Дебби Макомбер - Кедровая Бухта
– Может, нам всем стоит прийти и встретиться с тобой. Знаешь, как в старой поговорке: если Мохаммед не идет к горе… – Она не закончила свое высказывание, но засмеялась, будто сказала нечто забавное.
Сесилия не присоединилась к ней.
– Может, в следующий раз, – проговорила она приглушенным голосом.
Кэти помедлила.
– Все в порядке? Нет, не отвечай. Я и сама могу сказать, что нет. Что случилось?
Чтобы не говорить Кэти всей правды, Сесилия выбрала ее облегченную версию:
– Я бросаю учебу.
– Ты не можешь! Ты ведь любишь свои занятия.
– Мне нужны деньги.
– Я дам тебе взаймы.
Сесилия была шокирована тем, что подруга, с которой они познакомились совсем недавно, сделала подобное предложение.
– У тебя тоже нет денег.
– Нет, но думаю… я смогу достать немного. Не беспокойся, в худшем случае я произведу сбор пожертвований сегодня вечером, когда встречусь с остальными. Понимаешь, мы должны держаться вместе! Если мы не можем оказать друг другу эмоциональную поддержку, тогда кто сможет? Когда наши мужчины в море, мы – все, что есть друг у друга.
Настроение Сесилии поднялось, но это было неизбежно с Кэти, чей оптимизм и щедрость делали жизнь каким-то образом более обнадеживающей.
– Я перезвоню, – проговорила Сесилия.
А после, несмотря на свое настроение, она села за учебник алгебры и начала работать над заданием. Когда Сесилия подняла глаза и посмотрела на часы, она поняла – давно пора выезжать на работу. Сесилия забегала по квартире, переодеваясь, и вылетела за дверь, но, слава богу, прибыла в «Капитанскую галеру» точно в ту минуту, когда начиналась ее смена. И как обычно, заглянула в комнату для отдыха, чтобы поздороваться с отцом.
– Как дела? – прокричал он, увидев дочь, и поднял руку в жесте приветствия.
– Хорошо.
Нет никакого смысла объяснять ему свою депрессию. Да и сделай она это, отец не знал бы, что сказать.
– Рад слышать.
– Да, да, – пробормотала Сесилия.
Она пробыла в ресторане уже около часа, когда прибыл курьер с огромным букетом свежих цветов. Желтые маргаритки – ее любимые – вместе с розовыми тюльпанами и многими другими цветами.
– Я ищу Сесилию Рэндалл, – произнес он, читая имя на карточке.
Ошеломленная Сесилия долгую минуту молчала.
– Здесь есть миссис Рэндалл? – спросил курьер, нахмурившись.
– Я Сесилия Рэндалл, – наконец проговорила она. Молодой парень, вероятно ученик старших классов, вручил ей корзину, наполненную цветами, и ушел. Сесилии не нужно было раскрывать целлофан и читать карточку – она и так знала, что цветы от Яна. Именно так он поступал, чтобы она почувствовала себя виноватой. Черт, но это не сработает. Сесилия отказывалась идти на поводу своих эмоций.
Поставив цветы рядом с кассой, она сняла упаковку и бросила ее в ближайшее мусорное ведро. А затем достала карточку.
«С первой годовщиной. Люблю тебя. Ян».
Ее желудок сжался, и она испугалась, что ее может стошнить. Прикусив нижнюю губу, она подождала, пока не прошло это неприятное ощущение.
– Для кого цветы? – с любопытством спросил отец, входя в ресторан.
– Мне, от Яна, – ответила она шепотом спустя мгновение.
– Понятно. А есть особая причина?
Сесилия кивнула.
– Сегодня… должна была быть наша годовщина.
– О…
По ее щекам покатились слезы. Когда Бобби заметил их, он похлопал Сесилию по спине и как можно быстрей вернулся в бар.
Джастин медленно пила вино и притворялась, будто внимательно слушает то, о чем болтает Уоррен. Она потеряла нить разговора, но от нее ответа и не требовалось. Любой комментарий, кроме похвалы или короткого светского разговора, не приветствовался. Джастин знала свою роль – она компаньонка. Раньше ее это не волновало не особо волновало и сейчас. Она понимала Уоррена и принимала условия их соглашения.
– Еще вина? – спросил Уоррен, поднимая бутылку и наполняя ее бокал.
Ужин в пятизвездочном ресторане Сиэтла был в честь какого-то миллионного контракта Уоррена. Подобные празднования случались каждые два или три месяца.
– Итак, – сказал он, наблюдая за Джастин, – что ты думаешь?
– Думаю?
Уоррен встречался с ней не из-за интеллекта Джастин, и его абсолютно не интересовало ее мнение. Они никогда не говорили о работе Джастин – он избегал даже пользоваться ее банком.
– Джастин, ты меня слушала? – спросил Уоррен, удивленно моргая.
– Боюсь… все дело в вине. Я стала немного сонной. Прости, дорогой, о чем ты говорил? – Если она скажет, что все ее мысли сосредоточены на другом мужчине, это вряд ли вызовет симпатию Уоррена.
Мысли о Сете Гандерсоне доставали ее день и ночь, но она должна быть полной идиоткой, чтобы бросить Уоррена ради мужчины, живущего на лодке. Сет приводил ее в ярость. Он мог бы переспать с ней, да так бы и было, если бы он пошел у нее на поводу. Каждый раз, когда Джастин вспоминала о той ночи, ее одолевала злость, она чувствовала себя оскорбленной, и от этого ей хотелось биться головой о стену. Идиот! Идиот! Идиот!
Она поощряла его из-за собственной слабости, и это была ужасная ошибка. Сет верил, что она оставит Уоррена ради него. Джастин не могла. Она нужна Уоррену, и он нужен ей.
– Я говорил о нас, – повторил Уоррен. Разговор становился странным. Джастин, наконец, почувствовала это.
– Уоррен, ты действительно думаешь, что сейчас подходящее время? – очень мило надула губы она.
– Да. Сегодня праздник.
– Я так горжусь тобой.
Он подарил ей улыбку, а затем перегнулся через стол и сжал ее пальцы. Поглаживая тыльную сторону ее ладони, Уоррен встретился с Джастин взглядом.
– Ты знаешь, что я чувствую к тебе.
Конечно, Джастин знала. Она могла обладать различными качествами, но среди них точно не было глупости.
– Переезжай ко мне.
– О, Уоррен.
Два или три раза в год он убеждал ее принять это решение. Пока Джастин могла сменить тему, уводя его в сторону от настойчивого требования «сделать следующий шаг». Встречаться с Уорреном – это одно, но жить с ним – абсолютно другое. Она никогда не планировала, что их отношения зайдут так далеко.
– Пока ты не ответила, – проговорил Уоррен, – посмотри на это.
Он отвел взгляд, засунул руку в карман и вытащил бархатную коробочку для драгоценностей.
– Уоррен?
Значит, давление станет сильней. Но это не важно. Она не хотела ограничивать свою свободу, несмотря на то, что он предлагал.
– До того как я покажу тебе это, я хочу объясниться. – Уоррен вновь взял ее за руку, взгляд его был крайне серьезным. – Ты никогда не просила больше, чем я могу дать.
Под этим он имел в виду, что она принимает его неспособность заниматься сексом. И вообще-то Джастин не возражала, даже предпочитала отсутствие физических отношений. Джастин хранила его секрет, должна была делать это. Она подозревала, что почти никто не знает о проблемах Уоррена. Очевидно, они были настолько серь езны, что даже маленькие голубые таблеточки не помогали.
