Гийом Мюссо - Ты будешь там?
1981 год
Солнечный день в долине Напа-Вэлли.
Держась за руки, Матт и Тиффани прогуливались среди виноградных плантаций. Вот уже три года они жили в полной гармонии, счастливые, что нашли друг друга.
Много ли на Земле людей, которые живут счастливо? И может ли любовь длиться всю жизнь?
Квартира в Лоуэр Хейт
1982 год. 2 часа ночи
Элиот тихонько встал с кровати, стараясь не разбудить спящую рядом женщину. Они познакомились несколько часов назад в баре. Мужчина надел трусы, джинсы и рубашку и уже был готов удалиться, когда женщина пошевелилась и спросила:
— Ты уже уходишь?
— Да, не вставай, я закрою за собой дверь.
— К твоему сведению, меня зовут Лиза, — проворчала она, накрываясь с головой одеялом.
— Я знаю.
— Тогда почему ты назвал меня Иленой?
1983 год
Матт и Тиффани лежали, обнявшись, на кровати.
По щеке женщины бежала слеза.
Уже пять лет они безуспешно пытались зачать ребенка.
Ей недавно исполнилось сорок.
1984 год
Шли дни, недели, годы.
Илена снова обрела смысл жизни.
И научилась ходить! Прихрамывая и слегка волоча ногу… она все же ходила!
Со всем энтузиазмом и нерастраченной энергией Илена преподавала морскую биологию в Стэнфордском университете и активно участвовала в акциях Гринписа, в кампании против выброса радиоактивных веществ в море и создании первых европейских отделений Гринписа в Париже и Лондоне.
* * *Лето в Сан-Франциско.
Луч солнца освещает холл больницы. Элиот купил колу и сел в одно из кресел.
Он смотрел новый канал Эм-ти-ви. На экране молодая певица в эпатажном остроконечном бюстгальтере эротично танцевала на сцене. Это была Мадонна.
В больнице царила непривычная тишина. Кто-то забыл на столике кубик Рубика. Элиот взял его и быстро собрал. Как и у всех, у него бывали хорошие и плохие дни. Сегодня все шло очень даже неплохо. Он чувствовал себя спокойно. Но в иные дни дела обстояли совсем неважно: одиночество и усталость окрашивали жизнь в черный цвет.
Вдруг послышалась сирена скорой помощи: привезли раненого. Элиоту предстояла очередная операция. Он вышел из задумчивости, жизнь для него снова обрела смысл.
1985 год
Верона, начало весны.
Элиот отправился в Италию на двухдневный конгресс по хирургии. Если он правильно понял слова двойника, именно сегодня должна была состояться встреча с матерью его будущей дочери.
Сидя на террасе, он смотрел, как заходит солнце над Пьяцца Бра. Багряный свет заливал римский амфитеатр, возле которого располагались десятки уютных ресторанов.
— Это вам, месье.
Официант поставил перед Купером бокал мартини, в котором плавали две оливки.
Что же делать? Элиот знал, что сегодня должен встретиться со своей судьбой, и волновался, что что-то пойдет не так. Он снова прокрутил в голове слова двойника, услышанные десять лет назад: «6 апреля 1985 года во время конгресса в Вероне ты встретишь женщину, которая тобой заинтересуется. Ты обратишь на нее внимание, и вы проведете вместе выходные. Тогда и будет зачата моя дочь».
Казалось бы, все просто, но только шестое апреля — это сегодня. Уже семь часов вечера, а итальянка все еще не появилась.
— Здесь свободно?
Купер поднял голову, удивленный тем, что фраза была произнесена по-английски с нью-йоркским акцентом. Перед ним стояла красивая молодая женщина в светло-розовом костюме. Возможно, по газете, лежавшей перед ним, она догадалась, что он тоже американец. Элиоту показалось, она была рада встретить соотечественника.
Элиот кивнул головой и предложил незнакомке присесть за его столик.
Они разговорились. Ее звали Памела. Она работала в сети отелей класса люкс, а в Верону приехала по делам.
«Это она? — спросил он себя, чувствуя волнение. — Наверняка это она. Все сходится».
Ведь его двойник не говорил ни слова о том, что женщина должна быть итальянкой. Элиот внимательно изучал внешность женщины. Памела была высокой, с красивой фигурой и светлыми волосами — настоящая бизнес-леди.
Когда подали закуски, они уже оживленно обсуждали Майкла Джексона, Стивена Спилберга и Карла Льюиса.[28]
Поддерживая разговор, Элиот не мог избавиться от мысли: «Все-таки странно, я представлял ее совсем другой».
После нескольких часов непринужденного разговора впереди их ожидала бессонная ночь любви. Но, несмотря на красоту Памелы, Элиот сильно сомневался, что близость с ней принесет ему радость.
Ему не верилось, что эта женщина станет матерью его дочери. Сложно объяснить почему. Внешне она была вполне привлекательной, но, судя по разговору, явно не блистала умом. В ней не нашлось той изюминки, которая могла бы его зацепить.
Да уж, если бы он не встретил своего двойника, никогда бы не подумал, что этот флирт приведет к рождению ребенка.
«Никак не пойму, чем мне может понравиться эта женщина?»
Повсюду стали зажигаться фонари, в ресторане прибавилось народу.
Элиот попросил счет. Официант был занят, и доктор решил заплатить у барной стойки. Расплачиваясь, Элиот достал из кармана «Мальборо» и поднес сигарету к губам. Он уже собирался достать зажигалку, как услышал:
— Вы неплохо оперировали сегодня утром, доктор.
Он поднял глаза на собеседницу: тридцатилетняя женщина сидела рядом с ним на высоком табурете, держа в руках бокал белого вина.
— Вы тоже были на конгрессе?
— Джулия Батистини, — представилась она, протягивая ему руку. — Я работаю хирургом в Милане.
У нее были зеленые глаза и рыжие волосы, и она ничуть не походила на итальянку.
Элиот присмотрелся к женщине и заметил очаровательный блеск в ее глазах — то, чего не мог найти в Памеле.
Доктор с облегчением подумал, что именно эта восхитительная женщина станет матерью его дочери.
— Я бы очень хотела пообщаться с вами на эту тему, — начала Джулия, — но…
— Что?
Она кинула взгляд на террасу.
— Мне кажется, вас ждет подружка.
— Не важно.
Джулия улыбнулась, радуясь, что одержала верх над соперницей, и с хитринкой в голосе произнесла:
— Ну тогда…
Сан-Франциско
1986 год. 5 часов утра
Элиоту 40 лет
В доме Элиота зазвонил телефон. Женщина, в голосе которой слышался легкий итальянский акцент, сообщила ему то, о чем он уже давно знал.
Прилетев в Милан, Элиот купил цветы и на такси добрался до больницы. Вбежав по лестнице на пятый этаж, постучал в палату номер 466.
