Сара Джио - Ежевичная зима
– Огромное вам спасибо, – поблагодарила я Лилиан. – Могу ли я приехать завтра утром, скажем, в девять тридцать?
– Время выбирайте сами. Мы с мужем ранние пташки, встаем на рассвете. Адрес такой: дом 5985, бульвар Уиндермир. Это старый особняк в колониальном стиле, перед входом растет большая голубая ель.
– Отлично. – Я записала адрес в блокнот. – Встретимся завтра.
В сумке зажужжал мобильный. Только не это. Я достала телефон и открыла эсэмэс-сообщение от Доминика. «Как насчет совместного ленча на рынке в час?» Я улыбнулась и быстро написала ответ: «Буду стоять у первого прилавка с цветами. Захвати аспирин».
* * *Доминик ждал меня на углу рынка с букетом гортензий, завернутых в плотную коричневую бумагу.
– Это тебе, – сказал он и уложил огромную охапку на сгиб моей руки.
– Какие красивые. – Я чувствовала себя неловко, принимая их, особенно после вчерашнего вечера.
– Как твоя голова?
– Раскалывается, – ответила я.
Доминик вытащил из кармана пузырек с лекарством.
– Держи. – Он протянул мне две белые таблетки.
Я запила их водой из бутылки, которую достала из сумки.
– Умираю от голода. Куда ты меня поведешь?
Он указал на блинную на другой стороны улицы. Мы с Этаном бывали там, когда я была беременна и требовала блинов.
– Как насчет «Ла Буш»?
Я пожала плечами.
– Идет.
Мы перешли вымощенную булыжником мостовую. Мои каблуки то и дело проваливались. Мне нравилась архитектура этой части Сиэтла. Должно быть, именно так город выглядел в те времена, когда много лет назад через рынок проходили Вера и Дэниел.
Мы с Домиником устроились на стульях лицом к окну. Официантка приняла у нас заказ. Он выбрал блины с грибами, а я – с козьим сыром и жареным красным перцем. Именно за такими блинами я много раз посылала Этана, когда беременность диктовала мне свои предпочтения в еде.
– Послушай, – обратилась я к Доминику, – прости меня за вчерашний вечер. Мне очень жаль…
– Незачем извиняться. И стыдиться тебе нечего.
– Думаю, есть, – сказала я. – Я замужем, а вела себя как…
– Ты вела себя как женщина, которой причинили боль, – ответил Доминик. – И кстати: мы не целовались.
Я наморщила лоб.
– Нет? Точно?
– Ты пыталась меня поцеловать, – улыбнулся Доминик. – И я даже подумывал о том, чтобы позволить тебе сделать это, но передумал.
Я выдохнула.
– А как твоя золовка?
Я не слишком хорошо помнила ситуацию, но обвиняющий взгляд Лесли отпечатался в моей памяти.
– Она никогда меня не любила.
– По-моему, она настоящая ябеда.
Я отхлебнула воды.
– Это точно. Лесли наверняка рассказала эту историю Этану и своим родителям во всех подробностях. Но в ее версии мы с тобой целовались взасос.
– Естественно, – усмехнулся Доминик.
Через несколько мгновений появилась официантка с нашим заказом. Я откусила кусочек блина. Смесь из поджаренного красного перца и теплого козьего сыра была такой же восхитительной на вкус, какой я ее запомнила.
Доминик промокнул губы салфеткой.
– Ладно, шутки в сторону. Как ты?
Я дернула плечом.
– Странное ощущение. У меня такое чувство, что приближается буря, большая буря, к которой я не готова. Мне кажется, что она разрушит мой дом, мою жизнь, все то, за что я так долго и так крепко держалась, с чем так тесно связана. Я понимаю, что это будет больно. – Я вздохнула. – После того, что я пережила за этот год, я не уверена, что мне хватит сил с этим справиться.
Доминик недоуменно посмотрел на меня.
Я еще не рассказывала ему о том несчастном случае. Я сцепила пальцы и глубоко вдохнула.
– Мы потеряли ребенка, – объяснила я. – Год назад.
Слова сорвались с моего языка прежде, чем я успела подумать.
– О, Клэр. – Глаза Доминика стали печальными. – Я даже не знаю, что сказать.
За окном по улице трусцой пробежала женщина. Ее «конский хвост» прыгал из стороны в сторону, пока сильные ноги несли ее через рынок, мимо глазеющих туристов. Я проводила ее долгим взглядом, пока она не скрылась а углом. Мне хотелось встать, догнать ее и крикнуть: «Будь осторожна! Ты не успеешь даже глазом моргнуть, как у тебя могут отнять все, что ты любишь!»
Доминик открыл рот, собираясь заговорить, но звонок его мобильного первым нарушил тишину. Он посмотрел на экран, улыбкой извинился и сказал:
– Я должен ответить. Я сейчас вернусь.
– Не беспокойся. – Я снова принялась за свой блин.
Доминик вышел на тротуар, и я видела, как он поднес трубку к уху и принялся нервно ходить взад и вперед. С кем он разговаривает? Люди в кафе говорили громко, но так как окно было слегка приоткрыто, до меня долетали обрывки его фраз.
– Я не знаю… Видите ли, сейчас я просто не нахожу слов… Я понимаю, но я не планировал… Хорошо, я это обдумаю… Я позвоню вам… Да.
Я судорожно откусила кусок блина, когда он вернулся к стойке.
– Прости.
Я не могла сдержать любопытства.
– Что-то важное?
– Просто… моя сестра. Ей нужен деловой совет.
– О! – Его ответ ничего не прояснил, но я решила прекратить расспросы. Если у него есть секрет, когда-нибудь он мне его все равно откроет.
После ленча мы прогулялись по рынку, а потом остановились в парке над заливом. Я чувствовала аромат лосося, который жарили на ольховых дровах в ресторане по соседству. В соленом воздухе парили чайки, временами опускаясь совсем низко, чтобы подхватить кусочки еды и хлеба, которые бросали им туристы. Доминик прислонился спиной к парапету.
– Можем мы кое о чем поговорить?
– Конечно. – Я встала рядом, наши руки соприкоснулись.
– Ты рассказала мне о том, что случилось, – начал он. – О ребенке.
Я посмотрела на него.
– Мне кажется, – Доминик провел рукой по волосам, пытаясь подобрать нужные слова, – это неправильно, что твоего мужа сейчас нет рядом с тобой после всего того, что ты пережила.
Доминик был прав, по крайней мере, в одном. Внешне поведение Этана выглядело неподобающим. Жена теряет ребенка, муж переживает кризис среднего возраста, возвращается к своей бывшей подружке. Но в душе я понимала, что моя вина в этом тоже есть. Я сама отдалилась от него. Я застыла в своем горе, закрылась, оставив его снаружи, за пределами своей раковины. А когда мое сердце начало оттаивать, было уже слишком поздно.
– Я просто хочу сказать, – продолжал Доминик, – что ему следовало бы быть здесь, с тобой. – Он помолчал и повернулся ко мне. – Я бы был с тобой.
