Файф-о-клок - Грошек Иржи
Тут на коммунальную кухню, видимо, подоспел Майкл Джордан и стал тренироваться с баскетбольным мячом. Он мутузил его по всему периметру, демонстрируя феноменальный дриблинг, отчего в зрительном зале посыпалась штукатурка.
– Соседи, – пожаловалась дама Двенадцатому уполномоченному. – Алкоголики.
– Сейчас-сейчас! – успокаивал зрителей пан Пенелопский. – Почти все готово!
И в результате – открылся занавес и отвратительно застрекотал кинопроектор. В зале погас свет, а по экрану поползли начальные титры: «„МЕДУЗА СИСТЕРС“ ПРЕДСТАВЛЯЕТ». Затем появилась красочная заставка – женская голова с косматой гривой из кинопленки. А дальше замелькали крестики, нолики и куски из научно-популярной киноленты «Как трахаются амебы в озерах Ленинградской области». После чего – кинопроектор сдох…
– Сапожник! Сапожник! – завопили зрители, а дама пронзительно засвистела.
Прямо Двенадцатому уполномоченному в ухо, отчего тот едва не оконфузился.
– Кина не будет! – громогласно объявил пан Пенелопский. – Кинщик спился!
Двенадцатый уполномоченный облегченно вздохнул, потому что не ожидал увидеть ничего жизнеутверждающего.
– Я этому кинщику, – заметила дама, – волосенки-то повыдергиваю… Ну что же, – сказала она. – Посмотрим стриптиз!
И тут же рассыпалась барабанная дробь, зажглись разноцветные софиты, а по пилонам стали съезжать красотки – одна обнаженнее другой. Невидимый оркестр под управлением квартета балалаечников ударил по струнам, и на подиуме появился пан Пенелопский. Он подхватил свои фалды, состроил уморительную рожу и принялся отплясывать канкан. При этом пан Пенелопский ухитрялся петь что-то совсем непотребное даже для русских увеселительных заведений:
Вдруг из гардеро-ПА выглянула жо-ПА!
А?! Что?! Да ничего! Желтые ботинки!
Запыхавшись, пан Пенелопский взмахнул руками – мол, квартет балалаечников отдыхает – и перешел к разговорному жанру.
– Фуга о Неизвестном авторе! – объявил Пенелопский пан. – Первым номером выступает любимица нашего стриптиза, заезженная актриса федерации малышка Фи-Фи! Поприветствуем, пожалуйста!
Зрители отозвались дружными аплодисментами, а на подиум вышла красотка из тех, что называются «длиннобудылые», и ухватилась за пилон…
Фуга о неизвестном авторе
Последовательное исполнение одной музыкальной темы несколькими голосами
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Малышка Фи-Фи, в перспективном возрасте;
Классная дама, с высоким содержанием феромонов;
Двенадцатый уполномоченный, без аккредитации;
Пан Пенелопский, не без умысла;
Античный бюст Неизвестного автора, в лаврушке;
Потемкинские зрители.
ОБСТАНОВКА: Самая разнузданная.
Малышка Фи-Фи держится за пилон. Она в полном казенном обмундировании для стриптиза. Нижняя одежда: трусики и бусики.
Верхняя одежда: юбка, чулки и черный топ с надписью «Шерон Стоун – коза».
Малышка Фи-Фи (в процессе поэтапного обнажения). Я познакомилась с Неизвестным автором в три часа пополудни…
Потемкинские зрители (хором). Что говорить, когда не о чем говорить?!
Малышка Фи-Фи. Я готовилась к поступлению в Институт благородных девиц, а Неизвестный автор сидел на своем месте…
Звучит барабанная дробь. Луч прожектора шарит по залу и находит античный бюст в затрапезном домашнем халате.
Античный бюст. О донна Анна! Сволочь продажная, донна Анна!
Малышка Фи-Фи (снимает правый чулок). Неизвестный автор, как обычно, разрисовывал бумажные салфетки и накачивался текилой…
Потемкинские зрители (хором). Что выпивать, когда нечего выпивать?!
Малышка Фи-Фи (бросает правый чулок зрителям). Через неделю мы надирались вдвоем и ехали за город, где Неизвестный автор поэтично рассказывал о грандиозных авторских гонорарах, опираясь на памятник Пушкина…
Пан Пенелопский. Ай да!.. Ай да!.. Кому-то – Пушкин, а кому-то – и сукин сын!
Малышка Фи-Фи (соглашается с паном). Вот именно!.. (Принимается за левый чулок.) Через месяц я фигурально забеременела. То есть у меня зародилась мысль, что можно прожить на эти самые гонорары, не думая о завтрашнем дне. Поэтому я отдалась Неизвестному автору в поэтическом заблуждении…
Потемкинские зрители (хором). Трахать кого, если некого трахать?!
Малышка Фи-Фи (бросает левый чулок зрителям). Мне показалось, что благороднее всего зарабатывать на черную икру с маслом литературными трудами. Он пишет – я отдаюсь! А птички щебечут и стучат клювиками в наше окно. И что ни птичка, то в клювике десять баксиков! Но Неизвестный автор меня обокрал! Я отдавалась четырежды за день, а романа как не было, так и нет!
Музыкальная пауза.
Саксофон: «Пу-пу-пу-пу!» Тарелки: «Блямс!»
Пан Пенелопский. Где ваша роза, друзья мои? Увяла роза, дитя зари!
Малышка Фи-Фи (соглашается с паном). И не говори!..
Срывает юбку, снимает топ и трусики. На ней остаются только бусики.
Малышка Фи-Фи (патетически). Вот разорение! В чем была, в том и осталась!
Античный бюст. О донна Анна! Почему ты не приходишь к моему мемориальному памятнику?!
Малышка Фи-Фи (античному бюсту). Замолчи, гадина-сволочь! А то всю лаврушку оборву!
Потемкинские зрители (хором). Что обрывать, когда нечего обрывать?!
Малышка Фи-Фи (соглашается с хором). Вот именно!.. (Античному бюсту.) Импотент несчастный!!!
Пан Пенелопский. Вы прослушали поучительную историю о том, как не надо доверять неизвестным авторам, покуда они не добьются известности!
Малышка Фи-Фи (презрительно). Фи!
Делает книксен, собирает одежду, убегает на цыпочках.
Классная дама (Двенадцатому уполномоченному). Вам понравилось, гражданин начальник?
Двенадцатый уполномоченный. Сажать надо за такие пьесы!
ЗАНАВЕСКА:
тюль, крепдешин, портьеры и т. п.
Тут грянул квартет балалаечников, а пан Пенелопский снова подхватил свои фалды и стал отплясывать польку-бабочку. Во всяком случае, Двенадцатый уполномоченный подумал, что этот танец называется именно так.
Шел трамвай по Фридрихштрассе,
В магазинах нету мяса!
Где пельмени, где маца?!
Лапца-дрица-а-ца-ца! —
наяривал пан Пенелопский, подпрыгивая на коротеньких ножках.
Он к вам придет в семь сорок,
Он к вам придет в семь сорок!!!
А зрители яростно аплодировали и подпевали, невзирая на обстоятельства – кто придет, когда придет и по какой причине.
– А сейчас вы услышите голос Неизвестного автора! – возвестил пан Пенелопский, как только закончил разогревать зрителей. – Попрошу всех встать!
Зрители поднялись со своих мест, и Двенадцатый уполномоченный тоже, поддавшись на провокацию. Пан Пенелопский поставил заезженную пластинку и накрутил хвоста граммофону. Вначале этот механический аппарат яростно захрипел, потом дважды вжикнул, и по залу прокатились ругательства:
– Недоумки! Бездари! Паразиты! Графоманы!
– Вы прослушали речь Неизвестного автора, сказанную о Девятом съезде писателей и публицистов! – важно пояснил Пенелопский пан. – Прошу садиться!
«Пора вызывать группу захвата», – подумал Двенадцатый уполномоченный, но ровным счетом ничегошеньки не предпринял. Он лишний раз подивился своему поведению и рухнул в кресло.
– Вы совершенно обессилели, – заметила дама.
– И даже не знаю почему, – пожаловался Двенадцатый уполномоченный. – В прежние времена я бы…
– Дело в том, – стала рассказывать дама, – что все на свете происходит по воле Неизвестного автора. В пять часов он усаживается за письменный стол и начинает диктовать – как нам обустроиться в России.
– Кому это – «вам»? – неприязнено осведомился Двенадцатый уполномоченный.
А дама развела руками и заявила:
– Мы все Его персонажи, и этот Роман еще не закончен…
– Да что вы мне голову морочите?! – возмутился Двенадцатый уполномоченный.
– Голову? – переспросила дама. – Невероятное везение, что вам предписана голова! Взгляните-ка на тех уродов. Они называются Джо и Джеймс! Наши гости из Великобритании. На них же лица нету!
