Виктор Караваев - ЗАПИСКИ НЕПУТЕВОГО ОПЕРА
На следующий день Баранов решил опросить Арадиани. Подготовился он к этому заранее. Караваев приехал значительно раньше назначенного срока и видел, как опер составлял некое подобие опросника. Однако события не стали развиваться по сценарию.
После нескольких общих вопросов Баранов постарался выяснить, почему работы, выполняемые для физических лиц, не нашли отражения в учете фирмы, на что хозяйка "Наргиса" выдала совершенно неожиданный ответ:
– Я об этом узнала только вчера. Мои бухгалтеры просто забыли это отразить, я давно хотела их уволить, но, как видите, не успела. Ужасно непрофессиональные люди – могут только декларации в инспекцию отнести…
Сообщить что-либо в отношении участия в совместном бизнесе Мирзоева Арадиани отказалась наотрез.
Попреперавшись в течение получаса, Баранов устало откинулся на спинку стула.
– На нет и суда нет, Тамара Вахтанговна. давайте на сегодня закончим, если у нашего сотрудника из московского управления к вам вопросов не будет. Оставлю-ка я вас на часок.
Подмигнув Караваеву, он вышел в коридор.
Оставшись наедине с Арадиани, Караваев вплотную подсел к ней и, слегка приобняв, прошептал:
– Мне абсолютно плевать, что будет с вашей фирмой. Мне также плевать, закроют вас до суда или нет. Я простой опер с "земли" и крутить вас на статью не мой уровень.
Дернувшись было от такого фамильярного обращения, Тамара Вахтанговна замерла.
– Тебя слил твой хахаль Мирзоев, – Караваев неожиданно перешел на "ты". – слил он тебя по совету своей "крыши" – подполковника Свиньина, а он с некоторых пор мой личный враг, и поэтому я тебе помогу, слово офицера.
– Дайте прикурить, – сигарета в тонких пальцах Арадиани заметно дрожала.
Поднеся огонек зажигалки к прыгающей сигарете, Витек продолжил:
– Вы не ослышались, я предлагаю вам помощь, Тамара Вахтанговна.
Если вы примете ее, то уйдете домой прямо сейчас. Отвечать по грехам фирмы будут другие. Думайте, у вас пять минут.
По щекам Арадиани катились слезы. Караваеву в глубине души было даже жаль эту миниатюрную женщину, но, нависши над ней всем телом, он продолжил: – поймите, у вас есть только один шанс – дать расклад на Мирзоева, и я вас отведу из-под удара, пойдете как свидетельница. Ну, не тяните, время вышло.
Он протянул женщине платок. – приведите себя в порядок – и с богом! Бумага и ручка перед вами.
Арадиани кивнула и, придвинув к себе пачку бумаги, начала торопливо писать.
Через час она закончила. Караваев попросил ее расписаться на каждом листе и, забрав бумаги, вышел в коридор.
В курилке томился ожиданием майор Баранов.
– Долго ты, Витек, беседовал. К сожительству склонял, что ли? – хохотнул он. – Ладно, дело к вечеру, пошли ее отпускать.
Они зашли в кабинет.
– Гуляйте, гражданочка, на сегодня все. Будем с вашими бухгалтерами разбираться. К вам, как к лицу без права финансовой подписи, у нас вопросов нет. Свободны! – отчеканил Баранов.
Тамара Вахтанговна благодарно взглянула на Караваева и, схватив протянутый пропуск, встала.
– Проводи ее, Караваев, заплутает еще в наших коридорах.
На выходе Арадиани передала Караваеву визитку.
– Это очень большой человек, депутат Госдумы. Мирзоев и его кинул… может пригодиться. Спасибо вам.
Чмокнув Витька в щеку на глазах у удивленных прапорщиков из охраны, она поспешно вышла.
Вернувшись в кабинет, Караваев застал Баранова разливающим по рюмкам коньяк.
– Да, Борисыч, придется с этой фирмой повозиться, – посетовал он. – На статью, конечно, насчитаем – к гадалке не ходи, но бумаг придется перелопатить примерно с КамАЗ, к тому ж под суд пойдут бухгалтеры, мадам эта точно соскочит.
– Ну давай с устатку по пять капель, – подвинул он рюмку.
– Погоди, майор. думаю, начать лучше с этого, – Витек протянул Баранову пять листов, исписанных мелким почерком.
Тот удивленно вскинул брови и, забыв про коньяк, впился глазами в текст. Закончив читать, он залпом опустошил рюмку и удовлетворенно произнес:
– Все, кранты Мирзоеву, отпрыгался.
Про визитку Караваев говорить не стал, решив все обстоятельно обдумать.
***
А поразмыслить было о чем. Тем более что участники этой проверки через неделю пришли в кабинет заместителя начальника оперативного управления не с пустыми руками. Каждый что-то принес в клювике: Баранов – расклад по старым и новым связям фигуранта, ребята из налоговых проверок – перечень наиболее интересных переводов валютных средств за рубеж, осуществляемых Мирзоевым через фирмы-однодневки, Караваев же буквально накануне сумел вытрясти из одного из бухгалтеров "Наргиса" крайне интересные сведения об оффшорных счетах.
Санек по поручению Баранова два дня возился с документами в агентстве Аэрофлота, но тоже раздобыл то, что требовалось. И теперь на аккуратно вычерченной схеме даты поспешных вылетов Мирзоева за рубеж соседствовали с выписками из банков о совершенных перед этим крупных денежных переводах. Операм не потребовалось много времени, чтобы сверить схему со списками валютных транзакций. Полученный диагноз был бы ясен даже непрофессионалу:
Мирзоев организовал хорошо отлаженный конвейер по отмыванию средств, полученных незаконным путем.
Обменявшись информацией, сыщики снова пошли по кругу, неторопливо прорабатывая традиционные, проверенные и надежные варианты.
Все эти дни Караваев старался не появляться в райотделе, прикрываясь откомандированием в распоряжение оперативной группы центрального аппарата. Однако в просьбе своего коллеги из территориального отдела о встрече он отказать не смог.
Закрывшись после окончания рабочего дня у него в кабинете, опера распечатали бутылку водки.
Витек очень уважал этого опера. Игорь был обстоятельным оперативником, рано поседевшим, перешедшим в налоговую полицию из московского РУОПа. Приятели часто помогали друг другу, хотя более тесным отношениям мешала банальная нехватка времени и загруженность работой.
– По земле слухи идут, что Свиньин тебя сожрал и через "безпеку" под увольнение подвел. Ребята, конечно, не верят, но сам понимаешь – дыма без огня не бывает. Ты что для себя решил: уйдешь или оборотку давать будешь?
– Не знаю, Игорек, клянусь, не знаю… знаешь, есть такая терапия, которую используют против обширных гнойных ран, когда все традиционные методы исчерпаны, антибиотики на организм уже не действуют и летальный исход неизбежен. На гнойную раневую поверхность запускают личинок жирных зеленых мух – опарышей. Опарыши выделяют энзимы, растворяющие отмершую ткань и гнойные выделения, а затем поглощают эту дрянь, не поражая живую ткань. Очищенная живая ткань начинает восстанавливаться.
Больной, обреченный на смерть, возвращается к жизни. Опарыши спасают ему жизнь. Каково зрелище?!
Караваев привстал и щелчком отправил окурок в форточку.
– Я буквально физически чувствую себя таким опарышем.
Смотрю на себя со стороны, и мне становится мерзко и тошно от отвращения к самому себе. Зачем я здесь копошусь? Еще десять-пятнадцать лет – и пожмут мне благодарно руку за весомый вклад в дело очищения больного, сунут в зубы смехотворную пенсию и отправят к ядреной фене.
– Понимаю тебя.
Игорек разлил водку по стаканам. Выпили не чокаясь.
– Видишь, какая ситуация, – продолжил он. – Вот ты говоришь, что такую работу, как наша, нельзя чистыми руками делать.
Конечно, с говном возишься – обязательно испачкаешься. Но зачем же с головой туда нырять? Не надо. Вот, например, каждого из нас раз по пятьдесят можно посадить за заведомо ложные показания. Что ж делать. Судье ведь свидетелей подавай, а какой дурак станет преступление совершать при свидетелях. Дураков, блин, очень быстро пересажали, одни умные преступники на свободе остались. Но я никогда не стану подтверждать своими показаниями то, чего не было. Вот чего было, но никто не видел, – дру гое дело. Если разобраться, то когда мы закон где-то немножко нарушаем, то только ради торжества того же Закона.
В последние полгода-год приток "левых" в мой карман сильно сократился. И не только в мой, я ж не слепой – вижу общую тенденцию.
У моих коллег-оперов побочных доходов тоже стало намного меньше. Почему? За других расписываться не буду, скажу только о себе. Не хочу я тех "левых" копеечных привесков к зарплате: там не столько выгоды, сколько риска, да и ронять свой авторитет неприятно. Всех денег все равно не заработаешь, да и покой в душе тоже чего-то да стоит…
Пожалуй, основное: меньше стало возможностей "брать" и "хватать". Сегодня все доходные места давно поделены и переподелены, на всех их стало не хватать, в борьбе конкурентов победили сильнейшие – те, кто обладал большими званиями, должностями, возможностями и связями. Что раньше имели сто лейтенантовкапитанов, сейчас получают десятки майоров-полковников, но и их вытесняют генеральские "крыши". В такой ситуации что остается мне, районному оперу?
