорно, год из года, засевает поля мусорной рожью, и каждый год рожь эта исчезает среди пышных зарослей пламенеющих маковых цветов. Поэтому с дороги создается ложное впечатление, что мы въехали в какую-нибудь афганскую провинцию. Попытки же неких особенно бдительных граждан, проносившихся по шоссе мимо поля, стукнуть по мобильнику на местных наркодельцов куда следует ни к чему не привели. Вызванные из ведомства Черкесова грозные следователи с отрядом ОМОН в масках высадились из своих роскошных тачек на обочине, спустились к полю, но вскоре в смущении уехали. Оказалось, что на означенной территории роскошно цветет вовсе не мак. То есть это, строго говоря, мак, но какой-то странный…
История этого места овеяна народной легендой. Точно можно сказать, что со скандальным участком связана псковская народная притча о пользе вежливости.
Вообще, в древности псковский народ отличался особой честностью, искренностью и простодушием, незнакомыми соседям. Более того, псковичи были религиозны, воспитанны и имели даже утонченные обычаи. Буквально так писал путешественник начала XVI века Сигизмунд Герберштейн. Он же отмечал, что эта утонченность была искажена с присоединением Пскова к Москве, которая внедрила на территории республики свои грубые, порочные обычаи и нравы, да еще и на голодный паек посадила: количество костей домашних животных в культурном слое средневекового Пскова с начала XVI века, когда Псков заграбастала Москва, по свидетельству археологов, резко сократилось. Ну, это мы в Петербурге хорошо знаем, хотя, как теперь выясняется, питерские для отечества и Москвы тоже не подарок! Поэтому и сейчас в псковском народе немало удивительно воспитанных, великодушных и доброжелательных людей, заслуживших ласковое прозвище «скобари», но немало и хамов, несущих на себе все черты нравов древних московских оккупантов.[12]
Словом, в давние-давние времена (но уже после оккупации свободолюбивой псковской земли) два крестьянина-соседа осенним днем засевали под озимые как раз в этом месте свои обжи. Тут к ним приблизился скромный старичок-странник с котомкой и молотком в руке и спросил, что же мужички сеют. Известно, что с перехожими старичками и каликами в жизни нужно обращаться особенно аккуратно, а лучше оказывать им всяческое внимание и сочувствие — ведь всем известно, что под видом этаких невинных старцев подчас выступают люди необыкновенные, а порой и вовсе не люди, как-то: Федор Кузьмич, ангел, бес, Николай Угодник. Может забрести к тебе и налоговый инспектор или даже сам президент наведаться. Последствия же невежливой беседы с подобным дедом могут быть самые неожиданные. Так и произошло в нашем случае. Один из упомянутых мужиков оказался природным скобарем, и был со старичком вежлив, сказал, что, мол, рожь сею, дедушко. На что старичок отвечал: «Ну, помоги тебе Бог, зародись твоя рожь высока и зерном полна». А другой крестьянин[13] оказался по своей природе грубияном-московитом и на старичковый вопрос ответил по-хамски (как это называли в древности, по-соромски прямо). Мол, какое тебе дело, старый пень, сею я х…, вали отседа! На что старичок якобы вежливо отвечал: «Ну, помоги тебе Бог, зародись тебе х…!» И ушел по пыльному тракту в сторону Пав. Более его никто не видел. Правда, многие обратили тогда внимание на сильные удары грома в ясном небе. Нет сомнений, к крестьянам зашел сам бог Тор со своим громоподобным молотом. Как известно, бог этот был хитрым и озорным охальником, любил, ради смеха, пакостить, менять свой облик…
Весной приехали мужики на Козюлькины Горбы и видят: у первого взошла рожь тучная, чуть ли не сам-сорок (урожайность современной Дании), а у другого все поле издали будто маком засеяно — это взошли обещанные старичком х… стоят красноголовые, слегка покачиваются на ветерке, ногой ступить некуда, всю десятину заняли. Что же делать несчастному мужику? Бросился он в деревню, схватил литовку и ну косить свое поле. Но вот беда: сегодня скосит, а наутро — по-прежнему, стоят, проклятые, колосятся, росой утренней умытые, ранним солнышком освещенные. Словом, стал мужик посмешищем на всю округу, забросил хозяйство, разогнал домашних, начал пить горькую. Поздней осенью одна лишь его несжатая полоска до самых снегов виднелась среди опустевших полей на Козюлькиных Горбах.
Именно ее печальный вид и послужил толчком к созданию одного из самых гуманистических произведений в русской поэзии. Дело в том, что эту полоску увидел из окна дилижанса поэт-правдолюб Николай Некрасов[14], когда он возвращался из Пскова в Петербург. А как раз накануне он проиграл в карты знакомому гусару все свои будущие оброки с Карабихи. Тайны творчества неисповедимы, но правдолюб, всегда сильно и глубоко скорбевший о горестях русского народа, как-то (по-научному говоря) спроецировал свои негативные практики на мелькнувшую за окном полоску брошенных х…, и тут же родились памятные каждому бывшему школьнику строки:
