Владимир Пиштало - Никола Тесла. Портрет среди масок
И только эта невероятная свежесть смыла с его души гарь сожженной лаборатории. Глаза его наполнились слезами, а душа слилась со стихией. Да, естество изобретателя — дикое и страстное. Водопад мощно перекрикивал его. Губы Теслы беззвучно шевелились. На тайном венчании с неизмеримой силой Тесла прошептал свое:
— Да!
73. Война
Началось взрывом.
— Война с Испанией! — завопили газетчики.
Газеты Херста продавали войну.
Война продавала газеты.
Щеки разрумянились. Пальцы подкручивали усы. Все бросали в воздух соломенные шляпы. Мужчины, как дети, радовались предстоящей бойне. Теодор Рузвельт скалил зубы под моржовыми усами и собирал своих «Жестоких всадников».
— Все говорят о Филиппинах, — острили сатирики, — а до вчерашнего дня никто не знал, что это — страна или консервированные фрукты.
На волне милитаристского угара, под музыку Джона Филиппа Сузы торжественно — та-ра-рам! та-ра-рам! — в Медисон-сквер-гарден открылась Электрическая выставка. Торжественное открытие организовал Стэнфорд Уайт («Вот так вот…» — завершил он свою краткую речь). С привычным равнодушием выставку открыл вице-президент Соединенных Штатов Америки.
Началось со взрыва.
Ассистент Маркони Томас Эдисон-младший разнес склад, где хранился запас снарядов.
— Разве я не говорил, что они не владеют системой согласования частот колебания?! — сдержанно ликовал Тесла.
Потом он лично появился перед публикой под устрашающими майскими облаками.
Вокруг него выстроилась стена из белых полуцилиндров и ослепительных воротничков. Господа оборонялись от спорных вопросов галстуками. Усы делали их похожими на братьев. Некоторые джентльмены беззлобно моргали. Иные недовольно покашливали. На Теслу из-под огромных парящих шляп смотрели две светлоокие дамы, затянутые в корсеты.
Их лица сияли кровожадным любопытством.
Скромная улыбка зародилась в уголке рта Теслы. Смеющиеся глаза демонстрировали бдительность. Длинные пальцы — признак высокого интеллекта — сжимали хромированную коробочку, из которой торчала проволочка.
Палец нажал на кнопку.
Кораблик в центральном бассейне тронулся.
Кораблик делал то, что ему приказывали.
Как и он сам.
Тесла остановил его нажатием кнопки.
Командами, переданными без проводов, он зажег на кораблике лампочки.
Он «ставил ему вопросы», и телеуправляемый кораблик отвечал движениями.
Еще одна безымянная вещь появилась в мире.
Первый робот!
Люди не хотели верить своим глазам.
— Как это называется? — спрашивали дети родителей, отрывая глаза от бассейна.
— Телеавтомат.
Порог ожидаемого был превышен, ощущения публики рухнули, так сказать, в пропасть.
Это было падение дерева на горе, где никто этого не услышит.
Кэтрин коснулась губами кустика волос, торчащего из уха Джонсона, и с горечью шепнула:
— Никто ничего не понял!
РодилсяТесла покинул Медисон-сквер-гарден под вспенившимися майскими облаками.
— Как это «не разглядели»? — переспрашивал он, блуждая по нижнему Западному Манхэттену.
— Потому что нет такого закона, чтобы все обязательно слышали говорящего, — вторил ему все тот же Тесла.
Бандиты, которых он знавал, ужасные хиосы, были перебиты или арестованы. На перекрестках Гринвич-Виллидж их сменили заядлые кокаиноманы хадсон дастерсы. Дастерсы водили знакомство с городской богемой. И те и другие знали, кто такой Тесла. Уперев в подбородок указательный палец, он с насмешливым спокойствием смотрел на них со страниц газет.
— Гляди-ка, — бросил один из них, когда мимо прошел голенастый ученый, — какое фантастическое животное!
— Что-то он нынче грустный. Хорошо бы дать ему немножко кокаина, — с готовностью отозвался другой.
— Зря только товар переведешь, дружище, — встрял в разговор третий. — Он сам будто в кокаине родился.
74. Астория
В июне Теслу опять пригласили в городок роскошных вилл и газонов на скалистом берегу Род-Айленда. Привет, белые паруса! Привет, голубое небо!
На этот раз покататься в Ньюпорте на яхте его пригласил Джон Джейкоб Астор. Тесла явился в мраморную летнюю хижину Астора, обхватив самый большой в мире букет роз. Кэтрин писала ему, что миллионеры не забывают настоящих друзей.
Побережье трепетало.
Двери из морозного стекла таяли, превращаясь в двух одинаковых павлинов.
— Бескрайнего вам космоса! — весело приветствовал Тесла Астора.
— Космоса вам бескрайнего! — ответил остроумный Астор.
Лицо миллионера напоминало лист из гербария. Его улыбка была холодной, как приютский суп.
«Что в этих глазах — меланхолия, отвращение или просто пустота?» — никак не мог решить гость. Он также не мог понять, может ли тот существовать как личность на таком высоком представительском уровне. Монашескими пальцами Тесла взял со стола Астора книгу Астора «Путешествие в иные миры» и похвалил ее.
И тут Астор ошибся. Он ошибся, спросив гостя, над чем тот сейчас работает. Тесла завел разговор о радиоуправляемых торпедах и телеавтоматах. Он говорил так, как, вероятно, говорил бы Гёте, если бы волей случая сделался коммивояжером.
Он предварял слова взглядом раненых горящих глаз: Ницше, Шопенгауэр, Вивекананда. Животворящий принцип, на основании которого формируется кристалл, работает независимо от людской воли. Альтернативный источник энергии! Концепция множественности миров! Возможность для будущего поколения обходиться без пищи!
— Если Землю накачивать периодическими вибрациями, она треснет пополам, как яблоко. — Подвижный изобретатель заглянул в глаза Астора и двусмысленно усмехнулся. — Суть в том, что надо колебаться в унисон с вибрацией мира, а не осциллировать в противоположном направлении.
Его душа по привычке лизнула другую душу.
Ава Астор, урожденная Шиппен-Уиллинг, считалась самой красивой женщиной Соединенных Штатов. Она так сильно напомнила ему Саломею, что он испугался, как бы она не вынесла ему на подносе голову Иоанна Крестителя. Ее продолговатые глаза смущали мужчин малахитовой зеленью и неподвижностью.
Кэтрин Джонсон видела в душе Авы Астор огромную пустоту. Мужчины же замечали тонкую талию, округлые бедра и грудь в декольте, напоминающую балкон.
— Это не женщина, а тигр, — бормотал Стэнфорд Уайт.
Несмотря на нечеловеческую любезность, кокетливая дама отметила, что Тесла мысленно отсутствует. И потому он заинтересовал ее. Урожденная Шиппен-Уиллинг, не мигая, посмотрела на него и спросила без тени иронии:
— За что газеты нападают на вас?
— Потому что мои изобретения угрожают разорением многим существующим отраслям промышленности.
Джон Джейкоб в ответ на эти слова улыбнулся с такой живостью, будто он был экспонатом мадам Тюссо. Тесле показалось, что он бережет энергию для загробной жизни.
Война была у всех на устах. Джонсон познакомил Теслу с Гобсоном, героем войны, портреты которого дамы, заходясь от восторга, целовали на различных общественных мероприятиях.
Джон Джейкоб заметил, что предоставил в распоряжение армии свою яхту «Нурмахал». Изобретатель откашлялся и сообщил, что он тоже предложил армии…
— Что? — поинтересовалась Ава.
— Радиоуправляемую торпеду и беспроволочную систему связи.
— И что? — тут же заинтересовался миллионер.
— Я пригласил чиновника из Вашингтона, чтобы поговорить о практическом применении этих изобретений, — ужаснулся Тесла. — Секретарь из Министерства флота отверг предложение, так как боялся «искр, которые в таких случаях летят во все стороны». Где этот умник видел искры? Потом меня навестила группа офицеров: бакенбарды, прямые спины, зоркий взгляд. Они как автоматы расхаживали по моей лаборатории.
— И что в итоге? — спросила Ава Астор.
— После двухчасовой беседы я понял, что ум и воображение не зависят от глубокомысленных голосов, расправленных плеч и мужской красоты. Сумма суммарум: в войне с Испанией флот использует воздушные шары, привязанные к кораблям телеграфными проводами.
Ава Астор впервые в присутствии Теслы рассмеялась резким, неприятным смехом, похожим на крик павлина.
— Так и поседеть можно, — заключил сквозь смех изобретатель. — Воздушный шар — прекрасная цель, но офицеры должны выполнять приказы, вот и все.
Дни с ветром в волосах сменились деловыми встречами в Нью-Йорке. Глаза Астора говорили: «Подождем! Посмотрим!» Тесла понял, что миллионер не в состоянии выбрать верный путь и предпочитает, как и его отец, двигаться в жизни на ощупь. Но все-таки он начинал склоняться к флуоресцентным лампам Теслы.
— Мои лампы вечны, — убеждал его неугомонный изобретатель с прилизанными волосами. — Они в пять тысяч раз ярче существующих…
