Инна Карташевская - Необыкновенные приключения «русских» в Израиле. Семейные хроники времен Большой Алии
— Да, — подумав, неуверенно подтвердил тот. — Скажите, — обратился он к родителям, — Вы уверены, что это ваш ребенок?
— Да вы что, — хором возмущено закричали те, — конечно, он наш. Роник, — умоляюще обратилась к малышу женщина. — Я же твоя мамочка, я люблю тебя, неужели ты меня не узнаешь?
Ответом ей было только очередное рявканье, и очередная оплеуха от родного чада, который снова немедленно прижался к Рите.
— Так, — глубокомысленно произнес лейтенант, подозрительно глядя на несчастных родителей. — Действительно все это странно. Скажите, — вдруг обернулся он к их родственнику. — Это их ребенок? Вы можете подтвердить это?
От неожиданности тот попятился, и тоскливо посмотрел на калитку, сожалея очевидно, что вмешался в эту историю, но лейтенант был настроен решительно.
— Так вы можете подтвердить, что это их ребенок?
— Видите ли, — промямлил тот с профессиональной осторожностью, я в общем-то, знаю, что у них есть ребенок, но я его никогда не видел, поэтому я…гм…не могу утверждать, что именно данный ребенок является ребенком данных родителей.
Высказавшись и сняв с себя ответственность, он с облегчением вздохнул и отошел в сторону, поближе к калитке.
— Да что же это такое, — закричала мать, — мы целую неделю не ели, не спали, переживали за сына, а теперь, когда, наконец нашли его, нам его не отдают. Да сделай же что-нибудь, — крикнула она мужу, который стоял в растерянности, не зная, что сказать.
Так вам, со злорадством подумала про себя Рита, продолжая сохранять возмущенный вид. Будете знать, как не заниматься собственным ребенком до такой степени, что он даже вас и не узнает.
— Так, — приняв решение, сказал лейтенант, — давайте пройдем в дом и продолжим беседу там.
— Какой дом? — недовольно вмешался один из полицейских, — давай отвезем их в отделение и пусть там с ними разбираются. Сколько можно здесь торчать?
— Нет, мы должны разобраться, — твердо ответил лейтенант, втайне мечтая, чтобы ребенок оказался не тем, и чтобы эта хорошенькая девушка не была ни в чем замешана.
— Какие у вас есть документы на ребенка? — обратился он к родителям, когда все не только зашли, но и по его настоянию расселись в маленьком салоне.
— У нас есть свидетельство о рождении, и еще он записан у нас в паспортах, и еще есть всякие справки из поликлиники. Везде написано, что у нас есть ребенок, — заявили родители.
— А там написано, что именно этот ребенок ваш? — заранее торжествуя спросила Рита, понимая, что нигде такого написано быть не может.
— Нет, не написано, — упавшими голосами, ответили те.
— Ну вот, — начала Рита, как вдруг ее перебил радостный вопль матери Ленчика — Роника.
— Фотография, фотография, покажи им фотографию, — завопила она, обращаясь к мужу. — У тебя же фотография с собой.
— Да, — обрадовано подхватил тот, — у меня же есть фотография. Мы фотографировали его только несколько недель назад, для бабушек, то есть для наших родителей, — бормотал он, сам толком не понимая, что говорит, пока отчаянно рылся в бумажнике. — Вот, — торжествующе закричал он, вытаскивая, наконец, фото и суя его под нос лейтенанту.
Тот внимательно рассмотрел ребенка на фотографии, потом повернулся и посмотрел на Ленчика. Все застыли в ужасном ожидании.
— Да, это он, — наконец торжественно изрек лейтенант и посмотрел на Риту.
— А ну покажите мне, — немедленно потребовала та, и выхватив фотографию стала изучать ее. Но в этом не было нужды, с первого взгляда было видно, что на фотографии ее Ленечка.
— Да, это он, — упавшим голосом повторила она слова лейтенанта.
— Тогда мне нужно вас допросить, — суровым тоном, но с тяжелым сердцем объявил лейтенант. — Ваше имя и фамилия?
— Рабинович Маргарита, — покорно сказала Рита, продолжая обнимать ребенка и чувствуя, что не в силах с ним расстаться.
Потом она назвала свой адрес, рассказала, когда и с кем приехала и предъявила по требованию лейтенанта паспорт.
На вопрос как она попала в этот дом и к этому ребенку, она объяснила, что позвонила по объявлению и даже смогла предъявить его вместе с бумажкой, на которой написала адрес, как они с Вовкой заранее и продумали. Затем она попыталась описать своего работодателя, старательно припоминая, в каком виде Вовка открыл ей дверь.
— Знаете, он на вид был совсем не злой, этот человек, — даже рискнула сказать она, — только очень уродливый. Я даже подумала, кто за него замуж пошел, наверное, какая-нибудь совсем отчаявшаяся.
— А вас не удивило, что он вдруг оставил на вас, совершенно незнакомого человека ребенка и преспокойно уехал?
— Он не преспокойно, он даже очень волновался, — запротестовала Рита. — Но понимаете, он сказал, что у него нет другого выхода. У его жены магазин одежды, она поехала в Турцию за товаром и сломала ногу, и ему срочно нужно было поехать к ней, забрать ее вместе с товаром сюда, потому что у них в товар вложены большие бабки. Это он так сказал, — уточнила она. — И, между прочим, он до меня двоим отказал, а меня решил взять, потому что, он сказал, у меня доброе лицо и вообще я милая. Вот.
— Ну, вообще-то, это так, — подтвердил лейтенант и почему-то покраснел.
— А вот только я не понимаю, — обратилась она к родителям ребенка, которые уже успокоились и перестали враждебно смотреть на нее, — если это ваш ребенок, почему он к вам не идет. И даже не обрадовался, когда вы вошли?
— Э…понимаете, — покраснев, пустилась в объяснения молодая женщина, — мы с мужем почти все время на работе, делаем карьеру. А он с няней все время, поэтому он к ней привык.
— Я этого не понимаю, — Рита неодобрительно поджала губы. — Это ведь ваш ребенок, а не няни, как же вы можете оставлять его постоянно с какой-то неграмотной старухой, которая еще и вечно дремлет, наверное, — в панике прибавила она, поняв, что проговорилась. Но к счастью родители были так смущены, что ничего не заметили, а лейтенант, который не отводил от Риты глаз и подавно.
— Знаете, многие родители считают, что дети должны их любить, потому что они их родители, и кормят их и одевают. А на самом деле это не так, это я вам как специалист по воспитанию говорю. Любовь ребенка нужно заслужить. Чтобы он считал вас матерью и отцом, нужно быть ему матерью и отцом, если вы понимаете, что я имею в виду, — окончательно разошлась Рита, видя, что родители совсем пристыжены. — Вот возьмите вашего Ленечку…
— Роника, — торопливо поправила ее мать.
— Неважно, — сурово отрезала Рита. — Ведь с ним же никто не занимался. А он, он ведь необыкновенно талантливый ребенок, очень умный, с прекрасной памятью, великолепно умеет концентрировать внимание, а самое главное, он хочет учиться, а это не так часто в детях встречается. Я знаю, я же специалист по дошкольному воспитанию, я работала с детьми. И вот смотрите, я всю неделю учила его и представляете, он догнал других детей, с которыми занимаются и теперь знает и умеет все, что ему положено по возрасту. Сейчас мы вам покажем.
— Ленчик, — обратилась она к ребенку, — сейчас мы с тобой покажем, что мы выучили, да?
Да, — так звонко повторил мальчик и так уверенно кивнул головкой, что все невольно засмеялись, и он громче всех.
— Так, скажи «мама».
— Мама, — повторил он.
— Теперь «папа»
— Папа.
— Вот смотри, — Рита показала на женщину, — это твоя мама.
— Мама, — на этот раз глядя на мать сказал он.
У той мгновенно полились слезы от радости.
— А это папа, — продолжила Рита.
— Папа, — сказал малыш, глядя на отца.
Тот всхлипнул и стал смущенно вытирать глаза.
— А сейчас мы покажем, что мы еще выучили.
— Э… мама-шмама, что мы тут делаем до сих пор, — снова вмешался один из полицейских. — Поехали, отвезем ее в отделение, пусть ее там допрашивают.
— А вы не мешайте, — прикрикнула на них мать ребенка, — давайте, показывайте.
— А где у нас носик? — нараспев спросила Рита, любовно глядя на Ленечку.
Малыш ткнул пальчиком в свой носик и замер ожидая похвалы.
— Умничка, — похвалила его Рита. — А где у нас глазки?
Глазки тоже были немедленно показаны, а также ротик, ушки, животик и даже попа.
Каждый правильный ответ сопровождался радостными восклицаниями родителей, и довольным смехом ребенка.
— И это еще не все, вот давайте ту книжку. Сейчас мы вам покажем картинки и расскажем о них. Вот, смотрите.
Рита открыла страницу с картинками животных и начала.
— Где у нас коровка?
Пухлая ладошка шлепнула по картинке. И малыш вопросительно посмотрел на Риту, ожидая следующего вопроса.
— А как коровка разговаривает? — последовал предсказуемый вопрос.
— Мууу, муу, — замычал Ленчик и родители в восторге захлопали в ладоши.
Это переполнило чашу терпения пожилых полицейских, и они опять стали требовать, чтобы все перестали заниматься чепухой и поехали, наконец, в отделение.
