Людмила Немиро - Игрушка для чудовища (СИ)
— Ублюдок… Буду ждать с нетерпением, когда сюда нагрянут твои очередные дружки…
— Злись сколько угодно. Дела это не меняет. Ты — моя игрушка. Теперь даже наложницей язык не повернется назвать. — Улыбка во все тридцать два и злобный взгляд.
— Отлично, хотя бы лапы свои поганые перестанешь распускать.
Клио расхохотался и, приблизившись, присел на корточки.
— Даже не надейся. Твои обязанности остаются за тобой, — поднялся. — К тому же ты так и не научилась кофе варить.
«Не научилась кофе варить…»
Это то, что его заботит больше всего?
Кавьяр подошел к столу и, сняв телефонную трубку, проговорил приказным тоном:
— Принеси бульон, - и, положив ее на место, вновь повернулся ко мне. — За любую дерзость понесешь наказание. Если пес непослушен, его следует дрессировать. Так и с тобой.
— Боже, Клио, просто отъебись от меня.
Язык мой — враг мой.
Кавьяр стремительно быстро сократил разделяющее нас расстояние и, пнув меня, прижал ногой мою голову к полу.
— Неправильный ответ. Как нужно говорить с господином?
Ничего ответить я не могла, поскольку было жутко больно, к тому же унизительно.
В тот момент, когда грек требовал от меня подчинения, в кабинет вошли Марио и Жанна. Я успела их заметить, прежде чем Кавьяр нажал ногой на скулу так сильно, что пришлось зажмуриться. Но терпеть сил не было, поэтому я осторожно отодвинулась и вырвалась. Удивленный и озадаченный грек отошел назад и, видимо, собрался меня ударить. Но внезапный тихий вскрик заставил его обернуться. Жанна стояла, зажав рот рукой, и в ужасе смотрела на Кавьяра. Марио, на всякий случай, закрыл женщину собой.
— Клио, не надо, — произнес он твердо. — Ты не в себе… Это будет ошибкой…
— Ты защищаешь ее? — слова были адресованы Жанне. Кавьяр ткнул в мою сторону пальцем. — Она подставила Марио. Из-за нее погиб Маркус. Считаешь, эта мразь не заслуживает такого обращения.
Я поднялась на ноги, благо, что «поводок» позволял.
Щека, до этого ощутившая тяжесть обуви грека, просто пылала. Потерла скулу и уставилась на мрачного дока.
— Жанна, подойди, — Кавьяр не кричал и не выказывал гнева. Ровный и обжигающе ледяной тон.
— Подойди, — повторил.
Служанка осторожно вышла вперед и, поставив поднос с едой на столик, приблизилась к Клио.
— Если тебе жаль Летти, значит, я должен помочь избавиться от этого.
— Клио… — пропищала я, испугавшись за женщину.
Грек окинул меня презрительным взглядом.
— Молчать, — шикнул и, вцепившись в локоть Жанны, поволок ее к двери.
— Послушай, Клио, — попытка Марио привлечь внимание Кавьяра не увенчалась успехом.
— Кавьяр, — рявкнула я, и грек остановился. Все теперь мне точно конец. — Ты слабак. Мне жаль тебя. Избив ее, еще раз это докажешь. Моя вина останется за мной. Какого черта ты перекладываешь ее на других? После неудавшегося самоубийства мне в целом насрать на твои заебы…
Это было полнейшей ложью. Так колотило меня от страха, что челюсть сводить начало. Зато слова мои подействовали безотказно.
— Вон отсюда, — глухой голос Кавьяра.
— Клио, черт, прекрати это, — доктор был бледен как полотно. — Если убьешь ее…
— Выйдите, — только и повторил грек.
Проводила Марио обреченным взглядом и отошла назад, как будто это могло спасти.
Грек спокойно расстегнул ремень брюк. Внутри все похолодело.
Вытащив его, он не сделал то, чего я ожидала.
И до меня дошло. Только поздно было. Да и не могла я ничего изменить.
Первый удар пришелся по спине, дальше было бесполезно считать. Просто хлестал ремнем, не жалея сил, и дышал тяжело так и хрипло. А я уж и перестала изворачиваться. Свернулась калачиком на полу и орала. Почему-то казалось, что все в доме слышат мои крики и злорадствуют. Хотя, возможно, только Жанна и не веселилась.
Когда тело уже горело и ныло, я только и могла, что хрипеть. Из последних сил цепляясь за сознание, честно пыталась не отключиться.
Громкий звук звякнувшей об пол пряжки и тишина, оповестили о том, что экзекуция окончена. То ли это был болевой шок, то ли полуобморок, — если такое понятие существует, конечно, — но полное онемение конечностей не позволяло что-либо почувствовать. Поэтому лежала тихо и не шевелилась.
По-прежнему слышала дыхание Клио.
— Летти?.. — позвал он тихо и (о, черт!) испуганно. — Ты жива?
Что за хуйня, Кавьяр, столько сил приложил, теперь страшно стало?
Вдруг поняла, что мозгами я тронулась окончательно, но жалость к греку затопила стремительно.
Что со мной не так? Пожалуй, не откажусь от психоаналитика…
— Летти? — более настойчиво произнесено.
Пошевелила рукой и зашипела от боли в суставах.
Завтра наверняка превращусь в сплошную гематому.
Неожиданные действия Клио вызвали у меня приглушенные вскрики. Он совершенно внезапно бросился в мою сторону, расстегнув ошейник, сгреб меня в охапку и прижал к своей груди.
Слезы брызнули из глаз, но это было вполне объяснимой реакцией на физическую боль. Поскольку вырваться я не могла, позволила воспринимать припадки Клио как поведение действительно больного человека. Так было легче убедить себя в заслуженности наказания и оправдать это тем, что заступилась за Жанну. Сама нарвалась…
Но как же все-таки это несправедливо. Откуда столько жестокости и гнева?..
— Лена… Не делай так больше… Пожалуйста, — Кавьяр покачивал меня, словно ребенка, и гладил по голове. — Ты ведь не такая.
Жутко неприятное и в то же время неожиданно теплое ощущение защищенности поднялось в груди.
Защищенности? О чем я? Защищенности, блядь… Дура безмозглая. Увидела то, чего, на самом деле, и не было.
Как же я запуталась. Не понять, кого жаль, кого считаю виноватым…
Одно было яснее ясного — у Клио проблемы с прошлым, и я в его игре непосредственный участник.
Только бы разобраться, чем все закончится, тогда и расслабиться можно было бы.
— Моя девочка… — пробормотал грек, заставив меня поморщиться от отвращения. — Елена…
Похоже, его сестре крепко досталось, раз Кавьяр впал в прострацию. Совсем не понимает, что это я — “его игрушка”.
========== Глава 12 ==========
Don’t you waste my time
Let it go, let it go
And don’t just stand in line
If you wanna lead, you can lead
Не трать моё время,
Забудь обо всём, забудь обо всём,
Не стой, опустив руки,
Если ты хочешь всё изменить сама — меняй.
Hurts ©
Внедорожник неслабо подбрасывало, пока мы неслись по ухабистой дороге. Справа, там, где солнце уже окрасило линию горизонта в оранжево-алые цвета, простиралась пустынная долина. Слева пейзаж отличался разве что синеватым мраком, медленно заволакивающим остатки дневного света. Это был тот самый необычный момент, когда еще не наступила ночь, но день уже остался позади.
