Эмэ Бээкман - Возможность выбора
Подружки, хотя им самим не так уж много доводилось путешествовать, еще и в порту давали Хели полезные советы. Щебеча наперебой, они завалили Хели наставлениями; выражение лица у отъезжавшей стало весьма грустным — успеет ли она посетить в Хельсинки и Стокгольме все достопримечательности, прежде чем полетит за океан! Уклониться от наказов было нельзя: падкая до достижений культуры псевдосемья будет ожидать письменных отчетов.
Со слезами на глазах и охапкой цветов в руках Хели взошла на теплоход.
И враз как-то сникли и загрустили подружки. Тоска вновь заползла в душу, будто разом рухнули все надежды. Из порта они гурьбой повалили к Мари, тоскливо прихлебывали чай и жевали бутерброды — будто на поминках, но вскоре вновь принялись оттачивать языки.
Они единодушно стали критиковать мужа Хели, мол, и старый, и толстый, да к тому же астматик. Решили: легкой жизни Хели не видать.
Потом взялись за Регину. Стали допытываться, чего это она до сих пор не пригласила их в гости. И почему не представила подругам своего мужа?
Покоя не давали старым девам и Регинины дети. Здоровы ли они? Как развиваются? О чем говорят? Любят ли своего отца?
Последний вопрос насторожил Регину.
Уж не сболтнула ли им что Мари?
Наконец подруги запричитали: ты, Регина, единственная среди нас сумела устроить свою жизнь. Завидовали счастливому характеру Регины: она обладает бойкой предприимчивостью, чему сопутствует и такая существенная черта, как непритязательность.
Этим заявлением подружки оправдывали самих себя: уж мы-то, не подумав, замуж не выскочим! Не каждый мужчина стоит того, чтобы становиться для него стряпухой и стирать ему носки. При этом всем опять вспомнилась Хели, которая вдруг оказалась достойной глубокого сочувствия. Какое такое счастье ожидает ее, бедняжку! Знай сиди себе возле старика мужа, слушай его вздохи и воспоминания о детстве, вокруг ни единой знакомой души, с кем бы можно было пообщаться. У брата своя жизнь и свои заботы, к тому же в Америке они, говорят, все так отдалены друг от друга и родство ни во что не ставят.
Когда подружки ушли от Мари, Регина, в свою очередь, услышала комментарии в их адрес. Что Рээт стала еще скупее; а Юта, которая думает, что все испытывают к ней ужасное вожделение, прошлой зимой посещала в университете культуры целых два факультета и клевала носом на лекциях — пустая затея, среди бабья днем с огнем не сыщешь мужского общества. Одна лишь робкая Ану совершила отчаянный шаг, чтобы избежать одиночества, — решила завести ребенка. К сожалению, уже на третьем месяце случился выкидыш.
Настроение у Регины, которая только что питала вражду к подругам, переменилось, ей стало от души жаль их. Возможность выбора? Вновь становилось ясно, что надо зубами держаться за самого жалкого мужичишку, чтобы не ускользнул из рук. Этой мыслью Регина могла оправдать свою жизнь. Нынешние времена требовали от женщины бульдожьей хватки. Боже мой, ради чего только не приходилось топтать собственное достоинство! И почему природа настроила женщину на любовь к семье? Во имя гармонического существования им нередко приходится действовать вопреки своему естеству, так что порой душу начинает трепать озноб. Возможно, семья все-таки институт, изживший себя? Что бы могло заменить круг близких людей? Кого одарить любовью? От кого ждать поддержки и понимания?
Регина решила и дальше следовать своей линией.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС ЛЕНИВО ПРОТЯНУЛ:
— Ал-лоо.
Регина изложила свою просьбу, вначале ей показалось, что она разговаривает с пустым пространством, в котором хихикают таинственные бесплотные существа. Через некоторое время недовольно ответили, что подождите, пошли звать. Непристойное хихиканье продолжалось, Регина была уже готова бросить трубку, как вдруг ее оглушил грохот — видимо, захлопнулась тяжелая дверь, Регина напряглась и почувствовала, что говорит не своим голосом. Может, именно поэтому Виктор вначале и не узнал ее, в его словах звучала холодная официальность, в конце разговора он стал чуть приветливее и обещал вечером подъехать к дому Мари.
Стоило ли вспоминать детали того кошмарного вечера и той безумной ночи?
Вначале Регина боялась и шагу ступить на дачном участке Виктора. Повсюду валялись какие-то железяки, назначение которых оставалось непонятным, будто здесь находились задворки механической мастерской. Так как железный хлам загромождал дорожку, пришлось перелезать через груды поблекших досок. За пиломатериалом притаился чурбак с топором, лезвие его было покрыто толстым слоем ржавчины. Наискосок по садовому участку пролегала неглубокая канавка, ее откосы были частично выложены булыжником. Канава кончалась наполненной мутной водой ямой. Параллельно канаве по участку тянулись красные пластмассовые шланги, один из них был прикреплен к осевшему у лужи на бок электронасосу.
Виктор любезно давал пояснения. В будущем, когда будет готов колодец, он станет оттуда качать воду в канаву, и участок украсится журчащим ручейком, который будет впадать в маленький пруд, где разрастутся кувшинки; одновременно оттуда можно будет брать воду для поливки. Когда нет нужды в поливке, можно будет установить на поплавке фонтанчик.
Регина не могла взять в толк, что же на этом клочке поливать с помощью столь грандиозной техники. Возле ограды рос редкий рядок малины, на изрытой лужайке хирела лиственница, часть хвои пожелтела, у угла дома красовался куст ревеня с толстыми одеревеневшими стеблями. К одному концу дома пристроена каменная терраса, с северной стороны ее обрамляла решетка с лозами дикого винограда. Но и на террасе, по сути дела, негде было ногой ступить: тут было напихано множество складных стульев, с самодельными вроде бы сиденьями — каждый стул обтянут разным материалом. С шаткого, втиснутого между стульями, столика пластами слезала краска.
Регина была подавлена видом напоминавшего свалку участка. Она поймала себя на мысли, что пытается определить, в какой стороне находится автобусная остановка. Кто знает, заезжают ли сюда такси? Но тут же она попыталась унять пробежавшую по спине дрожь; ладно, она подчинится Виктору и постарается быть терпеливой и покладистой.
Виктор принес из дома оставшийся с утра в термосе и успевший порядком остыть кофе. Несмотря на царивший хаос, Виктор проявил трогательную аккуратность: он еще раз сходил в дом, чтобы найти банку, куда стряхивать пепел. После того как выпили кофе, Виктор принес на террасу миску с картофелем и попросил Регину почистить — скоро время ужинать. Тогда они поджарят несколько ломтиков колбасы, в холодильнике должен быть майонез, и смогут подкрепиться.
Виктор со спокойной совестью оставил Регину чистить картошку, а сам, весело насвистывая, направился к мутной луже, чтобы повозиться с насосом. Мысли его явно были все время прикованы к насосу, он торопливо подсунул под себя пару кирпичей, разложил на коленях набор инструментов, выбрал нужные отвертки и гаечные ключи и начал разбирать насос.
Регина готова была швырнуть в него немытой картофелиной.
И как только его жена выносит такую жизнь?
Тоже мне забота, ей нет никакого дела до его домочадцев! Пусть удовлетворит свою страсть к железкам, дни у Регины не столь уж сочтены, чтобы не потратить на эту глупую ситуацию какой-нибудь часок!
Неловкость — состояние исключительно субъективное, на самом деле с ней ничего не случилось. Ни один из валявшихся на участке железных штырей в ноги не воткнулся, не впились и занозы, когда она перебиралась через груду досок, да и пластиковые шланги не обвились, подобно удавам, вокруг тела.
И зрительное впечатление тоже кое-чего стоит — не очень-то и сожалеть приходится о неудавшемся вечере.
На закате солнца со стороны лужи начали доноситься приглушенные проклятия. Виктор торопился, чтобы снова собрать насос. Регина не представляла, что он там исправил или переделал. Накинув на насос полиэтиленовую пленку, Виктор хлопнул себя по лбу — ужин совсем запоздал! На голодный желудок он не заснет. Виктор бросился в дом, развел в маленькой железной печурке огонь, нашел где-то охапку сухой щепы, чтобы жарче разгорелось; затем они сварили картошку, поджарили колбасу и с аппетитом поужинали.
После еды Виктор сладко потянулся, он проделал это без стеснения, будто они прожили с Региной лет двадцать, и неуверенно спросил:
— Уж не собираешься ли ты возвращаться сегодня в город?
Было ясно, что Виктору лень заводить машину и везти Регину к Мари.
— Не знаю, — пробормотала Регина.
В тот вечер Регина с удовольствием бы, наплевав на свою трезвость и отказавшись от возвышенной цели зачать ребенка, хватила бы коньяку, чтобы свалиться замертво; одурманенный человек не в состоянии смотреть на себя и на других со стороны.
Было противно оттого, с каким безразличием и деловитостью они забрались в одну постель. Регина натянула одеяло до подбородка и, несмотря на удушающую жару, затряслась от озноба. Она с ужасом подумала: как это все возможно? Неужто современные люди окончательно лишились стыда? Нежности и страсти нет и в помине, никто даже притворяться не хочет. Ее охватило такое омерзение, что для каких-либо желаний или страстей уже не оставалось места. Обуревали противоречивые мысли — неужели они с Виктором развращены духом времени или их следует причислить к разряду старых и ко всему равнодушных людей?
