Ефим Дикий - Комерс: Тем, кто не дожил
Лешина харизматичность тоже имела, так сказать, не сугубо гендерный характер. Конец советских времен он встретил комсомольским лидером МГТС. Сколько молодежи работало в те годы на телефонных узлах столицы – можете примерно представить, и Алексей стал немаленьким начальником, владельцем серьезного кабинета в Настасьинском переулке напротив Ленкома.
Переход к капитализму дался Кухтину нелегко: он просто не мог понять, как приспособить к делу свои действительно немалые коммуникативно-административные таланты. На «поиск себя» ушло несколько лет – удаче в поиске во многом поспособствовал я сам, рассказав о прелестях обнального бизнеса и обучив парочке несложных ноу-хау.
Пока же Леша продолжал сидеть в кабинете на Пушкинской, время от времени барыжа по мелочам всякой ерундой. А вот его таланты по части женского пола росли и крепли, только площадки для развития знакомств у него так и не появлялось: не к родителям же очередной «вариант» вести!..
У меня же квартирный вопрос решался достаточно радикально: в тот год родителям постоянно выделяли профсоюзные путевки в дома отдыха, так что «флэтование» было весьма регулярным.
Пикапером Кухтин был не только успешным, но и щедрым. Со своими товарищами он охотно делился не только ценным опытом, но и непосредственно дамами. В «мягком варианте» – приводя на гулянки менее удачливых товарищей выводок подружек-веселушек, в более жестком (если у дамы «низкий знаменатель» – то есть, попросту говоря, повышенная блядовитость) – делясь добычей напрямую. Так что ситуации, когда вечером Леша покидал мою квартиру со словами «ну, я побежал – а вы тут развлекайтесь дальше», случались нередко.
Начало ленинианы
На сей раз Алексей явился ко мне в гости с совсем безбашенной девицей – размалеванной крашеной блондинкой в стиле популярной тогда группы «Комбинация». Субтильного сложения юная особа с банальным именем Лена (сколько же Лен еще предстояло встретить на своем пути: я даже ввел потом для подобных эпопей термин «лениниана») отличалась повышенной общительностью. То есть много пила, хихикала – но, как выяснилось, и не только.
– Так чего, ебаться-то мы нынче будем? – спросил я, поднося даме очередную рюмку водки через часок после убытия удовлетворенного Кухтина.
Я тогда активно пытался изменить собственный имидж в сторону большей… не знаю, то ли брутальности, то ли развязности. Куда деваться, положение обязывает: все ж таки комерс, можно сказать, новый хозяин Земли Русской! Как нетрудно догадаться, одной из сфер приложения имиджмейкерства стало общение с прекрасным полом. Демонстративная грубость в сочетании с полным карманом денег работала довольно эффективно: как сказал бы поручик Ржевский, «чаще впердоливал». Нынешний же расклад просто располагал к вульгарному поведению.
– Будем, конечно, – хихикнула новая знакомая, ни капли не смутившись. – Только выпьем сначала, само собой. Ну, за встречу!..
…На потенцию я не жаловался никогда: молодость, южные крови… Но утром проснулся совершенно измочаленным: ощущение такое, что попал как минимум в общагу к голодным ткачихам. Лена еще раз хихикнула, похвалила мои стати – и ускользнула, пообещав не пропадать и звонить.
И правда: раз-два в месяц девица звонила, приезжала – и дальше опять бешеные скачки. Подумав, я пришел к выводу, что такое богатство грех скрывать от публики.
– Экая ты прикольная девка! – Фраза из серии «начал разговор издалека». Не на такую нарвался. – А подружки у тебя тоже такие веселые?
– Еще какие! А что, друзья хорошие есть? Мы всегда за, чтобы познакомиться-отдохнуть с симпатичными мальчиками!
Я еще не полностью оценил Ленину непосредственность, но ждать оставалось недолго. Через неделю она с симпатичной подругой восточного вида уже встречала меня у метро «Авиамоторная».
– А что, твой друг – нормальный? – допрашивала Лена. – А то Верочка у нас дама разборчивая!
Разборчивую Веру приютивший нас в своей коммуналке Перов вовсю трахал уже через пару часов после встречи у метро. Все шло наилучшим образом, вот только барышне нужно было ехать домой. Мы выпили еще, хозяин квартиры прикорнул, а посреди ночи поглядел на происходящее на соседней кровати – и решил присоединиться.
Чуть ли не первая групповуха в моей жизни – и, как показали последовавшие события, решительно не последняя. Я счел, что адекватно оценил сексуальную раскрепощенность девушки. Оказалось – недооценил, и очень крепко.
Утром Перов ускакал на работу, оставив мне ключи и пожелав «ни в чем себе не отказывать». Тут, как выяснилось, он сильно погорячился.
Я опять чувствовал себя измочаленным и не очень понимал, что делать с бешенством Лениной матки. И вдруг понял. Вот он, вариант для ответного подгона! Благо, против «еще одного друга» дама вроде не возражала.
– Здорово, Макс! Не разбудил?
– Ну, не то чтобы разбудил… – По голосу Доктора было слышно, что как раз и разбудил, что и неудивительно для столь раннего времени. – Чего хотел-то?
– Да как тебе сказать… – Я задумался, как же сформулировать свою идею. А, ну да – мы же работаем над имиджем. – Слушай, это самое… ты поебаться не хочешь?..
– Не понял… В принципе или ты что-то конкретное имеешь в виду?
– Вполне конкретное. Короче, мы тут с приятельницей зависли у Перова, в Лефортово. Хочешь, подъезжай – она будет рада.
– Рада, говоришь? – Макс оживился. – Слушай, а перезвони-ка ты минут через пятнадцать. Я проснусь и пойму, чего хочу от жизни…
– Все нормально, жди гостей, – бодро вещал компаньон через четверть часа, записывая адрес. – Мы выезжаем.
– Мы?..
– Ну, в общем, жди! Будем минут через сорок, не больше.
По жизни Доктор передвигался стремительно. Уже через полчаса я, стоя с сигаретой на балконе, увидел его в компании благообразного худощавого блондина с ухоженной бородкой. У каждого при себе – по бутылке водки.
«Где два – там и три, – прикинул я. – Кажется, даму это по-любому не смутит – а впрочем, посмотрим».
На пользу обществу
И посмотрел. Молодые люди вписались в компанию с похвальной резвостью.
– Это Сергей, – представил товарища Макс. – Тоже доктор, как я. Только нормальный. В смысле врачом работает.
– Не совсем так, – интеллигентно улыбнулся мой тезка. – Макс просто «доктор хуев», а я – «хуевый доктор». В смысле «их» и лечу: уролог я.
Порнуха в жанре «Doctors» еще не получила распространения, да и халатов на представителях медицинского цеха не было. Зато перовский халат на Леночке они расстегнули очень даже быстро и ловко. Я только до туалета успел отлучиться, а вернувшись в комнату уже наблюдал предтечу упомянутого жанра: господа врачи жарко ласкали миниатюрные груди пациентки, запуская руки все ниже.
Вскоре прозвенел во всех смыслах первый звонок: выяснилось, что я по рассеянности забыл захлопнуть дверь в комнату. И через какое-то время обнаружилось, что за клубком из четырех тел с интересом наблюдает из коридора сосед по коммуналке, мужик лет под сорок, проживающий во второй комнате с женой и ребенком.
По канонам жанра (пусть и смежного) здесь должен был, по идее, последовать рассказ о том, как к разврату присоединился и сосед. Не дождетесь.
– Ой, извините. – Я заслонил скудным телом неприличную сцену, натягивая на себя трусы. – Мы тут…
– Да вижу я, вижу, – ухмыльнулся мужик. – Отдыхайте, чего уж. Только дверь закройте. У меня тут жена, сын маленький. Сами понимаете…
Я все понял. А вот доктора, как выяснилось, не совсем.
Второй звонок был напрямую связан с первым. В какой-то момент участникам действа массово захотелось облегчиться. Вот только одеваться лень, а в голом виде по коммуналке шастать – сосед точно расстроится. Не ровен час милицию вызовет (только этого гостеприимному Перову и не хватало).
– Я человек демократичный, я и с балкона могу, – бодро заявил захмелевший Доктор.
– Макс, ты с ума сошел!
– Да, я ненормальный, мне говорили!
– Макс, тут же второй этаж! Окна во двор, бабушки на скамейках сидят – сам посмотри!
– М-м… ладно, будем считать, что убедил. Ой, а что это у Перова тут за баночка?..
Пустая трехлитровая банка была оперативно превращена в ночную вазу. Доктора, что с них возьмешь…
И все бы ничего, вот только после очередных возлияний Макс счел, что банку всенепременно нужно сбросить вниз. Иначе-де веселье будет не то. Я пытался возражать, дергался остановить – но не успел.
Даже не знаю, кто именно вызвал милицию – сосед, его жена, старушки у подъезда или кто еще. Как отмазывались – не помню, но звонок на работу Перову («кто такие, что делают на вашей жилплощади?») явно его не обрадовал. Через пару дней, когда загул слегка приутих, мой звонок вызвал такой взрыв мата, какого я от него не слышал за все годы знакомства.
