Семен Малков - Несбывшиеся надежды
— Войну действительно затеяли зря. Она окончательно нас разорит, — согласно кивнул Артём, чертивший плакат для доклада на кафедре ремонта в Киеве. — Но чем же я могу помочь тебе, Варенька? — он оторвался от своего плаката. — Мне же некогда стоять в очередях.
— А у меня, по-твоему, есть время? — взорвалась Варя. — Как ты можешь так говорить? Я ведь тоже работаю.
— Я ничего такого не говорил и сочувствую тебе, — миролюбиво отозвался Артём. — Но чем могу я помочь? В магазинах, чтобы что-то купить, надо в очереди стоять с утра, а я кончаю работу в шесть и еще полтора часа еду домой из Шереметьева.
— Но у вас в институте есть продовольственные заказы. Почему ты их не получаешь? — не успокаивалась Варя. — Может, в них и не густо, но все-таки мне было бы, наверное, полегче.
— Их на всех не хватает, поэтому приходится разыгрывать, как в лотерею, — неодобрительно хмурясь, ответил Артём. — А среди моих сотрудников есть многодетные. Мне неудобно участвовать, тем более, что я начальник.
— Ну и ну! — Варя от возмущения даже поднялась со стула. — Выходит, если нет детей, надо подыхать с голоду? Это уж слишком!
Бездетность по-прежнему сильно травмировала ее душу. Она не прекращала лечиться, но без всякого успеха. В их отношениях явно наступил кризис, и это его усугубляло. Как медику, Варе должны были быть ясны причины ее женской проблемы. Однако психологически с этим ей трудно было примириться и легче было обвинять кого угодно, даже мужа.
— Ты бы проверился на этот счет. На всякий случай, — устав носить в себе эти подозрения, однажды попросила его Варя, — чтобы знать наверняка.
— Ну, вот, ты уже начинаешь сходить с ума, — рассердился Артём. — Не забыла, что у меня растет дочь? И потом, хоть и неприятно вспоминать, но от меня беременели женщины.
— А разве ты не мог... заболеть? — потупившись, упрямо продолжала Варя. — Ты не должен... ничего скрывать, чтобы я знала... как быть...
Она запнулась и даже покраснела, очевидно, устыдившись своих мыслей, и в голове Артёма мелькнула мрачная догадка.
— Ты это о чем? Что значит: «как быть»? — сердито спросил он. — Разве нельзя счастливо прожить до конца дней вдвоем? Неужели, — он повысил голос, — если бы, и правда, я был бесплоден, ты могла бы... ради этого., лечь с другим?
— Тебе легко рассуждать, когда есть Анечка, — опустив голову, чтобы не глядеть ему в глаза, уклонилась от прямого ответа Варя. — Не можешь ты понять, что переживаю я... как хочу ребенка...
Ее состояние не на шутку встревожило Артёма. «Неужели из-за этого Варя может мне изменить? — удрученно подумал он. — А что? Вобьет себе в голову, будто дело во мне, и решит это... проверить. Разве я смогу простить ей такое? — лезли ему в голову ревнивые мысли. — Неужели рухнет и второй мой брак?»
Как и следовало ожидать, эти подозрения охладили его чувства к ней и, поскольку Варя тоже вела себя по отношению к нему довольно отчужденно, семейный кризис нарастал, как нарыв, готовый вот-вот лопнуть.
* * *Кульминация кризиса произошла в майские праздники. Отмечали их на этот раз у Царевых, с которыми Артём и Варя крепко дружили и встречались чаще других. А в последний год, когда они построили дачу в ближнем Подмосковье, вместе проводили много выходных дней. Царевых, не имевших тогда машины, это очень устраивало и, пока не наступал грибной сезон, Артём с Варей предпочитали выезжать на природу вместе с ними.
На их тесную дружбу, очевидно, сильно влияла и взаимная симпатия. Артём с Ниной, как партнеры, так «станцевались», что в компании были постоянной парой. А «особое чувство» Володи к Варе, — он отлично фотографировал, — выражалось в том, что большую часть снимков составляли ее портреты в художественном стиле. Многие снимки можно было отправлять на выставку.
Вполне возможно, что рост этой симпатии был обусловлен пресловутым притуплением супружеских чувств после долгих лет брака, которое якобы вызывает потребность в сексуальном обновлении, даже если взаимная любовь и духовная общность еще достаточно крепки. В данном случае было похоже на то: как-то Царев, заехав .за чем-то к Артёму, вытащил из кармана цветастый журнальчик и, усмехаясь, бросил его на стол:
— Посмотрите с Варей! Любопытное пособие. Вы что-нибудь слыхивали о «шведской семье»? Оказывается, за бугром это — в порядке вещей. И не только у скандинавов. Семейные пары обмениваются партнерами, а потом продолжают жить, как ни в чем ни бывало.
Журнал оказался такой крутой порнухой, что Артёма аж пот прошиб. Однако в те времена, когда не только такие журналы, но даже привозимые из-за рубежа сувениры-авторучки с порносюжетами являлись большой редкостью, это было так сногсшибательно интересно, что он все же оставил журнал у себя, чтобы показать Варе.
Можно только догадываться о том, с какой целью дал им Володя посмотреть этот журнал, думал ли сам о создании «шведской семейки». Однако то, что произошло потом в первомайский праздник у Царевых, говорило в пользу такого предположения. Веселились они, как всегда, до упаду и только в третьем часу ночи улеглись спать.
Те, кто жил поближе, разошлись по домам, а остальные решили ночевать у Царевых. Нина, Артём и Варя расположились в гостиной на кушетке, приставив к ней стулья, а друзья хозяев Алла и Сева Тряпицыны, вместе с Володей, легли спать на раскладном диване. В их компании было принято немного флиртовать, и Артём, ощущая рядом с собой горячее тело хозяйки, непроизвольно, под влянием хмеля, излишне возбудился. Устыдившись этого, он резко отодвинулся и нечаянно столкнул лежавшую с краю Варю на пол.
Варино падение вызвало общий хохот, и Володя, смеясь, крикнул ей с дивана:
— Иди к нам! У нас просторней. Они тебе спать не дадут.
И Варя, поднявшись с пола, отправилась к ним на диван. Артём был уязвлен в самое сердце. Сбылись-таки его самые худшие опасения. «Значит, я прав, и она готова меня предать! — обожгла ревнивая мысль. — Ну уж этого я не допущу!» Нервно вскочив, он подбежал к дивану, стащил с него жену и впервые отвесил ей пощечину.
— Все, конец веселью! Одевайся и уходим! — в запальчивости крикнул он. — Tы вольна делать все, что хочешь. Можешь изменять, если я больше не нужен. Но только не в моем присутствии!
Друзья пытались замять скандал и убеждали Артёма, что нельзя принимать всерьез пьяные шутки, но он был непреклонен и среди ночи, поймав такси, увез плачущую Варю домой. Объясняться по приезде они не стали и, лишь наутро, когда она с виноватым видом подала завтрак, Артём сухо сказал:
— Я не собираюсь перед тобой извиняться, хотя и сожалею, что распустил руки. Этого больше не повторится. Но советую серьезно подумать о том, что произошло. И если ты способна мне изменить, нам лучше расстаться. Не стоит втаптывать в грязь все хорошее, что у нас было!
* * *
Нечего и говорить, что после случившегося у Артёма и Вари началась самая трудная полоса их совместной жизни. Именно в этот период их брак находился на грани распада. Каждый, молча, переживал происшедший разлад, не желая выказывать свои эмоции, и в растерянности не зная, что делать, и чем это у них кончится. Но, видно, их союз благословили небеса. Судьба явилась к ним в лице местного почтальона и создала наилучшие условия для примирения, вручив официальное приглашение от семьи Телеманн.
Естественно, отказаться от поездки, о которой давно мечталй, было выше их сил и, позабыв обо всем, Артём и Варя энергично занялись оформлением выездных документов и сборами в дальнюю дорогу. Волнений пришлось пережить немало: выдача загранпаспортов сильно затянулась. Но кончилось все благополучно. Даже авиабилеты до Берлина и обратно им дали с большой скидкой, так как для работников Аэрофлота существовали льготы.
— Как ты думаешь, много денег нам придется внести за питание? — вздохнув, спросила Варя, пересчитывая валюту, полученную ими на весь срок пребывания в гостях, согласно приглашению немцев: — Очень хотелось бы побольше купить, говорят, в ГДР все есть. Как на Западе, у капиталистов.
— Думаю, ничего они не возьмут. Хотя, немцы — экономные, и пригласили нас на месяц, а сами пробыли всего неделю, — ответил Артём. — Но если это правда, что у них там, как на Западе, мы можем все потратить и вернуться пораньше.
Стремление Вари использовать поездку в ГДР, чтобы привезти домой хотя бы необходимое, было понятно. При тогдашнем товарном голоде загранкомандировки и турпоездки за рубеж были для советских граждан, пожалуй, единственной возможностью приобрести какие-то хорошие вещи.
Ожидания не обманули Артёма с Варей. Их первая поездка в ГДР оказалась просто сказочной! Рейнхард и Моника встретили гостей в аэропорту. Чтобы они получили представление о столице, провезли по восточной части города на машине, показали все достопримечательности. Потом совершили пешую прогулку по знаменитой «Унтер-ден-Линден» до рейхстага и Бранденбургских ворот.
