Наталья Лайдинен - Израиль без обрезания. Роман-путеводитель
– Не волнуйся, все будет о’кей! Счастья вам!
На следующее утро Бенни поднял меня еще до рассвета. Мои знакомые вояки уже были рядом.
– Сейчас к берегу подойдет яхта с Левой и его ребятами, – сказал Бенни. – Ничего не бойся. Яхта выйдет в нейтральные воды, там будет ждать другой корабль, который доставит тебя в Египет. В условленном месте ты пересядешь в микроавтобус, и тебя отвезут в аэропорт. Тебя посадит в самолет наш человек. В Москве проблем не будет. Говорить никому ничего не надо, объяснять – тоже. Все запомнила?
– Да.
– Удачи!
Вскоре к берегу неслышно причалила небольшая парусная яхта. В утреннем тумане она казалась похожей на корабль-призрак.
– Спускайся в каюту! – приказал Лева, затащив меня на борт.
Я послушно спустилась вниз, яхта сразу отчалила от берега. Минут через сорок Лева меня окликнул.
– Карина, выходи!
Я вышла на палубу. Слева вдалеке развевался флаг Иордании. Где-то за спиной остались роскошные отели Эйлата. Прямо по курсу на якоре стояла другая яхта. Наш корабль осторожно пришвартовался к ней. Лева повернулся ко мне:
– Прыгай! Удачи!
Остаток дня я провела как в тумане. Меня высадили в незнакомом маленьком порту без названия, где уже ждал микроавтобус с двумя хмурыми египетскими военными. В аэропорту передали в руки смуглого брюнета в военной форме, который быстро оформил все документы на посадку в самолет. Уснуть я смогла, только когда самолет взлетел. Это был самый ненормальный день в моей жизни.
* * *Через пару дней в Москве мне позвонила вдруг Милка. Я как раз разглядывала Маген Давид и задумчиво палила иерусалимские свечи. Вот уж неожиданность была!
– Кариночка! – прощебетала она. – Дорогая! У нас были небольшие недоразумения, но, надеюсь, они в прошлом.
– А что, были недоразумения? – осторожно спросила я.
– Я на днях познакомилась с потрясающим мужиком! Он молодой военный пенсионер, бригадный генерал, к тому же вдовец, в отличие от некоторых. Я так счастлива! Прости, у нас было недопонимание. Но я хочу тебе сказать, Шломо меня больше не интересует вообще. У него такой ужасный шрам по всему лицу. Сейчас он еще и в длительном бракоразводном процессе, который сделает его нищим. Это я тебе могу сказать как подруга Элины. Я даже рада, что все так сложилось. Проблемный оказался тип! Вряд ли он сможет остаться финансово состоятельным. Его жена написала в полицию заявление, что ты проститутка, и тебе больше никогда не дадут визу… А я очень счастлива с генералом Полонски, он раньше служил на северной базе, у нас все хорошо!
– Я рада!
– Ты не держи зла! Все бывает – это жизнь. И приезжай снова в гости, если вдруг получится! Наверное, мы скоро заключим с генералом брачный договор…
– Поздравляю!
– То, что было, это же не повод, чтобы портить наши отношения? Ведь мы со школьной парты дружим!
– Вовсе нет! – Кажется, я только сейчас поняла, в чем заключался план Шломо относительно Милки, и усмехнулась.
С Лолой мы встретились в том же кафе, где пили коньяк незадолго до моего отъезда. Я пришла пораньше и заказала кофе. После арабского московский двойной эспрессо показался мне чересчур жидким.
Я достала бумагу, ручку и начала писать.
– Боже мой! Ты ли это? – остолбенела Лола, увидев меня. Она, как обычно, была в голубой норковой шубке, на высоченных каблуках и в провокационном мини.
– Я! А что?
– Ты… очень изменилась!
– Изменилась? Наверное! – усмехнулась я.
– Карина, что с тобой! Эти ужасные штаны и хвост… Ты поменяла стиль? Или еще просто не отошла от отдыха?
– Нет, мне просто так комфортней!
– Ну надо же… Твой свитер ужасен! – скорчила она кислую мину. – А загар в этом сезоне не в моде! Нужно иметь белое чистое лицо, почти без румян, как у аристократок XVIII века. Ничего, и загар тоже скоро сойдет. В крайнем случае – отбелишь. Москва быстро поставит мозги на место. Ну, рассказывай, как твой отдых?
– Зашибись! – ответила я и рассмеялась. – До сих пор в себя прихожу. Вот, привезла тебе солей Мертвого моря!
На самом деле я купила их в аптеке напротив и отодрала российские этикетки. А кто заметит разницу?
– Вот это супер! – обрадовалась Лола. – Ну, ничего, в колею ты быстро после расслабухи войдешь! В понедельник – на работу… Там как раз несколько съемок по графику.
– На работу я больше не приду, – негромко, но уверенно ответила я. – Только что написала заявление об уходе по собственному желанию. Сейчас поболтаем с тобой – и занесу его Краснодольскому.
Мне интересно было наблюдать, как меняется выражение лица Лолы. Из удивленного оно превратилось в озадаченное, потом сочувственное и, наконец, совершенно непонимающее.
– У тебя что, крыша поехала? Или ты замуж в Израиле собралась?
– Ни то ни другое, – я закинула ногу на ногу, наслаждаясь реакцией Лолы.
– Тогда что?
– Просто я ухожу на другую работу. После этой поездки мне сделали сразу два предложения. Фотокором в одну центральную газету. Там мой репортаж из Рамаллы на передовицу и целый разворот дали. Отзывы великолепные были. Мне сам главный редактор звонил, я с ним уже встречалась. Договорились, что буду время от времени свои снимки туда давать.
– Я не верю, что после глянца ты уйдешь в газету! Глупости! – скептически посмотрела на меня Лола. – Это что, шантаж? Ты требуешь повышения гонораров? Так и скажи, мы подумаем! Нужно студию переоборудовать? Так ты намекни просто!
– Вовсе нет! Ничего не надо! – улыбнулась я. – А еще мне предложили работу в популярном международном журнале о путешествиях и природе. Там через номер тоже выйдет подборка моих фото об Израиле. А послезавтра улетаю в Южную Африку, Намибию и Зимбабве, снимать природу, аборигенов, пустыни и водопады, уже по их заказу. К тому же меня попросили написать для журнала путевые заметки! Мне в голову никогда не приходило, что я смогу это сделать! Вот и попробую. Да, чуть не забыла! Еще я стала членом специальной комиссии по возвращению украденных икон в Россию. Так что – прощай, фэшн!
– Каринка! Ты очень пожалеешь об этом! – всплеснула руками Лола. – Ты же не сможешь без бутиков, модельных съемок, показов. Это же наркотик! Вот я бы – никогда не смогла! Какие иконы, о чем речь? И с кем ты собираешься встречаться в Африке? С людоедами? Спидоносцами? А я вот буду брать интервью у Миуччи Прады или Натальи Водяновой!
– На здоровье! Я тебе говорила, что давно поняла, чего мне не хватало все последние годы. Творчества! И в Израиле я снова к нему вернулась. К тому, от чего ушла, занявшись фэшн-съемками. Мода – классный опыт, но теперь – уже пройденный этап! Ладно, мне пора! Сегодня еще много дел! Осваиваю новую технику съемки!
– Эй, Каринка! – попыталась удержать меня Лола. – Тебя Пашка искал! По-моему, он хочет вернуться к тебе… Может, поговоришь с ним?
– Передай ему от меня вот что! – Я подняла вверх средний палец. – И страстный поцелуй! Да, кстати, Витя Пферд – никакой не сефард, а полное трепло! И фамилия у него не сефардская! И знаток Торы он – хренов. Это я теперь точно знаю! Так ему можешь и передать. И пожалуйста, ничего не перепутай!
– Точно, с ума сошла… – прошептала мне вслед ошалевшая Лола, хватаясь за телефон. Сейчас по очереди обзвонит всех общих знакомых.
Мне было наплевать!
Я была в аэропорту и готовилась вылететь в Йоханнесбург, когда вдруг позвонил Шломо.
– Как ты? – отрывисто спросил он.
– Отлично! – рассмеялась я. – Чувствую себя даже не подружкой Джеймса Бонда, а им самим! Из наших органов меня тоже побеспокоили, на беседу вызывали, про тебя спрашивали и про твою службу. Но я включила дурака, сделала «маленькую голову», и они отвязались. Горжусь собой! А как ты?
– На передовой. Вырвался позвонить тебе. Ты приедешь ко мне еще? Хочешь, я куплю яхту, и мы уйдем в кругосветное путешествие, подальше от всех? Я впервые в жизни понял, что я люблю…
– Ты разведись сначала, герой! Да и мне пока хватило приключений, по самое некуда! Ты знаешь, я ушла с прошлой работы. Ты не представляешь, как здесь оценили мои репортажи!
– Я счастлив! Мне этого для тебя очень хотелось. Я знал, что так будет! И это только начало.
– А сейчас я улетаю в Африку, на съемки. Очень ответственное дело, мой первый проект с международным журналом…
– У тебя все получится!
– После Израиля мне ничего не страшно!
– Щит с тобой?
– Да.
– Тогда я спокоен.
Мы помолчали. Мне хотелось сказать Шломо что-то особенное, нежное, но отчего-то я не находила подходящих слов. Все казалось неуместным.
– Я очень хочу, чтобы мы снова увиделись, – тихо произнес он. – Я хочу тебе сказать… Я сейчас в Газе… Наверное, это моя последняя боевая операция. После нее я хочу уйти на покой. Мечтаю написать о тебе сюиту. О том, какая ты нежная, красивая, страстная…
В трубке запиликали короткие гудки. Связь прервалась.
Я улетала в незнакомую Африку, было легко и спокойно на душе. За один месяц моя жизнь перевернулась с ног на голову, и это было прекрасно. Было ощущение, что я вырвалась из застоя на чистый воздух. А значит, все к лучшему. И впереди меня, несомненно, ждала совсем новая, удивительная полоса.
