Елена Нестерина - Официантка
— Что вам принести к кофе? — проникновенно, но настойчиво спросила Карина.
— Спасибо, больше — ничего… — Молодой человек явно хотел уйти в себя и понервничать там один, но не учел того, что Марине и Карине надо было самим себе доказать, что они на что-то способны. И что отступить они уже не могли.
«Тоже мне — Шарапов в „Астории“», — подумала Карина, чуть улыбнулась этому сравнению — и ей сразу стало как-то спокойнее и веселее, Карина поверила, что все у неё получится. Марина же в этом практически не сомневалась. Она подмигнула сестре, аккуратно сняла с меню пластиковую папочку и раскрыла его на нужной странице.
— Вот наше меню… Может быть, вам к кофе венского печенья принести? Или вологодские пряники в глазури? Эти пряники — гордость нашего кондитерского цеха. — Марина слышала, как эта фраза, произнесенная, правда, Володей Шевеляевым, разила и не таких неприступных клиентов. — А если хотите что-нибудь полегче, рекомендую…
Но в этот момент нервный молодой человек подпрыгнул, дернулся и совершил глубокий выдох — к столику спокойным шагом направлялась невысокая девушка и так же спокойно улыбалась, глядя на молодого человека.
На минутку сестры отошли от их столика, а потом снова приблизились, чтобы продолжать наступление.
В момент молодой человек был избавлен от папочки, от этого напряжение его не пропало, даже наоборот. Он заказал для девушки большое мороженое, взбитые сливки с земляничным сиропом и кофе. Сам долго вздыхал и говорил, что ничего не хочет, девушка просила его съесть хоть что-нибудь, Марина настойчиво предлагала полистать меню, а Карина лепетала названия всех сладких блюд и закусок, какие там были. И молодой посетитель сдался — он разрешил принести себе блины с начинкой из цыпленка, тушенного в меде и пиве.
— Сделал заказ? — увидев сестер на кухне, спросила Света, помахивая пустым подносом.
— С боями, — улыбнулась Карина.
— Вот ведь какой, — недовольно проговорила Марина. — Что за мужики. Попался бы мне в руки, я б его в момент отдрессировала.
— Ну вот теперь следите за ним внимательно. — Хитро прищурилась Света и шепнула что-то Марине на ухо.
— Классно! — обрадовалась чему-то Марина.
А Карина не расслышала.
— Что, они могут не заплатить? — испугалась она и уставилась на своих клиентов. И продолжала тщательно подглядывать, когда весь их заказ стоял на столике.
Ничего особенного эти двое не делали, молодой человек говорил, девушка ела мороженое и слушала, изредка заглядывая в папочку.
— Ест? — спросила Марина, выглядывая в зал из кухни.
— Кто ест? — не поняла Карина.
— Ты что — видишь, пацан и правда блины не ест! — радостно зашептала Марина.
— Не нравятся, что ли… — предположила Карина.
— Не хочет он! — зашептала Марина уже громко. — Это ж было видно, что он есть не собирается. Вот это да! Главное — заставить что-нибудь заказать… Ну Светка хитрая! Видишь, кажется, собираются, сейчас пойдут. Так что смотри внимательнее.
— И что? — Карина не понимала, к чему сестра клонит, но не сомневалась, что это спецприем, нужный и важный.
— «Что?» — оказалась у них за спиной Света. — Я этого цыпленка в блинах ещё ни разу не ела. Вкусный, наверное, раз дорогой такой. Так что сейчас они быстренько свернутся, неси тарелку к нам, и там мы её с вами раз-раз…
— Ты что, Свет, я не буду есть! — Карина решительно замотала головой. — Что я, Том Кенти со двора объедков?
— Больная, — Марина зашипела, — ну, не хочешь, а я съем. Подумаешь важность. Ты ж видела — малый к этим блинам и не притронулся даже! Ну, видела?
— Видела… — вздохнула Карина. — Даже не понюхал. А зачем же тогда заказал?
— Перед девушкой было неудобно. Да и мы пристали. Это нормально, пожала плечами Света и скользнула к одному из своих столиков убирать грязную посуду.
Молодой человек расплатился и ушел вместе с девушкой. Карина приблизилась к блинам. Хоть бы куснул где, хоть бы вилкой ковырнул — тогда бы точно можно эти блины не брать и сказать Светке, что их ели. Так ведь блины целы, совершенно целы, ну что ты будешь делать! И вечно Марина что-нибудь придумает…
Карина, поставив несчастную тарелку с блинами к себе на поднос, вздохнула и двинулась к кухне. Марина подобрала оставшуюся грязную посуду и направилась за ней. Следом, как будто по очень важному делу, засеменила Света. Быстро накрыла блины салфеткой, оглянулась и бросилась в подсобку.
— Эх, жаль остыли! Ну ладно, давайте холодные заточим! — Она схватила рукой большой блин, в который было завернуто много бугристой начинки, макнула его в соус, откусила сразу большой кусок и заговорила с набитым ртом: — А, хорош-то! Ешьте, давайте, ну что ты, Карина…
— Да ну, подъедать за кем-то… Марин, давай не будем. — Карине было и неловко, и страшно: вдруг администратор увидит. — Это ведь нехорошо как-то.
— Дура, что ли, — Марина схватила блин, — ну если люди не хотят. Что, Варька наша зря старалась, такие блины засобачивала? Что — зря? Чтоб выкинули, даже не попробовав?
— Нет, конечно… — пробормотала Карина.
— Тогда ешь давай, да надо нам бежать. — Света протянула блин Карине.
— Ешь, Карина, не выделывайся, — толкнула её в бок Марина. Осторожно, не капай.
Блин был нежный, легкий, просто дышал своей хорошо пропеченной кожей. Мясо сочилось медовой мягкостью, орехи и чернослив тоже, казалось, пропитались и медом, и мясом. Карина поняла, что надо немедленно съесть такую прелесть еще, потому что загребущие Светкины ручонки тянулись уже к последним блинам. Да и Марина не отставала.
— Вот это нам привалило счастье, Каринка, вот это да! — Света уже умчалась, а Марина все ещё тщательно облизывала тарелку с остатками сладко-кислого соуса и обсасывала свои пальцы. — Все, бежим, а то там клиентов небось полна коробочка набралась, и Альбина опять шарит.
Блины они съели, и никто не заметил. Карина даже успела губы подкрасить.
— Марин, давай больше так не будем делать, — остановив сестру в коридоре, сказала Карина, — мне кажется, это как-то позорно.
— Что позорно? — Марина была весела, вкусные блины прибавили ей настроения.
— Да подъедать, — ответила Карина, глядя Марине в глаза. Она знала, что сестра этого взгляда не выдерживает.
— Да ну тебя, — Марина уже не хотела об этом ни говорить, ни думать, если хочешь знать, сейчас мы и не подъедаем даже.
— Что?
— Мы пробуем то, что сами производим, — на миг задумавшись, ответила Марина. — Что, не имеем права? Это не то что не позорно, это исполнение наших нормальных человеческих желаний. Хорошая еда, мне кажется, не должна пропадать. А когда мы с тобой разбогатеем, Каринка, мы с тобой будем есть и цыпленка, и гусенка, и страуса. Потому что мы вместе знаешь какая сила? Ну, веришь?
Марина обладала способностью убеждать в чем угодно. Устные экзамены в школе она всегда за двоих сдавала — выучит чего-нибудь чуть-чуть и сначала сходит изобразит, как будто это Карина отвечает, а через некоторое время зайдет как будто уже сама. И все на разные голоса, с разными ужимками. Учителям и в голову не приходило, что это один и тот же человек ходит. Они думали: вот, близнецы у нас учатся, а такие разные, мы их никогда не спутаем…
Карина писала за двоих сочинения, контрольные и другие письменные задания. И была уверена, что это очень хорошо — такое домашнее распределение труда: Марина фронт, она тыл. И не потому, что Марина её убедила, что так удобнее.
— Мы разбогатеем? — спросила, помолчав, Карина.
— Даже не сомневайся, — выходя в зал и подпихивая Карину, ответила Марина.
Дружелюбно улыбаясь, они подошли к одному из своих столиков и удачно рассчитали клиентов. Еще было время пойти подогреть и доесть причитающийся им обед, про который Марина с Кариной просто забыли.
Но за столиком, где сидел одинокий клиент, начался шум и возня. Клиент разбросал вилки, салфетки и перечницы, опрокинул на скатерть недопитую рюмку водки, весело подмигнул всем, кто успел обратить на него внимание, и закричал:
— Эй, девочки, посчитайте меня!
Карина и Марина бросились к нему со счетом, изрядно подвыпивший клиент махнул бумажкой в 100 долларов и широким жестом протянул её Карине.
— Спасибо, дорогие, все, спасибо. — Уже перед собой коротко взмахнул он купюрой, привстал, собираясь уходить, но затем снова сел и начал заниматься с перевернутыми солонками и перечницами, содержимое которых ещё гуще посыпалось на стол, облаком зависло в воздухе, бедный дяденька даже расчихался.
А сдачи ему нужно было вернуть рублей восемьсот с лишним. Карина повернулась, чтобы нести сто его долларов в кассу, Марина последовала за ней. Там долго меняли деньги, затем кассирша выбила чек, Карина вместе со сдачей вложила его в папку и собралась нести буяну, который все сидел за столом и уходить не намеревался.
