Герман Кох - Летний домик с бассейном
Я прикидывал, как мне поступить. Юлия. Лучше говорить честно. Ну, не по-настоящему честно, но напрямую. Не знаю в точности, что ты видела, просто Алексова мама из-за чего-то очень расстроилась. И я пытался ее утешить. Она расстроилась из-за того, что… из-за того, что иной раз очень огорчает взрослых женщин, я после тебе объясню.
— Юдит! — окликнул Ралф. — Юдит, ты куда?
Юдит отвернулась и большими шагами направилась по песку в сторону пляжных кафе. Она не оглянулась. Ралф с ухмылкой посмотрел на меня, пожал плечами.
— Не обращай внимания, Марк. Когда она этак бушует, с ней каши не сваришь.
Секунду я подумывал пойти за Юдит к кафе, но быстро отбросил эту мысль. Слишком уж демонстративно. Слишком явный сигнал. Позднее. Позднее наверняка подвернется удобный случай. Надо выказать себя более деликатным, чем Ралф. Да что я болтаю? Я вправду деликатнее. А потому на ухмылку Ралфа я ответил жестом: мол, женщины — создания непостижимые.
— И чего она взъелась из-за старого котелка? — сказал Ралф. — Ты можешь понять, а?
— Эх! На Каролину тоже иной раз находит. И тогда мы невольно чувствуем себя виноватыми и все время пытаемся угадать, что сделали не так.
Ралф шагнул ко мне, обнял за плечи.
— Похоже, Марк, ты разбираешься. В бабенках. Ну да, ты ведь каждый день сталкиваешься с ними на приеме.
Вблизи я почуял запашок у Ралфа изо рта… Меч-рыба… Посреди обеда я накрыл собственную порцию салфеткой и съел лишь кусочек-другой багета. Сейчас в желудке было пусто. Не мешало бы что-нибудь перехватить. Закусить и выпить пивка, чтобы разогнать тяжесть в голове.
— Все назад! — крикнул Стэнли. Он разулся и стоял по колено в воде. В каждой руке он держал по петарде и смеясь целился в нас. Я видел, как от фитилей летят искры.
— Уйди! — гаркнул Ралф. — Бросай, идиот!
В последнюю секунду Стэнли повернулся на сто восемьдесят градусов и направил петарды в море. Не наискось вверх, нет, горизонтально. Они одновременно вылетели у него из рук. Одна исчезла в набежавшей волне уже метрах в пяти от берега. Вторая мчалась прямо над водой. А ведь там были пловцы, как я только что разглядел. Немного, человек пять, но все-таки… Петарда вонзилась в волны прямо среди покачивающихся голов. Несколько секунд не происходило ничего. Потом грянул глухой взрыв и вверх взметнулся фонтан воды. Пловцы закричали, замахали руками, а Стэнли со смехом замахал в ответ.
— «Апокалипсис сегодня»! «Апокалипсис сегодня»! — закричал он, рупором приставив ладони ко рту. — Ралф, Ралф, дай-ка мне еще одну петарду. Запустим из воды!
Нет-нет, про первую петарду мы не забыли. Просто думать о ней было недосуг. Раздался взрыв. Басовитый раскат. Звук вроде как от брошенного якоря. От якоря, который под водой ударился о скалу. Фонтан воды, песка и камней. Что-то угодило мне в левый глаз. Стэнли, находившийся ближе всех к месту разрыва, потерял равновесие и ничком рухнул в воду. На миг его накрыло с головой, потом он вынырнул, кашляя и отплевываясь.
— Fuck! — чертыхнулся он, выплевывая воображаемые водоросли. — Friendly fire! Friendly fire![23] — И рассмеялся (ничего другого в такой ситуации не сделаешь), точь-в-точь как Ралф смеялся над собой, когда грохнулся возле теннисного стола.
Мы с Ралфом тоже расхохотались, когда Стэнли в насквозь мокрых шортах и майке выбрался на берег.
Кто-то схватил меня за запястье.
— Папа, — сказала Лиза. — Папа, можно, мы с Томасом сходим за мороженым?
— Да, хорошо, — сказал я. Пальцами свободной руки потер левый глаз, поморгал. Глаз тотчас начал слезиться, и я почувствовал резкую боль. Там что-то застряло. Осколочек ракушки или песчинка. — Где Юлия? — спросил я у Лизы.
Подбежавший сзади Томас толкнул ее, так что она растянулась на песке.
— Томас! Господи боже мой!
— Лиза! — сказал я. — Нет… я не разрешаю…
Томас замолотил кулаками по своей голой груди и издал вопль наподобие тарзаньего.
— Где Юлия? — снова спросил я.
— Почем я знаю, — ответила Лиза. Она встала на ноги и ладонью шлепнула Томаса по лицу, слишком сильно, по крайней мере сильнее, чем рассчитывала.
— Зараза! — завопил Томас. — Чума!
Он попытался схватить Лизу, но она уже удирала прочь по песку.
— Ну что, сперва по пивку? — спросил Стэнли. С него лила вода, седые волосы облепили голову, тут и там среди мокрых прядей просвечивал голый череп.
Ралф по-прежнему едва не икал от смеха.
— Это надо было заснять, Стэнли! Непременно!
— Где Юлия? — спросил я у Ралфа.
Стэнли ощупал карман мокрых шорт.
— Fuck! Кажется, все мои деньжата… Ах нет, все ж таки… — Он достал несколько купюр. Мокрых, слипшихся. — Фён! Полцарства за фён!
— Где Юлия и Алекс? — спросил я.
— Они ушли к другому пляжному центру, — сказал Ралф. — Вон туда… Видишь огоньки дальше, на той стороне залива?
— Одни? Вдвоем?
Я видел огоньки, на которые показывал Ралф. Расстояние определить трудно. Но как минимум километр, подумал я. А может, два с лишним. Между этой частью пляжа с ее освещенными кафе и праздничными кострами и вторым пляжным центром на другой стороне залива не было ничего. Только длинный, безлюдный, окутанный тьмой берег.
— Марк, молодежь удержать невозможно. Эти двое не желают торчать возле родителей.
— Да я просто спросил себя… Юлия вполне могла подождать, пока я подъеду.
Я постарался скрыть досаду по поводу того, что Ралф разрешил моей дочери пойти к другому пляжному центру. У него даже мысли не мелькнуло, одобрю я это или нет. Может, я обижаюсь по-детски, спросил я себя. Разве было бы логичнее, скажи Ралф: «Я-то разрешаю, но все-таки лучше дождаться твоего отца и спросить позволения у него»?
— Что у тебя с глазом? — спросил Ралф.
— Ничего. В смысле что-то попало. Песчинка или еще что-то.
— Каждому по пиву? — Стэнли поднял вверх мокрые банкноты.
27
Поскольку все столики были заняты, мы пили пиво у барной стойки, которую, вероятно, ради праздника установили прямо посреди пляжа. О Юдит ни слуху ни духу. Но Ралфа исчезновение жены, похоже, беспокоило мало. Во всяком случае, он не делал поползновений отправиться на поиски.
— Черт побери, вот это да! — сказал он, со стуком поставив на стол пивную бутылку.
Я проследил за его взглядом и увидел среди столиков, метрах в пяти от нас, трех девиц в бикини. Они стояли к нам спиной, озирались по сторонам, высматривая свободный столик. Ралф покачал головой:
— Да, Марк, с глаз долой, из сердца вон. Я бы убил, лишь бы мне разрешили хоть на минутку присесть. Хоть на минутку. — Он облизал верхнюю губу. Охнул и затеребил застежку шорт, пальцы скользнули внутрь. И я вдруг снова увидел взгляд хищной птицы: тот самый, каким он тогда раздел Каролину в фойе театра. И как тогда, глаза его затянуло пленкой, пока он мерил девиц взглядом с ног до головы и в конце концов остановил его на ягодицах.
