Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)
– Пашка, ты к кому? – спросил меня Толик.
– К вам, конечно!
– Ладно, Серег, тогда ты один, – бросил он Косматому, и тот кивнул ему в ответ. – Держим связь! – добавил Толик, демонстративно приложив ладонь с растопыренными пальцами к уху, изображая мобильник.
Косматый исчез в своей машине, а мы с Денисом уселись в девятку. Толик завел двигатель, еще не успевший остыть.
– Ага, ты сейчас до главной, а потом вниз. Мы через четвертую поликлинику поедем, – распоряжался Денис, прижав к уху свой телефон. – Бэха серая, номер… постой, кажется… пять шесть девять. Да, точно. Нет, далеко не убежит.
Я удивился его наблюдательности. Не знаю, почему Денис подумал, что Лешик едет именно в город, но возражать я не стал – ему видней. Мне же еще предстояло решить, на чьей я стороне. Сама мысль о том, что Выкидыши наедут на Алексея, который был мне симпатичен, пугала меня. Но при этом не очень-то хотелось, чтобы Вера узнала о моей связи с Выкидышами. И все же Вера находилась где-то далеко и не торопилась появляться, а вот Алексей был здесь и сейчас, и, возможно, ему угрожала опасность.
Косматый рванул с места, Толик выкрутил руль до упора, развернулся и поехал следом за ним. На углу дома, как и хотел Денис, мы разминулись. Тойота умчалась далеко вперед и превратилась для нас в мелкую точку.
На прямых участках дороги мой бывший одноклассник держал скорость не менее восьмидесяти километров в час. Он не боялся ни бога, ни черта, ни даже ГАИ –радародетектор заблаговременно предупреждал об опасности. Жуткий гололед, на котором нас со свистом заносило на поворотах, был похоже для него делом привычным. Крепко удерживая руль, Толик прищурено смотрел вперед. Он был сама целеустремленность. Денис тем временем оживленно изучал карту города, разложенную у него на коленях, изредка давая указания Косматому по телефону, а иногда и Толику. Я же со страхом следил за дорогой. Мне, не приученному с детства к автомобилям, казалось, что мы вот-вот выйдем на встречную полосу, собьем зазевавшегося пешехода или врежемся в чужой автомобиль. Нарваться на особо ретивых блюстителей порядка было бы сейчас настоящим спасением, но где они эти блюстители, когда так нужны? Я то и дело вскрикивал, умоляя Толика ехать осторожней и сбавить скорость.
– Заткнешься ты или нет? – наконец возмутился тот, стальные нервы которого тоже были на пределе, и я заткнулся.
За окном пролетел кабельный завод, по правую сторону сразу за поворотом – Телецентр, далее мост через реку Ушайку, и сейчас мы поднимались в гору к Дому Книги.
Время шло, и мы до сих пор еще не догнали Алексея. У меня появилась надежда на то, что мы его вообще не догоним.
– Нашел!? – радостно вскрикнул Дёня, услышав возглас Косматого в трубке.
– Что вы с ним будете делать? – спросил я.
– Тише! – шикнул Денис, нахмурив брови. – А? Не расслышал, еще раз. Не тот? Твою мать! Высматривай, он точно где-то там.
– Я не позволю его трогать, – несмело пробормотал я.
– Чего? – скривился Денис, обернувшись назад. – Паша, ты запарил. Сколько мы уже с твоей Верой маемся? А теперь, когда потрачено уйма времени и сил, ты хочешь нас откровенно кинуть? Вот скажи, чего ты так боишься за этого Алексея?
– Ну, – поддержал его Толик, не отрывая глаз от дороги. – Потолкуем о том, о сем. Ничё с ним не будет. Объясним ему, чего надо сказать Верке, а чего говорить не надо, Дёнька у нас по таким делам мастак. Может, чё нового про Верку узнаем.
– Конечно! Кроме того, это реальный шанс выйти сухими из воды. Не знаю как тебе, но мне не хотелось бы давать Вере козырь. А сведения о нас – это однозначный козырь. Она и так слишком много знает.
Я неуверенно кивнул. Мы остановились на светофоре.
– Нам туда, – проговорил я, указывая налево по дороге в сторону Академгородка, где находился клуб «Kook».
– А ты откуда знаешь? – оба Выкидыша подозрительно посмотрели на меня.
– Он, вроде, говорил, что рядом с работой живет. А работает он в «Kook».
Денис почему-то насупился.
– Ну, чего молчишь? – обратился к нему Толик. – Косматому скажи.
– А? Хорошо, – произнес Денис, задумчиво почесывая затылок, и набрал номер. Наверное, варианты просчитывает, Чикатилло. – Алло, это я! Новые сведения – давай, в Академ шуруй. Ну? Да, да, уверен. Все, отбой.
– Слушай, а что он тебе еще говорил? Вы случайно с ним не спелись?
– Ну, может, и спелись, – сказал я, наблюдая за тем, как напрягся Денис, – хотя скорее спились, потому что после третьей рюмки я ничего не помню . Хотя… Постой-ка! Помню, он все какие-то тосты странные произносил.
Толик пропустил это мимо ушей, а Денис, напротив, заинтересовался:
– Ну, и что это за тосты были?
– Странные какие-то, – повторил я. В голове перемешались все события прошедшего месяца. Ожидание Веры, депрессия, родственники, Вита. Но что говорил Алексей? А, вспомнил! – Они у него краткие были, как у генерала в «Национальной охоте», причем он их, похоже, не с потолка брал, а с разговором увязывал.
Больше ничего не вспоминалось. Самогон был добротный – голова была чистая, вот лишь мутило чуток, – да только в голове одни белые пятна. Амнезия, чтоб ее! Хорошо хоть до делирия[14] дело не дошло.
– То, что они были краткие, нам ничего не дает, – сказал Дёня, пока Толик напряженно следил за дорогой, – ты лучше, постарайся их дословно вспомнить, а еще лучше в той последовательности, в которой он их произносил. Думаю, в них что-то есть.
Я послушно кивнул и напряг свою память. Начало беседы я еще более или менее помнил. Лешик про учебу говорил, потом… потом …
– За понимание, перед ним… за силу воли, дальше… как же там дальше-то было?
– Вот уж не знаю, сам вспоминай.
– Кажется за храбрость, а потом за терпение.
– И все?
– Нет, по-моему еще что-то.
Медициной доказано, что человек ничего не забывает, все хранится в его необъятной памяти, нужно только уметь находить зацепки и выуживать прошлое из мутного омута психики. Поэтому я вздохнул и копнул еще глубже в свои хмельные воспоминания.
– За стойкость духа и прямоту! – внезапно вспомнив, выкрикнул я.
Главный Выкидыш задумался. Минуту-другую мы ехали в относительной тишине, если не считать редких замечаний Толика по поводу пешеходов, которые так и лезли под колеса, а затем Денис многозначительно хмыкнул.
– И? Тебе это ничего не напоминает? – в его тон вкралось злорадное спокойствие.
– Нет, – честно признался я.
– Воля, понимание или, если хочешь, сострадание, храбрость, терпение, стойкость духа, прямота, – четко проговорил он. – Тесты-тосты! До сих пор не доходит, что ли?
В голове прояснилось настолько, что я чуть было не увидел себя со стороны. Не может быть! Значит, Алексей всего лишь играл роль по Верочкиному сценарию. А эта пьянка ничто иное, как хорошо продуманный спектакль. Ну, братец Лешик, от тебя я такого не ожидал. Хотя, да, не впервой, не впервой. Мне вдруг вспомнилось его поведение на дискотеке. В который раз убеждаюсь, никому нельзя доверять!
– О! Как оно тебе? – победоносно заявил Дёня. – Чуешь? Тебя как младенца провели, а ты жалеть его вздумал. Тьфу! У них с Верой, знаешь ли, все ложь на лжи построено.
Я тяжело вздохнул, признавая его интеллектуальное превосходство. Но лицо Дениса передернулось, и следующая тирада имела несколько иной эмоциональный оттенок:
– Я это еще по своему опыту знаю. Никому нельзя доверять! Ты пытаешься быть искренним, не кривишь душой, а наталкиваешься на одно лицемерие, притворство, фальшь, – в голосе Главного Выкидыша сквозила тоска, которой раньше за ним не наблюдалось. – Общаешься, веришь, и в один прекрасный день понимаешь, что попал на театрализованное представление, где все знают свои роли, и только одному тебе приходится импровизировать. Пашка, если ты до сих пор не разочаровался в Вере, то теперь самое время…
Не знаю, что бы еще успел наговорить Денис, но впереди замаячил знакомый серый БМВ, и я затаил дыхание. Толик нажал на газ, машина взревела и устремилась вслед за беглецом. Мы въезжали на знакомую гору, ведущую к Академгородку. Ничего не подозревающий Алексей спокойно ехал к себе домой. Вырвавшись вперед и прижимая БМВ к правому краю дороги, Толик начал сигналить.
Несколько мгновений я наблюдал за удивленным взглядом Лешика, направленным в нашу сторону, а потом немым упреком, который мог относиться только ко мне. Верин брат, очевидно, не думал, что так получится. Мне стало безумно стыдно. Но неопределенность на его лице сменилась гремучей смесью холодной расчетливости и злобы – он ударил по тормозам, и мы оказались далеко впереди. Толик заматерился, также сбросил скорость и дал задний ход. БМВ тем временем сделала резкий поворот и помчалась по дороге, уходящей в сторону от нашей.
– Йй-у-уху! – дико заорал Дёня. – Настоящая погоня!
Толик лишь улыбнулся каким-то зловещим оскалом и нажал педаль газа до упора. Нашли чему радоваться! Нас заносило на поворотах, встречающиеся машины отчаянно сигналили, но мы не сбавляли скорости. Я сидел как на иголках.
