Слоан Уилсон - Место летнего отдыха
Не получив к наступлению ночи ключа к разгадке тайны местопребывания Молли, мисс Саммерфилд позвонила Хелен Картер. Такие телефонные разговоры обычно проходили болезненно: часто с матерями дело иметь труднее, чем с девочками. С годами у мисс Саммерфилд выработались свои способы и приемы подачи плохих известий, и, когда ее секретарша сказала, что миссис Хелен Картер из Буффало на проводе, фразы стали скатываться с ее губ без особых усилий.
– Миссис Картер? – сказала она. – Добрый день. Вас беспокоит мисс Саммерфилд из Брайервуда. Я уже много лет работаю директором, и мой опыт подсказывает, что подобные вещи дают повод для настоящего беспокойства очень редко; тем не менее считаю своим долгом поставить вас в известность: по всей видимости, Молли покинула школу. Юность – горячая пора. Дежурный видел, как сегодня днем она выходила из школы с молодым человеком, и…
Мисс Саммерфилд отстранила трубку от уха и вздохнула. Истерик она не терпела.
Когда зазвонил телефон, Кен, Сильвия и Карла только что сели ужинать у себя дома в Коннектикуте.
– Я послушаю, – сказал Кен, вышел в холл и взял трубку. – Хелен!? – поразился он, а Сильвия стала медленно подниматься со стула, не заметив упавшей салфетки.
– Что случилось? – спросила Карла, но ей никто не ответил.
Пока Кен молча слушал, приложив к уху телефонную трубку, Сильвии показалось, что прошла целая вечность.
– Ну, вот что, Хелен, – наконец сказал он своим низким, бесконечно печальным голосом. – Ты должна взять себя в руки. Никому не станет легче, если…
– Карла, – сказала Сильвия, – тебе не трудно пойти к себе на пару минут? Я тебе потом объясню.
– Ладно, – обиделась Карла и стала медленно подниматься по лестнице.
– Нет! – крикнул в трубку Кен.
Снова наступило молчание, после чего Кен громко и отчетливо произнес:
– Хелен, ты это брось. Вызови врача, попроси у него успокоительное и ложись спать. Я сам займусь этим. Да. Да. Да. Я займусь. Да. Спокойной ночи.
Он положил трубку и повернулся к Сильвии, лицо его неожиданно посерело и постарело.
– Молли убежала из школы, вероятно с Джоном, – сказал он и снова взял трубку, чтобы позвонить в Колчестерскую академию. Почувствовав слабость, Сильвия села. Она слышала, как Кен задает по телефону вопросы, потом он положил трубку на место.
– Джона нет в школе уже три дня, – сказал он. – Администрация связывалась с Бартом, и он просил их прекратить поиски.
– Скорее всего они вместе убежали, – тихо произнесла Сильвия.
Он взглянул на нее, на нем не было лица.
– Семнадцать и восемнадцать лет, совсем дети! – сказал он. Сжав кулак, он со всего размаху ударил по телефонному столику. – Проклятый Джонни! Будь он проклят!
Он сделал глубокий вдох. Система масляного отопления в подвале жужжала громче обычного.
– Мы все прокляты, – сказала Сильвия без всякого выражения.
Кен мотнул головой, словно боксер, получивший сильный удар, и сел, нервно разминая пальцы на руках. Только тут он заметил, что Сильвия плачет. Он встал и быстро подошел к ней.
– Прости, – сказал он.
Ее всхлипывания, сидевшие глубоко внутри, рыданием вырвались наружу, согнули ее пополам и заставили разомкнуть тесно сжатые зубы. Он поднял ее на руки, как ребенка, перешел к дивану и сел, крепко прижав к себе.
– Они живы, – мрачно промолвил он.
– Откуда ты знаешь? Они могут…
– Не могут.
– Все равно… – хлынувшие слезы не дали ей договорить, и он стал качаться взад и вперед, нянча ее, словно грудного младенца, и приговаривая:
– Тихо. Тихо. Они живы. Не будем делать из этого трагедию.
– Смерть – не единственная трагедия!
Потеряв терпение, он вскочил, положил ее на диван и стал мерить шагами гостиную. Дом дрожал от его тяжелой поступи, и он прогрохотал своим низким голосом:
– Я был дураком. Впадать в отчаяние не собираюсь! Ни за что!
– Собираешься праздновать?
– Хоть один кто-то должен здесь сохранить рассудок!? Хелен говорит, что хочет покончить с собой, черт подери!
– Но где они? Что они будут делать?
– Они приедут сюда! – сказал Кен и с оглушительным звоном влепил кулаком правой руки по ладони левой. – Они поженятся, если еще не успели, и закончат свое образование!
– Она, может, уже беременная. Может, из-за этого они и убежали.
– Пусть! – Кен снова залепил кулаком по ладони. – Тебя волнует, что скажут соседи?
– Нет, – сказала она. – Они могут попасть Бог знает в какую беду. Если они напуганы…
Он повернулся на каблуках и посмотрел на нее.
– Нет! – сказал он. – Ты, что, их не знаешь? Моя дочь не дура, не какая-нибудь дочь сапожника! А сына своего ты разве не знаешь?
– Мы сами во всем виноваты, – монотонно произнесла Сильвия. – Мы даже не имеем права возмущаться.
– Оставим обвинения и упреки! – резко возразил он. – Их у нас было предостаточно! – он вытянул вперед свои большие руки и растопырил пальцы. – Вопрос не в том, кто первым бросит камень, а в том, кто первым поднимет его и начнет строить!
– Что ты собираешься строить? – с горечью спросила она.
– Все! Им потребуется наша помощь. Ты что, хочешь утешить их, предложив разделить с ними чувство вины? Ерунда! Им понадобятся: наша любовь, наши деньги и советы – именно в такой последовательности, а не групповой психоанализ!
Сильвия промолчала.
– Послушай! – неожиданно добавил он. – Все не так уж плохо. Ранние браки не так уж безобразны и вовсе не чудовищны! Если бы мы с тобой боролись до конца и поженились в этом возрасте, не лучше ли было бы для нас всех?
– Да.
– Наши ребята не из тех, у кого нет головы на плечах! Они не какие-нибудь малолетние преступники, упаси Бог! По крайней мере Молли сможет расстаться с домом Хелен, а Джон избавится от Барта! Думаешь, было бы лучше, если бы они предпочли жить по-прежнему?
– У них не было выбора.
– Они ищут его и находят! – снова раздался шлепок кулака о ладонь. – Мы создали для них проблему, а они ее решают! Почему ты плачешь?
– Я скажу тебе, почему! – в отчаянии произнесла Сильвия. – Потому что мы погубили их! И ты, и Барт, и я – все мы! Мы погубили их. Как мы можем после всего этого смотреть друг другу в глаза?
– Разве они погибли? – возразил Кен. – Если у нас хватит смелости и здравого смысла, разве мы не сможем сделать так, чтобы все это обернулось на пользу? Что ж такого, черт подери, ужасного в том, что двое молодых любят друг друга?
– А теперь мне можно вниз? – спускаясь по лестнице, спросила Карла.
– Пока нет, – ответила Сильвия.
– Может, все-таки вы скажете мне, что случилось?
– Молли ушла из школы, – тихо сказал Кен. – Мы малость этим встревожены.
– Скорее всего она сейчас выходит замуж за Джонни, – сказала Карла. – Я всегда знала, что это случится.
За ужином они ели медленно, ожидание было тяжелым. Весь вечер Кен ходил взад-вперед и повторял:
– Они приедут сюда! Я точно знаю!
– Сколько нужно времени, чтобы добраться сюда из Брайервуда? – спросила Сильвия.
– Зависит оттого, как они едут. На поезде или автобусе часов двенадцать, и то если рейсы удачно стыкуются. Неизвестно. Может, они летят на самолете.
Он продолжал беспокойно ходить по гостиной, время от времени ударяя кулаком по ладони.
– Во сколько они выехали?
– Девушка, которая дежурила, видела, как они выходили около трех часов дня.
– Так они и до утра могут не добраться, а то и до обеда, – сказала Сильвия.
– А может быть, они едут на попутных– это еще дольше, – ответил Кен.
В одиннадцать вечера снова зазвонил телефон, и он одним скачком оказался у аппарата.
– Междугородний из Буффало, штат Нью-Йорк, вызывает мистера Кеннета Джоргенсона, – прозвучал голос в трубке.
Кен скривил гримасу.
– Буффало, – сказал он Сильвии и добавил, обращаясь к телефонистке, – давайте, Джоргенсон – это я.
Оказалось, звонит старый Брюс Картер; его голос казался усталым и далеким:
– У вас есть какие-нибудь новости?
– Нет. Как Хелен?
– Нормально. Хотела проглотить целую пачку снотворного, но я вовремя убрал таблетки.
– Правильно, – сказал Кен угрюмо. – Отправьте ее в больницу.
– Пока что она вырубилась на какое-то время, – заключил старый Брюс. – Не забудь позвонить мне, если что-нибудь узнаешь.
– Обязательно, – сказал Кен и повесил трубку. Ему казалось вполне логичным, что в конце концов действия Хелен обернулись ей же самой во вред. Передав Сильвии разговор, он добавил:
– Пусть Молли будет где угодно, только не в этом доме! Где угодно!
В три часа ночи Кен сказал, что бодрствовать глупо: дети должны приехать утром. Они с Сильвией легли, но заснуть им не удалось. На рассвете он встал, и, чтобы чем-то себя занять, стал вскапывать лопатой сад, готовя его под посадку роз. Сильвия оделась и попыталась читать. Позднее она отвезла Карлу в школу, убрала постель: дальше делать было нечего, оставалось только ждать.
