Сэм Хайес - В осколках тумана
— Вот и славно. До свидания, миссис Маршалл.
Ларри забирается в машину. Я жду, пока он скроется из виду, а затем сажусь в свою.
— О господи, — шепчу я. Мысли плавятся в голове. — Что я наделала?
— Что ты наделала, мама?
Я оборачиваюсь, беру Алекса за руку. Он уже не маленький и все понимает.
— Иногда взрослым приходится лгать. Это называется ложь во спасение. Я не хотела обманывать того человека, но так получилось. — Я морщусь, понимая, что слова звучат по-детски.
— Мама, ты все правильно сделала. Ты спасла Бренну и Грэдина, а то бы он их забрал. — Алекс сжимает мою руку, стараясь быть смелым, но я понимаю, что больше всего на свете ему хочется вернуться домой. И все же мы останемся в Нортмире, пока Бренна и Грэдин находятся под моим попечительством. — А доктору Карлайлу тоже придется лгать во спасение, чтобы его не посадили навсегда в тюрьму?
С нежностью смотрю на сына, отпускаю его руку и завожу мотор. Хотела бы я знать, что видит этот одиннадцатилетний мальчик и чего не вижу я.
Мэри
Я собираюсь все рассказать Джулии. Все.
Пытаюсь произнести что-нибудь. Напрягаю челюсть и прикусываю язык — возможно, это знак, что пока мне лучше помалкивать.
Мне требуется практика. Рядом проходит медсестра. Взмахиваю рукой, словно ловлю такси. Она, нетерпеливо вздохнув, останавливается и хмурится.
— Да, Мэри? — Все они знают мое имя и повторяют его тысячу раз на день.
Глаза ее внезапно широко распахиваются, она с недоверием смотрит на меня.
— Да, Мэри?
«Поразительно, — наверное, думает она, — до сих пор не произнесла ни словечка, а тут, гляньте-ка, желает пообщаться». Сестра садится рядом, заглядывает в глаза воодушевленная, что, возможно, именно ей удастся заставить меня заговорить.
В общем, так, сестра, — начинаю я. — Если у вас найдется минутка, я бы хотела рассказать вам историю.
Жду реакции, но она лишь недоуменно хмурится. Похоже, она меня не слышит.
Пожалуйста, вы попробуете мне помочь? Вы поможете рассказать все дочери?
Я не привыкла упрашивать.
Медсестра лишь моргает да таращится на меня. И слова, какие я хотела сказать Джулии, правда, в которой хочу признаться, раздирают мой мозг, готовые вот-вот слезами просочиться наружу.
— Ничего страшного, милая, — говорит она и, прежде чем уйти, сует мне салфетку.
Помнится, Дэвид появился в кафе уже на следующий день, пригнала его туда гордость. Я не ждала его раньше чем через несколько недель. Но он пришел утром, веселый и беззаботный, сознающий, что больше всего на свете я хочу сохранить нашу дружбу. Да и вообще, это он на меня напал, а не наоборот.
— Привет, Мэри.
И на глазах у Эйба поцеловал меня. Этак уважительно. Я коснулась места, на котором он оставил знак своего почтения.
— Кофе и яйца-пашот, пожалуйста. И два тоста.
Он весело болтал о том о сем, но ни словом не обмолвился о нашем недавнем жарком общении.
Я медлила, не двигаясь с места. Эйб из-за стойки наблюдал за нами. В горле застрял ком, не давая дышать. И тут же нахлынуло облегчение. Я все еще нравлюсь Дэвиду. Он по-прежнему мой друг. И вчерашнее происшествие в мгновение ока затерялось в прошлом. Дэвид направился к своему излюбленному столику, я смотрела на него и буквально видела, как туман, разделивший нас, исчезает. Дэвид вывалил на стол из сумки книги. Даже себе я не призналась бы, что немного боялась его.
— Хорошо, — сказала я, но он меня уже не слышал, погрузившись в чтение.
А чуть позже я испытала новое потрясение. Дэвид пригласил меня пойти с ним на свадьбу. Удивление мешалось во мне со страхом, чувством вины и радостным волнением. Я не знала, что и думать.
— Великое событие. — В голосе его я услышала иронию. — Сливки общества. — Дэвид так и не поднял взгляда от книги, но кого он хотел обмануть. Даже не перевернул страницу, пока я торчала у столика, лихорадочно соображая, почему он пригласил с собой обычную официантку.
Это друзья его семьи, пояснил Дэвид. Дочь известного врача с Хэрли-стрит и сын землевладельца, загородный дом, аристократичная публика, журналисты…
Все смешалось у меня в голове, я представляла, как выйду в свет вместе с Дэвидом, как буду стоять рядом с ним, не таясь, держать за руку. Но что потом? Какие последствия могут меня ждать? Никаких, если выбрать правильную тактику, если следить за каждым своим шагом, не переступать черту, если нас с Дэвидом будет разделять невидимая стена. Мы друзья. Добрые приятели. Я официантка в кафе. Там и познакомились, а потом подружились. Ведь именно так все и обстоит, правда? Но если я ошибаюсь в нем, в его намерениях, то вряд ли мы сможем безболезненно пережить еще одну стычку.
— Буду ждать с нетерпением, — сказала я и тут же пожалела об этом.
— Я бы хотел познакомить тебя кое с какими людьми. Они нам обрадуются, вот увидишь.
Выяснилось, что под «людьми» Дэвид имел в виду своих родителей. И рассуждал он уже о «нас». Смятение мое нарастало. Что делать? Выбор очень скуден: немедленно порвать с ним или уступить.
— С твоими папой и мамой? — вопрос прозвучал довольно глупо. По-детски.
Дэвид спрятал улыбку. Я вынула руки из кармана передника и коснулась его руки. Мне стыдно, что мои ладони такие шершавые от вечного мытья посуды.
— Да, с мамой и папой. С родителями. — Эта улыбка подошла бы взрослому мужчине, а не первокурснику на девять лет моложе меня. В такие моменты невозможно было противиться его обаянию, уверенности, страстности.
— Как все глупо, — пробормотала я и повернулась, но он крепко держал меня за руку.
— Я хочу, чтобы ты всех сразила, так что оденься получше.
Он наконец отпустил меня, и я убежала на кухню, чувствуя себя Золушкой.
— Он совсем мальчик. Обычный мальчишка, — снова и снова повторяла я, ожидая, когда заказ будет готов, и закручивая полотенце в жгут, пока оно не начало жечь ладони. — Но играет как мужчина.
Шагая с подносом к столику Дэвида, я ничего не могла поделать с приятным волнением, разливавшимся по всему телу.
— Я буду выглядеть потрясающе, — спокойно пообещала я. — Ты меня не узнаешь.
Все хорошие свадьбы происходят в солнечный день. В тот год лето не отступало много недель, даря один чудесный день за другим. На случай дождя развернули большой шатер; струнный квартет точно конфетти осыпал гостей нежными мелодиями; ветер трепал поздние цветы, будто суля скорую бурю; повсюду носились маленькие девочки в мятых платьях — утром шелк наверняка выглядел идеально.
На свадебную церемонию пригласили только близких родственников и друзей. Деревенская церковь не смогла бы вместить всех желающих, и некоторые гости по залитой солнцем аллее неторопливо направились в особняк. Дэвид, разумеется, должен был присутствовать в церкви. И я вместе с ним.
