Арсений Данилов - Adrenalin trash
— Всем счастливого пути! — повесив в конце послания это оскорбительное пожелание, он подхватил сумку и быстро пошел в следующий вагон, не глядя по сторонам.
— Так вот, — сказал Андрей. — Не преувеличиваем ли мы масштаб опасности, которой подвергаемся? Учитывая стоимость похищаемого?
Девушка улыбнулась. Андрей отметил про себя эту реакцию. Она, вероятно, была бы более благосклонной, если бы до девушки не долетали волны перегара. Впрочем, могло быть и наоборот.
— Это, несомненно, ключевой вопрос, — сказал Олег. — И ответ на него не так прост, как кажется. К сожалению, опасность действительно пропорциональна цене товара. Если ты крадешь банку за пятьдесят рублей, ты рискуешь, скорее всего, получасом унизительного допроса и, возможно, парой сторублевых бумажек, которые придется отдать охраннику или дежурному милиционеру.
Олег ненадолго прервался. Андрей понял, что его друг борется с приступом тошноты.
— Так вот, — сказал наконец Олег. — Во-первых, никогда нельзя формировать облик угрозы в явном виде. Он должен существовать на периферии сознания, и только тогда ты сможешь испытать необходимый прилив адреналина.
Андрей задумался.
— А почему необходимый? — спросил он.
— Ну как, — сказал Олег. — Закон природы. Скажем, обезьянам, живущим в Лондонском зоопарке, с недавнего времени периодически включают запись рева леопарда. Или гепарда, не помню. Они, понятно, пугаются, и у них как раз выделяется адреналин.
— Зачем? — спросил Андрей.
— Ну, они теперь себя намного лучше чувствуют, — сказал Олег.
— Ясно, — сказал Андрей.
Наступила короткая пауза. Андрей смотрел на девушку. По большому счету, пора было привлечь ее к беседе, но никакие подходящие к случаю фразы не приходили в голову.
— Хрю Мудаками, — тихо сказал Олег, наклонившись к уху Андрея, и от неожиданности Андрей вздрогнул. — Пойдем покурим.
Курить совсем не хотелось. Хотелось подключить к разговору девушку, какие-то подходящие к случаю слова уже крутились на языке, но что-то мешало отправить их по назначению. Возможно, на Андрея так действовал ярко-красный цвет, в который девушка красила свои короткие волосы. Может, причиной было похмелье.
— Пойдем, — сказал Андрей.
В тамбуре сильно пахло рвотой. Никита постарался на славу, впрочем, следов его деятельности Андрей не заметил. Вероятно, Никита выходил в соединявший вагоны резиновый коридор. Внучок сидел на корточках рядом с Никитой, держа в руках пластиковую бутылку с пивом.
— Как жизнь? — спросил Олег, достав из кармана куртки сигареты.
— Не очень, — сказал Никита.
— Да уж, — сказал Внучок. — Пивка попей. Отпустит.
Никита принял из рук Внучка пластиковую емкость и сделал несколько больших глотков.
— Вы бы это, — сказал он, утирая губы рукавом, — не курили здесь. А то я опять сблюю.
— Ладно, — сказал Олег. — Долго еще?
— Минут десять, — ответил Внучок.
Олег и Андрей пошли через вагон в противоположный тамбур. По пути Андрей еще раз посмотрел на девушку. Она была одета в зеленую куртку, потертые джинсы и неновые кроссовки. Андрею в голову пришла неожиданная идея.
— Слушай, — сказал он, когда вышли в тамбур и закурили, — А девка, может, туда же едет.
— Куда? — спросил Олег, жмуря правый глаз, чтобы в него не попал дым.
— Куда и мы, — сказал Андрей.
— Может быть, кстати, — сказал Олег. — Похоже на то. Ну так круто.
— Ага. — Андрей кивнул и подошел к двери.
За окном тянулся типичный подмосковный пейзаж — пожелтевшее поле непонятного предназначения, пересеченное грязной грунтовкой с дежурным грузовиком, который полз к видневшимся вдалеке крышам дачного поселка. Справа от поселка виднелся темный хвойный лес. Композицию естественно завершала линия электропередачи, нырявшая в просеку.
Картина была, что называется, мирной, но кто-то по неизвестным мотивам поставил на нее печать «Не прислоняться». Андрей, конечно, видел такие пейзажи с такой же печатью и раньше, но только сегодня обратил внимание на резкое несоответствие одного другому. Новое открытие так увлекло его, что, когда электричка остановилась возле очередной платформы, он чуть не упал. Двери с шипением отворились. К платформе, видимо, прислоняться было можно.
Андрей бросил окурок в большую лужу, оказавшуюся прямо перед дверьми. Олег отправил следом свой, и они вернулись в вагон. Девушки там не было.
— Да, — сказал Олег, когда они сели на лавку. — Вышла твоя подружка.
Андрей усмехнулся.
— Но вообще, конечно, — сказал Олег, — чем дороже барахло воруешь, тем больше адреналина.
— Вообще, конечно, — сухо ответил Андрей и молчал весь остававшийся путь.
Название станции оказалось незатейливым. На желтом щите, поднятым к небу двумя покосившимися серыми столбами, было написано «65 км». Под щитом стояли облезлая лавка и угловатая урна, на которой было продублировано неброское имя остановочного пункта. Железная дорога прижимала платформу к мягкому боку густого хвойного леса. Когда электричка, фыркнув несложной пневматикой, уехала, с той стороны дороги появились точно такие же платформа, лавка, урна и посыпанные солнцем елки, и возникло ощущение, что между рельсами поставили огромное зеркало.
— Куда теперь? — спросил Никита.
Внучок допил пиво, подошел к лавке и опустил бутылку в урну.
— Ну вот, — сказал он. — По тропинке.
Андрей подошел к Внучку и увидел узкую полоску вытоптанной земли, уходившую в лес. Она немного оправдывала существование станции, поскольку служила доказательством того, что здесь хоть иногда появляются люди.
— Долго идти? — спросил Олег.
— Минут десять, наверное, — сказал Внучок. — Не помню. Недолго.
— Ну, пойдем, — сказал Никита.
Они дошли до конца платформы и спустились вниз по гулким рифленым ступеням железной лестницы. Земля не успела высохнуть после недельных дождей. Тропинка оказалась раскисшей, каждый шаг по ней сопровождался удивительно сочным звуком. Андрей с грустью подумал о том, как путешествие скажется на его ботинках.
Впрочем, в лесу тропинка была засыпана густым слоем опавших иголок, и идти стало намного приятнее. Сильно пахло сырой хвоей. Негромко бормотали птицы. Никита и Внучок шли впереди, Андрей и Олег немного отстали.
— Как думаешь, что будет? — спросил Андрей.
— В смысле? От грибов, что ли? — спросил Олег.
— Ну, и от грибов, и вообще.
— Не знаю. Прикольно, наверное, будет.
— Наверное, — сказал Андрей. — Как-то все это неожиданно.
— Еще бы. — Олег сплюнул. — А ты думаешь, к такому неделю готовятся, что ли?
— Да нет, — сказал Андрей.
С Внучком познакомились накануне. Никита представил его как армейского дружка. Во время застолья Внучок говорил немного, но, когда вступал в беседу, так часто употреблял слово «телки», что складывалось впечатление, будто он работает на животноводческой ферме. Его красивое имя имело впечатляющую историю. Внучок жил в Москве у бабки. Совсем недавно ему удалось прописаться, и теперь он с нетерпением ждал того момента, когда бабушка отправится в последний путь.
Дорога через лес и в самом деле оказалась недолгой. Они дважды перелезали через поваленные деревья, перебрались через неглубокий овраг, миновали обозначенную пустой пластиковой посудой стоянку туристов и, спустя обещанные Внучком десять минут, вышли на большое поле, заросшее высокой пожелтевшей травой, над которой по проводам неизбежной в таком месте ЛЭП плыло уютное жужжание.
— Здесь, — сказал Внучок, остановившись возле отползшей в сторону от лесной толпы елки. — Пришли.
— Отлично, — сказал Никита. — Где искать-то?
— Ну, здесь, — сказал Внучок. — На поле.
— Везде, что ли? — спросил Никита.
— Везде. Возле вышек особенно.
Никита закурил. Андрей и Олег последовали его примеру. Внучок тем временем достал из кармана куртки два пакета для мусора. Расправив один из них, он натянул его на правую ногу и завязал узлом на лодыжке. То же самое Внучок проделал и с левой ногой.
— А это еще зачем? — спросил Никита, поморщившись.
— Трава-то сырая, — сказал Внучок. — Чтобы не промокнуть.
— А что ж ты нам не сказал? — спросил Никита.
— Ну, мне тоже никто не говорил, — ответил Внучок.
— Вот жлоб, — сказал Никита, впрочем, без особой злобы.
Внучок улыбнулся, потопал полиэтиленовыми ногами и тоже закурил.
— Эх, — сказал он, — жаль, телки меня не видят.
— Да уж, — сказал Никита. — Начнем, что ли?
— А во что мы их складывать будем? — спросил Олег.
Никита посмотрел на Внучка. Тот пожал плечами и сплюнул:
— Не подумал.
— Молодец, — сказал Никита.
Наступила неловкая пауза.
