Олег Красин - Странники
– Короче, тащи сюда то, что нам нужно. Я буду ждать здесь.
– А что, надо будет установить кому-нибудь?
– Никому не надо. Мы с Николаем Поликарповичем просто посмотрим, с чем сейчас работают частные детективы, так, из любопытства.
– Ага, и это надо срочно? Из любопытства… – не поверил оперативник.
– Вот именно!
Когда сотрудник отдела вышел, Царьков, все еще обдумывающий предложение Шумилова, сказал с легким напряжением в голосе:
– Если уж и нарушать закон, то только двоим: вам и мне. Никого из своих я привлекать не буду.
– Тебе виднее! – покладисто заметил Шумилов.
Пока доставали "жучки", Шумилов созвонился с бизнесменом и договорился с ним о встрече после обеда. Потом они с Царьковым сами сходили пообедать в управленческую столовую, а затем в кабинете Андрея Викторовича появился его опер с небольшим металлическим чемоданчиком в руках. На лице его было написано удовлетворение и ожидание похвалы от начальника. Но Царьков не был слишком щедр на раздачу пряников.
– Принес? – буркнул он.
– Да, Андрей Викторович, всё здесь, смотрите!
Поставив чемодан на стол, сотрудник щелкнул застежками и открыл верхнюю крышку. Внутри имелось несколько отсеков, выложенных черным поролоном и отгороженных друг от друга пластмассовыми перегородками. В этих отсеках было аккуратно разложено разное оборудование, предназначенное для шпионской работы: диктофоны разных размеров, специальный миниатюрный бинокль и фотоаппарат, какие-то маленькие микрофоны, размером меньше пуговицы. Как понял Шумилов, это и были пресловутые "жучки". Отдельно лежал блок, похожий на приемник или магнитолу советских времен. В нем имелось отверстие для миникассет и можно было без труда писать чужой разговор.
– Годится – сухо, без особых эмоций произнес Царьков и, обращаясь к оперу, сказал – спасибо, Олег! Теперь свободен.
На лице Олега отразилось разочарование. Он нерешительно двинулся к выходу, видимо, ожидая большего.
– Погоди-ка! – вмешался Шумилов. Он подошел к оперативнику, с удовольствием пожал тому руку – молодец! Здорово помог нам. Если будешь в Москве – обращайся!
Оперативник довольно улыбнулся и вышел из кабинета.
– Разбалуете вы мне их – со вздохом сказал Царьков – потом сладу не будет!
– Ничего, ничего, заслуженная похвала еще никого не испортила. А вот незаслуженная – вызывает нездоровый ажиотаж в коллективе, вносит элемент напряженности, как любая необъективная оценка. Если я кого и поощряю, то никогда не делаю это келейно. Каждый знает – он получит от меня то, что заслуживает.
Царьков, с каким-то скрытым, неявным выражением, посмотрел на Шумилова, но ничего не сказал.
– Давай, что ли опробуем приборчик – предложил Шумилов.
Он взял один из "жучков", привлекший его внимание своими мелкими размерами и повертел в руках. Это был миниатюрный радиомикрофон, по размерам не больше пятикопеечной монеты, с торчащим усиком антенны.
– Ну и куда вы такой присобачите? – не удержавшись, ехидно спросил Царьков, – может сразу спросить: "господин Гнедых, не возьмете ли с собой "Жучок"?
– Что-нибудь придумаю. Например, сюда – Шумилов спрятал радиомикрофон в верхний кармашек пиджака. Он провел ладонью снаружи кармана. Пиджак сидел на нем ровно, ничего не оттопыривалось.
– Смотри, совсем не прощупывается!
– Я все понимаю, но как вы ему забросите туда микрофон? – скептически спросил Царьков – это ж фокусником надо быть. Я как-то смотрел передачу по телевизору с Дэвидом Копперфильдом. Он там такие чудеса проделывал! – парил в свободном полете, прятал поезда и даже статую Свободы. Маг и волшебник, одним словом.
– Нет, я не Копперфильд, это точно! Но кое-что тоже могу.
Полковник порылся в кармане и вытащил оттуда пятирублевую монету. Он взял её в правую руку, медленно поднес к лицу Царькова и произвел такие манипуляции, какие обычно делают фокусники – зажал в кулаке и принялся потирать пальцами, словно желая растереть железо в мелкую пыль. Потом он слегка подул на сжатый кулак и когда раскрыл ладонь – монеты в ней не оказалось.
– Ловкость рук и никакого мошенничества! – засмеялся Шумилов, наблюдая, как Царьков внимательно осматривает его ладонь, думая, что монета зажата между пальцев – этому фокусу меня давно отец научил.
– А где пятирублевик?
– В левой руке. Я специально отвлекал твое внимание. И получилось удачно. Так что, надеюсь, и с коммерсантом справлюсь. Теперь, включи-ка прибор, давай опробуем.
Понимающе кивнув, Царьков извлек приемник из чемодана, вставил в него пальчиковые батарейки и включил, нажав красную кнопку "power". В динамиках послышалось легкое шипение и больше ничего.
– Ничего нет, звука нет – недовольно сказал Царьков, – может нам подсунули китайское барахло, лажовый товар?
– А ты настройку покрутил?
Не отвечая, Царьков нащупал пальцами колесико настройки и принялся его вращать в поиске нужной частоты передачи. Ровный фоновый шум, издаваемый приемником, не прекращался какое-то время, и у Шумилова создалось впечатление, что его коллега прав – прибор, действительно, не работает. Но вдруг, глухое шипение сменилось другими звуками: в динамике раздалось шарканье шагов, а затем покашливание Шумилова.
– Раз, раз, раз – произнес Шумилов и в комнате, усиливаемый динамиком, громко зазвучал его голос. – Вот видишь, все работает! А ты боялся! Пора брать быка за рога – давай звонить народному избраннику.
Но позвонить они не успели. На столе Царькова зазвонил телефон прямой связи с заместителем начальника Управления полковником Дроздом. Он вызывал Царькова по какому-то неотложному вопросу.
– Вы посидите пока, Николай Поликарпович – сказал извиняющимся тоном Царьков, – не думаю, что это надолго. Скоро вернусь.
– Да нет проблем!- пожал плечами Шумилов, откидываясь в кресле, – я пока подремлю.
Он прикрыл глаза, услышал, как хлопнул дверью своего кабинета Царьков, и принялся прикидывать, куда прикрепить "жучок", так, чтобы депутат Гнедых потаскал его сегодня с собой целый день.
То, что он показывал фокусы Царькову – ничего не значило. Тот был прав, всё это попахивало авантюрой. Единственное, чем себя оправдывал Шумилов – отсутствием времени. Время это категория оперативная, это серьезный фактор корректирующий ход и темп любой операции. Отсутствие времени или его катастрофический недостаток всегда может оправдать оперативника в глазах начальства. Это если рассуждать абстрактно. Поймет ли начальство его, Шумилова, в данной ситуации, полковник не знал.
Он внезапно вспомнил, что у жены Ларисы сегодня день рождения. Открыв глаза, Николай Поликарпович посмотрел на часы "Ориент", которые приобрел совсем недавно вместо своих старых "Командирских", еще советских.
Можно было позвонить Ларисе на работу, поздравить её сейчас, а то потом будет некогда, он это чувствовал. Пересев в широкое удобное кресло Царькова, Шумилов взял трубку городского телефона и принялся набирать московский номер.
г. Нижний Новгород, офис Депутата Государственной Думы Гнедых А.В., 26 апреля, 13.56
– Мы уже говорили с вами на эту тему, Николай Поликарпович – сказал Гнедых, заглядывая в бумажку, где у него были записаны данные на полковника ФСБ, – я ничего от Полупанова не получал и ничего ему не давал, это всё ваши домыслы. Я вообще, могу подать запрос в Думу о вашей деятельности, и ваши начальники будут держать ответ. У них будет бледный вид!
Гнедых поднялся с кресла и открыл створку окна, сразу пахнул весенний свежий ветер. С улицы донесся шум машин.
– А вы не пугайте! – сказал Шумилов.
Он уже десять минут разговаривал с бизнесменом и взгляд его то и дело опускался на маленький нагрудный карман темно-синего в полоску пиджака, куда следовало незаметно опустить радиомикрофон.
Надо было как-то или чем-то отвлечь его внимание. "Если подняться и пойти к двери? – подумал он,
Депутат пойдет его провожать и в этот момент можно похлопать его по плечу, а затем незаметно подбросить "жучок". А если не пойдет? Нет, не годится.
"А может во время чаепития?" – взгляд Шумилова скользнул по чашке с чаем, которую перед ним поставила секретарша. Он прикинул, что может опрокинуть на бизнесмена чашку, а суматохой легко воспользоваться. Только где гарантия, что Гнедых после этого не поменяет костюм? Тогда все насмарку.
Пока он раздумывал, их диалог продолжался.
Они напоминали двух ленивых гладиаторов на арене Колизея: медленно и неспешно кружащихся вокруг друг друга, наносящих не смертельные удары всячески оттягивающих время, когда одному из них суждено быть поверженным.
Гнедых нападал на полковника, грозил всякими неприятностями, служебным расследованием, обвинением в превышении должностных полномочий. Шумилов в ответ тоже грозил и давал понять, что вопрос лишения депутатской неприкосновенности этого известного нижегородского бизнесмена не за горами. Но все это произносилось спокойным тоном, без надрыва в выяснении отношений, после которого, спорщики не могут ни пожать руки, ни взглянуть друг другу в глаза без ненависти.
