Александр Шаранин - Железная цепь со строгим ошейником
Наконец, проститутки ушли. Улыбающийся Толик подтянул трусы, встал около раковины и предался медитации, очень громко мыча божественный слог «Ом». Когда духовные нужды были справлены, его вдруг понесло:
- Небольшая проповедь. Знаешь, Александр, сантехника - это возвышенная вещь. Водопроводные трубы - как вены человеческого организма. По ним, словно кровь, течет вода Мирового океана. Знаешь, что это значит? Это значит, что из твоего крана в твой дом поступают миллиарды молекул воды священных рек - Нила, Ганга и Иордана. Надо это только правильно понимать. Я тебе сейчас кратко объясню, как именно.
- Не надо! Блин! Худо мне ото всего этого уже! - взвыл я.
- Ладно, как хочешь...- обиженно вздохнул Толик и внезапно подпрыгнул с поднятыми руками на одной ноге.- Такое специальное упражнение Дзен. Вот послушай, Упанишада Чандоджья...
Я не выдержал и стал бессодержательно, но громко и зло материться в адрес ЖЭКа, сантехников, проституток и всего остального. Толик же невозмутимо бормотал Упанишаду и сосредоточенно глядел на застоявшуюся мутную воду в раковине. Закончил он так:
- Жертвоприношение и благочестивые дела есть наша дань. А сейчас, Александр, ты увидишь чудеса сантехники. Воочию,- стянув трусы до колен, Толик помочился в раковину. Вода в ней закружилась вьюном, хрюкнула и исчезла.
Гордо заявив:
- Сказано: «Да не прекратится сей поток до конца дней», - Толик оделся и ушел.
Стало необычайно тихо, даже вода из крана не капала... Вмазываться было не чем. Пришлось лезть в нычку за деньгами. Там было пусто - денег не было. Был кактус, который мне давным-давно подарила бывшая жена и записка: «Александр, мне пришлось расплатиться с девчонками. Извини. Все равно бы ты деньги истратил на какую-нибудь гадость, чем усугубил бы свою карму. Вот тебе взамен пейот, кушай на здоровье. Толик». Я всхлипнул. Жестокий отходняк схватил за горло. Челюсти не разжимались, руки тряслись, внутри было холодно. Я чуть не заплакал.
Вот ведь сволочь... Хорошо, что в наличии оказалась бутылка водки. Выпил, чуть полегчало. Допил и побежал в ЖЭК.
- Где этот ебучий мистик! - заорал я на жэковскую конопатую тетку. - Я ему щас третий глаз вышибу! Деньги! Последние деньги спиздил!
- Не выражайтесь, - невозмутимо ответила конопатая. - Мистик у нас один, электрик Сема. Глаза у него два и он уже целую неделю не просыхает.
- Мне нужен сантехник Толик. На Джонни Деппа похож. Ну, на индейца, типа киргиза.
- Таких у нас - нет. Идите, не мешайте работать.
- Как так!?
- Как? Об косяк, - спокойно ответила тетка и подняла телефонную трубку.
Ничего не оставалось, я пошел.
На выходе меня остановила сухонькая старушка:
- Молодой человек, кого вы ищете?
Я в нецензурных выражениях объяснил - кого, почему и зачем. Старушка выслушала, покачала белой головой, сняла с шеи медальон и показала мне:
-Это он? - в золотом сердечке помещалась фотография Толика в полный
рост. Толик был голый, только перья в башке.
Я утвердительно кивнул.
- В нем действительно текла индейская кровь. Горячий был парень. А какой сантехник! Мастер! Но как вам удалось с ним встретиться, не понимаю... Толик умер, уже вот тридцать восемь лет назад. Это его могила на Горбачевском кладбище с крестом из водопроводных труб. Знаете?
Кто ж в нашем городе не знает эту достопримечательность... Я вздохнул в ответ и пошел занимать деньги.
- Если вы его встретите, передайте привет от Лели из третьего подъезда, - раздалось мне вслед.
И вот теперь, стоит мне коснуться рукой функционирующей водопроводной трубы, как мой нос начинает светиться зеленым светом. Таким ярким, что можно даже читать в темноте.
Очнулся участковый Егорушкин на земляном полу в подвале. Ему было очень больно. Особенно голове. В тусклом свете он различил сидящего на корточках мужчину с рыжей бородой. Воняло кислятиной и перегаром.
- Вот до чего дошли...- заговорил мужчина с рыжей бородой. - Среди бела дня людей избивают и бросают в подвал. Пить будете?
- Воды, - слабым голосом произнес участковый Егорушкин.
- Воды нет. Только брага и самогон.
- Вот блин! Тогда - браги!
- Стакан десять рублей.
Участковому Егорушкину, несмотря на боль, стало очень смешно:
- А! Вы, наверно, отец Пети Лея. Торгуете, значит, самогоном, - давясь от смеха, сказал он.
- Да, - нисколько не удивился папа Пети Лея, - дак, что будете покупать?
Участковый Егорушкин, наконец, ощутил свое тело - кости целы, табельное оружие - на месте, голова только гудела, но это ничего, а вот в карманах было пусто. Обокрали.
- Гады! Последние деньги вытащили, - пожаловался участковый Егорушкин.
- Жаль, - разочарованно пробормотал папа Пети Лея.- Значит, не будете покупать. А ведь, самогон у меня - мистический. Раньше проза у меня была мистическая, а теперь - самогон. Выпьешь его побольше и попадаешь в разные мистические места, - он вздохнул, а потом жалобно предложил: - Хорошо. Я вам дам стакан браги бесплатно, только вы со мной побеседуйте.
- О литературе? - приподнявшись на локте настороженно спросил участковый Егорушкин.
- Нет, зачем же. О моей жене. Мне кажется, она мне изменяет. Я уж все делал - ну, чтобы мне не казалось. Я, знаете, даже прозу писал мистическую... Я даже написал одну поэму, основанную на реальных событиях... Но меня не публиковали. Тогда я стал гнать самогонку. Может, это меня избавит от подозрений... Как вы думаете?
Участковый Егорушкин ничего не думал, - он беззвучно, из деликатности, давился смехом.
- Вижу, как вам больно, - посочувствовал папа Пети Лея. - Хорошо, давайте, если хотите, побеседуем о литературе. Например, побеседуем о Прусте.
Участковый Егорушкин прекратил смеяться и неожиданно вскочил на ноги:
- О Прусте, говорите! Нет уж, спасибо! Я пойду. До свидания.
Но, уходя, он вдруг обернулся и неприятным ментовским тоном спросил:
- Интересно, а где это вы трудитесь? И кем?
- В ЖЭКе, дворником, мету. По совместительству раньше мистическую прозу писал, а теперь...
- И борода у вас, значит, настоящая? - перебил участковый Егорушкин.
- Конечно. А какая она должна быть?
- Искусственная! - зло прошипел участковый Егорушкин, и, грязно ругаясь чему-то своему, внутреннему, прихрамывая, удалился.
Из служебной книжки участкового уполномоченного
отдела милиции N 2 г Вологды л-та Егорушкина
Толик и книжки его матери
«С Толиком я познакомился ночью на улице. Мы были нетрезвы и разговорчивы. Я дал ему свой телефон. Как-то вечером он мне позвонил и предложил двухтомник Бродского за бесценок. Я, конечно, согласился. Прибежал по указанному адресу. Вы видели дом Толика? Двухэтажный перекошенный дом с нависшим над землей балконом. На этом балконе, грозившем рухнуть, стоял Толик - лысый, маленький, очень смешной.
- Ты что, пьян? - приветствовал я его.
- Да. Заходи.
Я с трудом открыл тяжелую, грязную дверь и зашел, в полумраке поднялся на второй этаж. В большой комнате, имевшей форму призмы, среди пустых перевернутых шкафов, на пыльном полу сидел Толик и глупо улыбался.
- Принес? - спросил он.
- Что? - спросил я, робко оглядываясь.
- Деньги!
Я протянул Толику двадцатку. Он немедленно принялся колотить кулаком по полу. Тут же прибежали какие-то бабки и продали Толику бутылку самогона. Я слегка оцепенел, но все же спросил:
- Толик, а где Бродский?
- Вот, - ответил Толик и достал из старинного чемодана толстенную книгу в бархатном переплете бордового цвета. Естественно, это не был Бродский, это был каталог. Мелким почерком в нем были записаны все мыслимые книги Земли! Все книги! Всей Земли! На всех языках...
- Здесь нет только пергаментов и рукописей в свитках. Ну и само собой - того, что уничтожено - чего нет вообще, - раздался голос Толика.
- Господи! Что это?
- Это каталог книжек моей матери. Есть еще деньги?
Я протянул Толику двадцатку. Он стал колотить лбом об пол, прибегали бабки... Раза три-четыре...
Я очнулся в вытрезвителе.
Вечером мне позвонил Толик.
- Ты по-испански читаешь? - спросил он.
- Нет, а что?
- Плохо, раз не читаешь. Ну, тогда на русском покупай у меня Борхеса. Пять книжек за двадцатку.
Я достал из заначки все деньги и побежал к Толику.
Он постучал рваным ботинком по полу. Прибегали бабки...
- Где Борхес? - строго спросил я.
- Вот, - ответил Толик и достал из-под дивана каталог книжек его матери, - огромную книгу в бархатном переплете бордового цвета.
- Толик, Толик! Подожди! - запротестовал я. - А где твоя мать? А где все эти книги?
- Мама умерла, а книжек пока нет, - ответил Толик, глупо улыбнулся и принялся прихлебывать из щербатой чашки самогон.
- Что значит - пока?!
Толик не отвечал и зверски колотил ботинком по полу. Прибегали бабки, приносили самогон...
Я очнулся в вытрезвителе...
