Сергей Иванов - Остров Невезения
Jays Close,
Viables Industrial Estate,
Basingstoke,
Hampshire,
RG22 4BA
Процедура прохождения работников на территорию требовало от каждого внесения записи в вахтенный журнал. Указывалось имя, наименование агентства от которого прибыл, дата и время прибытия на фабрику. Факт прохождения кого-либо через этот пункт фиксировался и видеокамерой.
Пройдя через ухоженный участок территории, мы вошли в корпус и по длинному коридору попали в один из цехов. Это оказалось большое, хорошо освещённое помещение без наружных окон. Вдоль всего пространства размещались рабочие столы, оборудованные различными механическими приспособлениями. За некоторыми столами работало несколько человек, большинство из них были женщины. Звучала музыка, работники свободно и весело общались между собой.
Сразу за нами прибыла ещё группа работников от иного агентства. Все прибывшие, расположились с краю вдоль стены. Из услышанных разговоров я понял, что из Саутхэмптона сюда присылают работников от двух агентств, находящихся по соседству на Лондон Роуд.
Бригадиры быстро распределили работников по рабочим местам, бегло показали каждому, что и как надо делать, и в 22:00 все мы были уже заняты.
Меня усадили за ручной механический пресс, у которого стояли две коробки, наполненные мелкими бронзовыми деталькам цилиндрической формы. Бригадир показал, как следует две детали вкладывать одна в другую, затем вставлять в пресс, и ручным рычагом аккуратно, до достижения щелчка, соединять их. Оставшись один, в компании с механическим приспособлением, я отрегулировал высоту удобного офисного стула и приступил к исполнению немудрёной, однообразной операции.
Температура и воздух в цеху были вполне комфортны, благодаря кондиционерам. Неподалёку стояла охлаждённая питьевая вода с бумажными стаканчиками, где-то звучала музыка. Я быстро приспособился к порученной мне операции, задумался о своём, и с сожалением определил, что, предоставленных деталей, не хватит на всю рабочую ночь. Доносившийся смех и свободные хождения работников по цеху предполагали добрые производственные отношения. Присутствия бригадира-погонялы (в Украине это теперь называют менэджер), я пока не заметил. Машинально делая свою работу, в мыслях я блуждал далеко за пределами цеха.
Мысли возвращались к текущей ситуации. Становились очевидными, и начинали беспокоить мои постоянные мелкие просчёты, неверные решения, приводящие к недоразумениям, которые впоследствии могут перерасти в сплошную трудноразрешимую проблему-головную боль.
Я утрачивал интуицию и качественный освежающий сон с приятными информационно полезными видениями, подтверждающими мою связь с теми, от кого действительно всё зависит в этой жизни, да и во всём вокруг.
Жизнь гнала меня, как перекати поле, а я отчаянно пытался объяснить происходящее со мной и вокруг меня, прибегая к логике и здравому смыслу. Но это плохо срабатывало. Моя приземлённая логика постоянно рушилась от непредсказуемо сваливающихся на меня обстоятельств, и я продолжал судорожно искать новые объяснения и пути разрешения.
В эту ночь я клепал детали, возможно, для некого мудрёного взрывного устройства, то бишь, вполне осознанно и непосредственно участвовал в процессе глобального человеческого безумия. Участвуя в производстве средств уничтожения себе подобных, я думал о своих личных неурядицах в Украине, пытался вспомнить, когда и где я утратил связь с силами небесными, отчаянно гадал; как и каким Богам, мне следует молиться, чтобы восстановить гармонию с окружающим меня миром. Мой сосед-соотечественник, обделённый способностью трезво анализировать и делать выводы, заполнял эти пробелы и досадные непонятки алкоголем и крепким сном. Во сне, если верить ему, он проживал свою вторую, лучшую жизнь. Всякий раз, после порции отрезвляющего сна, он взахлёб пересказывал мне о своих полётах и цветных видениях, о контактах с близкими и чужими людьми, которые что-то сообщали ему. Слушая его, я лишь с завистью отмечал серость и скудность своих отрывочных и бессвязных видений во время чуткого сна. Многие сны лишь усугубляли чувство тревоги и остроту нерешённых вопросов. Никаких тебе ответов и даже намёков на подсказку.
Спустя часа два, объявили десятиминутный перерыв. Все оставили рабочие места. Я посетил туалет, где с удовольствие умылся и почувствовал себя свежее.
В просторном зале столовой работники ночной смены разместились группками, попивая кофе-чай и поедая сэндвичи. Фабричная кухня ночью не работала. Выставленное меню прошедшего дня с заманчивыми блюдами и вполне приемлемыми ценами предполагало обеденные перерывы для работников дневной смены. Среди автоматов, выдававших горячие и холодные напитки и закуски химико-мусорного содержания, я выбрал известный мне напиток «Доктор Пэппер», и подобно наркоману, получившему свою порцию, удалился с холодной банкой в сторонку на диванчик.
Такие короткие кофе-перерывы объявлялись через каждые полтора часа. Один перерыв среди смены продолжался полчаса.
Когда закончил с порцией предоставленных мне деталей, я обратился к бригадиру, и тот перевёл меня на другое рабочее место. Меня подвели к троим парням, паковавшим какие-то мелкие детали и вяло беседовавшими на местном языке.
— Вам в помощь, ребята, — коротко представил меня бригадир, — покажите коллеге, что и как делать. Удачи! — покинул он нас.
— Присаживайся, — по-приятельски пригласили меня.
Я присоединился к ним и передо мной выложили пачку пластиковых пакетиков с наклеенными этикетками. Указали на коробки, наполненные мелкими деталями из цветных металлов и пластика, и пояснили, что требуется укладывать в каждый пакетик по одной детальке, создавая комплект.
Я, молча, приступил к процессу.
— Как тебя звать, парень? — отвлекли меня от ночных мыслей.
— Сергей, — не задумываясь, коротко ответил я.
— Поляк? — спросил другой.
— Нет, я думаю, он русский, — вмешался третий.
— Точно, — подтвердил я.
— Из далека же ты заехал на эту фабрику, — дружелюбно прокомментировал сидящий напротив, явно желая разговорить меня.
— Не намного далее чем из Польши. Фактически, я прибыл сюда из Украины, — ответил я, дав понять, что вовсе и не против поговорить.
Судя по их реакции, об Украине они мало что знали, и признаков любопытства не проявили. Кроме одного из них, который предположил, что я русский. Он спросил с заметным славянским акцентом:
— Откуда именно из Украины?
— С юга… Причерноморье, — ответил я, машинально предполагая, что этот — поляк.
Мой ответ никому ничего не сказал и мы какое-то время, молча, делали своё сонное дело.
— Как давно в Англии? — услышал я традиционный вопрос, заданный местным.
— Пару месяцев.
— Бывал здесь раньше? — спросил другой, лишь бы говорить о чем-то, сопротивляясь сну.
— Нет. Впервые.
— И как тебе здесь нравится? — воззрились на меня двое, которые англичане, с явным любопытством ожидая моего ответа.
— Пока сложно сказать… Страна особая… Сразу не разберёшься… — уклончиво отвечал я.
— А язык, откуда знаешь?
— Дома в школе учил. И в Америке бывал.
— А теперь решил попробовать и Англию? Не жалеешь, что приехал сюда?
— Почему? Здесь, надеюсь, тоже немало интересного… Чего жалеть?
— Парень, ты лихо экспериментируешь по странам и континентам, не бывало страшновато?
— Кораблю безопаснее стоять в порту, но они делаются не для этого, — пожал я плечами.
Такой ответ всем понравился, и я услышал дружелюбные, поощрительные возгласы.
— Намерен поработать здесь? От которого агентства? — захотели узнать обо мне больше.
— От Мэрит. Пожалуй, поработал бы какое-то время…, Посмотрим, как сложится.
— Тебе, парень, здесь предстоит познакомиться с традиционным английским ханжеством и прочей британской фигнёй. Ты уж извини, но это входит в обязательную программу, — хохотнул один из них.
— Во всяком случае, приятель, не придавай особого значения английской вежливости и сладким улыбкам, всё это ни хрена не стоит, пустое… — учил меня другой.
— С английскими ценами ты уже познакомился и понял, куда попал. Скоро, получишь зарплату и узнаешь о британских налогах! Возможно, после этого тебе не захочется работать в этой стране, — лечили меня местные.
— Когда он всё узнает, то ему не только работать, задерживаться здесь не захочется, — совсем проснулись и завелись непатриотично настроенные британские пролетарии.
— Иностранный идиотизм всегда воспринимается интересней, чем свой родной. Надеюсь, для меня и это будет любопытно попробовать, — проявил я вежливое внимание к предложенной мне программе ознакомления с Англией.
Так мы паковали детальки и болтали до шести утра. Ровно в шесть все встали и направились к выходу. На проходной из территории фабрики мы снова отметили в вахтенном журнале напротив своих фамилий время и дату отбытия. Автобус нас уже поджидал. Убедившись, что все в сборе, мы отъехали и направились обратно в Саутхэмптон.
