Катарина Бивальд - Дай им шанс!
Броукенвил, Айова, 23 августа 2009 года
Дорогая Сара!
Как я рада, что тебе понравилась Харпер Ли. Не знаю, что сказать о шведском названии, но, наверное, «Смертный грех» больше подходит для дешевого детектива. Но тебе лучше знать.
Поскольку тебе понравилась «Убить пересмешника», я посылаю «Прислугу» Кэтрин Стокетт. У этих книг общая тема — расизм. Знаю, не все сегодня считают расизм проблемой, но если тебе интересно мое мнение, то так считают только те, кто управляет миром, ничего не сделав для его улучшения. Я же считаю расизм проблемой, и его проявления вызывают у меня крайнее возмущение. Так, по крайней мере, считает мой старый темнокожий друг Джон. Он уже не молод и говорит, что теперь ситуация намного лучше, чем раньше. По крайней мере, в Броукенвиле, говорит он. Джон не любит обобщать. Я бы не сказала, что ситуация в мире улучшилась. Просто люди в нашем городе привыкли к Джону. Он единственный черный в городе. И держит единственный магазин, в котором по-прежнему продают молоко. Так что людям пришлось к нему привыкнуть. Разумеется, я лично считаю, что Джона просто невозможно не любить, но тут он со мной не всегда согласен.
С наилучшими пожеланиями,
Эми ХаррисВсем известно, что шведские туристки приезжают в Айову в поисках мужа
В Броукенвиле недалеко от закусочной Грейс был старый кинотеатр. Сооружение в стиле пятидесятых придавало одной стороне улицы достойный вид, но там уже давно перестали показывать новые фильмы, а пару лет назад — и старые тоже. Сломался проектор. Теперь здание кинотеатра использовалось только для городских собраний.
Называть эти встречи собраниями было все равно что называть кинотеатр кинотеатром. Эти собрания были данью прошлому, когда было престижно входить в городской совет и все важные вопросы решались голосованием. В те годы у города еще были деньги, и нужно было решать, на что их потратить. На новые скамейки перед церковью или уличное освещение. Естественно, возникали разногласия по поводу цвета скамеек и формы фонарей. Сам кинотеатр тоже вызывал много споров, включая обвинения в развращении молодежи.
Теперь же осталась только горстка людей, которые еще желали заниматься городскими делами, а денег вообще не осталось.
Но они все равно продолжали встречаться каждый второй четверг месяца, занимая один первый ряд в кинозале.
Каролина недовольно взирала на отчаянно жестикулировавшую Джен на сцене бывшего кинотеатра.
— Туристка! — воскликнула Джен.
Каролина подавила желание потереть виски.
Туристское нашествие в город было единственным пунктом на повестке дня, и собрание уже порядком утомило Каролину.
Она скучала по Эми Харрис. Каролина знала, что люди считают ее черствой, чрезмерно набожной и скучной. Но каждому городу нужен кто-то, кто будет следить за порядком, кто способен отличить добро от зла, правду от лжи. При жизни Эми у Каролины это хорошо получалось, но теперь она чувствовала себя слабой и одинокой.
Ей было далеко до Эми, которая словно знала, что люди хотят услышать. Каролина же говорила то, что нужно было говорить. А это редко нравилось людям, хотя иногда тоже необходимо. Но теперь Каролина осталась одна. И ей предстояло одной позаботиться об этой туристке, которая, стоило с ней заговорить, начинала дрожать как осиновый лист.
Ей столько всего еще нужно было сказать Эми. Пусть земля ей будет пухом.
Впрочем, Эми-то что переживать. Это Каролина теперь должна делать всю работу. И на поддержку остальных рассчитывать не приходится.
В городском совете состояли трое человек. Каролина подозревала, что Джен ходит на собрания, потому что мечтает превратить Броукенвил в подобие Хоупа — рая для представителей среднего класса, готовых тратить часы на то, чтобы добраться до работы. Сама Джен была из местечка, которое она сама называла очаровательным пригородом Спенсера на северо-западе Айовы. Лучше бы она там и оставалась. Небольшая потеря для Броукенвила, думала Каролина. Но она вышла замуж за Хобсона, неожиданно приятного представителя семьи Хобсон, прочие представители которой не отличались ни умом, ни тактом. Впрочем, Каролина никогда не осуждала людей за то, что они родились такими, какими родились. Другое дело — сознательный выбор человека. Она не могла избавиться от мысли, что Джен рассматривала переезд в Броукенвил как личную неудачу. И это бесило Каролину. Что такого есть в Спенсере, чего нет в Броукенвиле? Разумеется, у города есть свои недостатки. Каролина сама рада была на них указать, но одно дело — она, и совсем другое, когда посторонние презрительно отзывались о ее городе и желали все тут изменить. Каролина покачала головой. Джен здесь и десяти лет не прожила. Правда, десять — это немало.
Нельзя сказать, что она не пыталась. Тут надо отдать Джен должное. Но если бы Джен соображала получше, она бы смогла направить свою энергию в правильное русло. Теперь она была ответственным секретарем, корреспондентом и источником новостей городской газеты, или, точнее, блога. Каролина так и не потрудилась выяснить, что такое блог. Само название уже не обещало ничего хорошего. Насколько ей было известно, блог этот читали только родственники Джен из Спенсера. И никто из них не выразил желания переехать в Броукенвил под впечатлением прочитанного.
Мало приятного могла Каролина сказать и про второго члена совета — Энди, последнего представителя семейства Уолш. Его отец, Эндрю Уолш-старший, никогда Каролине не нравился. И она готова была многое простить Энди уже за то только, что он не был похож на отца. Но всему есть границы.
Энди держал «Площадь» — единственный бар в городе — вместе со своим лучшим другом Карлом. Какое-то время Энди даже жил в Денвере. Не то чтобы Каролина верила слухам, но кто еще будет жить в Денвере, чтобы потом вернуться и держать в городе бар с лучшим другом, как не…
Сегодня Энди был в клетчатой рубашке и синих джинсах, перехваченных ремнем с массивной бляхой. На вид она весила не меньше его ковбойских сапог. Одежда на нем была слишком новая, слишком нарядная. Каролине он напоминал туриста с Восточного побережья. Глядя на Энди, трудно было поверить, что его семья живет в Броукенвиле уже много поколений.
— Туристка в Броукенвиле, — сказал он, присоединяясь к Джен на сцене.
— Это удивительно, — ответила Джен, — что у нас так мало туристов.
— Это как раз неудивительно, — высказалась Каролина. — Удивительно, что у нее нет водительских прав.
Подниматься на сцену она не стала — предпочла остаться в удобном плюшевом кресле. Двенадцать лет прошло с последнего сеанса в кинотеатре, а в воздухе все еще пахло попкорном, маслом и старой тканью. Запахи не будили в ней никаких воспоминаний. Но поразительно, что кресла все еще в отличном состоянии.
— Мы должны найти ей занятие, — сказала Джен. — Развлечь ее.
— Но какое? — удивился Энди. — Вот в чем вопрос.
— Экскурсии, конечно! Наша прекрасная природа. Дубы!
— И кукуруза, — сухо добавила Каролина.
Она любила дубы не меньше других, даже была председателем общества охраны дубов, но прекрасно осознавала туристические возможности Броукенвила.
— Не только кукуруза, — возразил Энди. — Соевые бобы у нас тоже есть.
— Том может ее возить, — предложила Джен, которой явно только что пришла эта мысль в голову. — Когда не работает, естественно.
Каролина зажмурилась. Этим невинным тоном ее не обманешь. Боже мой, подумала она. Не успела гостья прибыть, как Джен уже готова пожертвовать ей всех городских холостяков. Хотя, если подумать, непонятно еще, кто тут жертва. Городские холостяки могли туристов и отпугнуть. Как ни странно, Энди впервые не согласился с Джен.
— Том? — тупо повторил он, словно не понимая, куда она клонит.
Джен заколебалась.
— Да, Том… Может, они друг другу понравятся? — предположила она, глядя куда-то вдаль поверх головы Каролины. — Может, небольшой роман сделает ее пребывание здесь более приятным?
Энди рассмеялся.
— Том никогда не имел особого успеха у девушек. А этой Саре явно не помешает встряхнуться. Я поговорю с ним о том, что он должен сделать.
На такой поворот событий Джен явно не рассчитывала.
— Но может, лучше дать им самим постепенно узнать друг друга…
— Лучше вообще ничем подобным не заниматься, — отрезала Каролина.
Она хорошо знала Джен. Одним отпускным романом она не удовлетворится. В своих мыслях Джен уже праздновала свадьбу и добавляла нового жителя в городскую статистику. А может, и не одного. И следующий новостной бюллетень можно посвятить свадьбам, рождениям и крестинам.
— Но мы же можем попросить Тома повозить ее, — не сдавалась Джен.
— Это может делать Джордж, — возразила Каролина. — Можем даже заплатить ему. Символически, разумеется. Объявим сбор денег.
