Алла Герцева - У Вечного огня
— Да уж, мертвее не бывает! — вытер рукавом пиджака, вспотевший лоб, Степка.
— Свободны!
— Свидетель Марина Голубкина!
Марина вошла в зал. Ее глаза сразу разглядели на скамье за решеткой поникшую голову Володьки. Вот, до чего пьянка довела. Так ему и надо, не будет изменять с Людкой.
— Вы Марина Александровна Голубкина. Находились в дружеских отношениях с подсудимым, Владимиром Вадимовичем Сытиным?
Маринка кивнула головой.
— Что произошло в кафе?
— Мы ничего не видели. С девчонками вышли в туалет, а когда вернулись, в зале никого не было. Все посетители ушли. Уборщица осколки посуды сметала веником в совок.
— Кто еще из девушек присутствовал на вечере?
— Люда, Ира и Наташа.
— Сколько времени вы отсутствовали?
— Минут десять, пятнадцать!
— Вы утверждаете, на полу валялись осколки битой посуды?
— Да!
— Директор кафе утверждает, ссоры не было!
Маринка тряхнула волосами. — Спросили, где ребята, уборщица сказала, ушли. Выбежали на улицу, там никого не было. Потом мы ушли домой.
— Вас не взволновала драка ребят?
— Мальчишки часто ссорятся, потом мирятся. Зачем волноваться!
Судья перелистал бумаги на столе.
— У следователя вы говорили то же самое! Ничего не желаете добавить!
— Больше я ничего не знаю! Девочки могут подтвердить мои показания.
— Вызывается свидетель, Ветрова Евдокия Семеновна.
Старушка подошла к трибуне, перекрестилась.
— Вы работаете в кафе уборщицей.
— Подрабатываю. Разве можно прожить на одну пенсию!
— Что можете сказать о происшествии?
— Так я следователю рассказала. Подрались мальчишки!
— Первоначально, вы отрицали, о драке в кафе? Теперь подтверждаете, драка между посетителями была?
— Да, была! Они свалили на пол этого мальчонку, как его погибшего, и били ногами.
— Кто бил?
— Да, вот эти, за решеткой сидят! — она махнула рукой в сторону подсудимых.
— Кто, именно, из них избивал погибшего?
— Да, все, трое избивали!
— Я не бил! — крикнул Мишка, захлебываясь слезами. — Это они били!
— Продолжайте! — поднял руку судья, останавливая возникший в помещении, шум.
— Потом он упал, они взяли его за ноги и потащили к выходу. Директор приказал убрать осколки и кровь смыть с ковра.
— Значит, его избили до крови?
— Кровищи много было, след на ковре до самой двери остался. А девчонки прибежали, я сказала, все ушли. Посетители испугались и разбежались.
— Звери! Расстрелять их всех! — раздались крики.
— Тихо, товарищи! — стукнул судья молотком.
— Что их слушать! Выносите приговор! Таким не место среди нормальных людей!
— Ишь, ты какая! — повернулась Варвара Михайловна к Шуре во втором ряду. — Думаешь, ты без греха? Все знают, как из-под прилавка, дефицитом торгуешь! И в советское время и сейчас кормушка для тебя! Мальчонку, нашего засадить! Тебе, легче станет? Ребенок он! Не соображал, что делает!
— Безотцовщина! Чего вы хотите! — раздался голос на другом конце зала.
— Ты своего сначала вырасти, потом выступай! — повернула к ней покрасневшее лицо старушка.
— Мама, перестань, прошу тебя! — наклонилась Люба к матери. — Мне и так уже сердцу плохо. Из последних сил держусь!
— Объявляется перерыв! — объявил судья.
Зал загудел.
— Это, что ж такое делается!? Не поделили между собой девку, так убивать человека!
—Причем здесь девка? Они между собой повздорили!
—Хороша ссора, на огонь положили! Забили досмерти! И отвечать не хотят! Один не убивал, другой не убивал! Получается, и судить некого!
— Не беспокойся! Засудят! Только вот кого! У одного папаша богатенький, у другого спорт! На Мишку хотят повесить! Отца нет, мамаша на ладан дышит! С них взять нечего!
— Думай, что говоришь! Они втроем убили!
— Всех не посадят! Видно, к чему клонят?
Тамара опустила голову. Ей кажется, разъяренная толпа набросится на нее. Она поискала взглядом Вадима. Вышел с адвокатом. Может и мне выйти? Но она не решилась привлечь к себе внимание. Бутерброды в пакете забыла в машине. Вспомнила Тамара. Вот и хорошо. Отсижусь здесь, в углу.
Варвара Михайловна поднялась, взяла сумку.
— Ты куда? — поймала ее за руку Люба.
— Мишке еды немного передам! Раньше разрешали!
— Сядь, не позорься! Не разрешат!
— Я спрошу! — она оттолкнула руку дочери, припадая на больную ногу, подошла к конвою. — Покушать, можно передать?
— Не положено! — молодой сержант даже не повернул головы.
— Дети они, нельзя так!
— Бабуль! — крикнул Мишка.— Я не убивал! Правда! Простите меня!
Старушка двинулась к решетке, сержант загородил ей дорогу.
— Люди, вы, или нет! Может быть, последний раз вижу внука. Старая я, жизнь моя на исходе!
Конвоир открыл замок на решетке.
— Выводите!
— Мишенька! — сухие, старческие руки вцепились в решетку. — Что ж ты сотворил, маленький! Куда уводите! — загородила она дорогу парню.
— Для них отвели комнату! — сержант взял сумку из рук старушки. — Я отдам!
Тамара, наблюдая эту сцену, опустила глаза. У меня бы не взял. Старуха вызвала жалость. А продукты ведь от Вадима.
Галина закрыла ладонями лицо.
— Хоть прикоснуться к нему! — прошептала, наклонившись к мужу.
— Нельзя! — Андрей сжал ее руку.
— Когда еще увидимся!
— Адвокат обещал сократить срок! Смягчающие обстоятельства!
— Какие обстоятельства! — возмутилась Галина. — Пьяные! Убили! Он болтает, чтобы деньги заработать!
— Вадим обещал! Тренер характеристику хорошую написал!
— Дурак ты! На Кольку им наплевать! А эта сидит! Потерпевшая! Ведьма она, а не потерпевшая! Своего, все равно не вернет! Детей бы пожалела! На каторге из-за нее будут маяться!
— Ну, ты, мать, сказала! — Андрей махнул на жену руками. — У нее сына убили! Что ж она по головке наших должна погладить! Она тоже мать! Ей больно! Горе такое! Потерять единственного сына!
— Так потеряла, не вернет! Пусть хоть доброе дело для людей сделает!
— Перестань!
— Ненавижу ее! — Галина сжала кулаки. — На работу выйдет, не поздороваюсь! Ведьма! Вырядилась во все черное! Пожалейте ее! Бедолага! Все в зале ей сочувствуют! А мне кто посочувствует! Единственного сына в тюрьму упрячут на долгие годы! Вся жизнь по боку!
— Успокойся! — Андрей погладил жену по плечу.
— Пойди, попроси, чтобы хоть словом обмолвиться! — Галина остановила на муже, наполненные слезами, глаза.
— Я унижаться не стану!
— У тебя тоже нет сердца! — Галина, отвернулась от мужа.
— Вы родители одного из подсудимых! — остановился возле них Денис. — Как вы думаете, какой приговор будет вынесен вашему сыну?
— Уйди отсюда! — прошипела Галина. Все зло, накопившиеся у нее, вылилось на подошедшего корреспондента. Денис не отступил, хотя понял, женщина может ударить.
Он навел на Галину камеру. — Ваш сын, вместе с подельниками совершил злостное убийство, с особой жестокостью! В Москве, все потрясены случившимся. Многие даже настаивают отменить мораторий на высшую меру!
Андрей обнял жену за плечи. Она спрятала голову у него на груди.
— Отойдите, молодой человек! Разве не видите, нам очень тяжело! Если бы вашего сына судили?
Денис отошел. Галина уткнулась лицом в куртку мужа.
— Прославились! На всю Россию! Надеялись, Николай в спорте себя проявит, а он преступление совершил!
— Ничего, мать! Все бывает! Неизвестно, как жизнь закрутит!
* * *Денис, поправил на плече ремень от сумки, и направился к выходу.
У Тамары сжалось сердце. Что надо этому журналисту? Вынюхивает, высматривает!
Денис, выйдя из зала, остановился у окна, достал из кармана почку сигарет, закурил. Открыл форточку, выпустил дым. Вадим Евгеньевич Сытин! Местный олигарх! Где я мог видеть это лицо? Пытается восстановить в памяти, мужчина. Откуда появился, в этом захолустье? Женился на здешней красавице. Вернусь в Москву, займусь его личностью капитально!
* * *Николай прожевал котлету с хлебом, отхлебнул из бутылки минеральной.
— Запасливая у тебя бабулька! Охранку сумела уговорить! — вытер рот рукавом.
— Это папка постарался! — облизнул Володька жирные губы. — Продукты из ресторана. И, наверняка, Толик денег охраннику посулил!
— Вот как!? — покачал головой, Колька.
Мишка жадно кусает огромные куски булки с маслом и сосиской внутри. Ему стыдно за мать, которая берет подачки. Но сейчас разбираться некогда. Аппетитные бутерброды привлекают взгляд.
