Алина Знаменская - Пленница дождя
— Абитура в универе? — попыталась угадать она. Очки придавали парню вид заумника. Внешность несколько не вязалась с обстановкой.
— Не помнишь? — веселился парень. — А я тебя запомнил. Вы с подружкой за мой столик подсели, а потом все в туалет бегали.
Ботаник! Ну конечно, первый их с Сашей «эксперимент»!
— О! Я тебя помню! Мы с подругой социологическое исследование проводили. Только ты ничего не заметил.
— Значит, я был в качестве подопытного кролика? — неимоверно обрадовался парень. — Ты — журналистка?
— Я актриса, — с достоинством ответила Настя.
— Клево! Я еще тогда заметил, что ты какая-то необычная. Хочешь, с друзьями познакомлю?
Настя кивнула. Они протиснулись в гущу танцующих. Стараясь перекричать музыку, парень стал представлять ей своих друзей.
— А тебя-то как зовут? — прокричала Настя.
— Иван! — крикнули ей сразу несколько человек.
— Слушайте! Нужно отметить знакомство! — предложил кто-то из ребят.
Все двинулись к столику. Налили шампанское. Кроме Насти, в компании оказалась еще одна девушка. Аня. Аню заинтересовал эксперимент с грудью, и Настя начала рассказывать. Поскольку она привыкла рассказывать в лицах, вскоре здесь организовался моноспектакль. Зрители гоготали на весь клуб, хлопали Ивана по плечу, подкалывали. И вот в самый разгар веселья Настя заметила, как вся компания разом притихла и уставилась куда-то за Настану спину. Настя продолжала рассказывать, но ее то ли слушали, то ли нет — слишком странные сделались у всех лица. Сзади, скрестив руки на груди, стоял Миша и наблюдал.
— Все в порядке? — поинтересовался он, не придавая лицу никакого выражения.
— Да, Миш, все нормально. Встретила старых знакомых.
— А-а… — Он обвел собравшихся почти хмурым взглядом. — Если что понадобится, я тут, недалеко.
Настя кивнула. Миша повернулся и пошел к барной стойке.
— Это кто? — хором спросила компания.
— Это мой друг Миша, — ответила Настя.
— Внушительный друг, — заметил кто-то.
— С таким лучше дружить, не ссориться.
Этим вечером Насте было весело. То ли новые знакомые, оказавшиеся студентами, так на нее действовали, то ли выпитое шампанское, то ли все вместе, только танцевала она от души, много смеялась, болтала. А когда Иван вызвался ее проводить, она согласилась, и они пошли втроем — она, Иван и Миша.
Всю дорогу до дома оживленно беседовали. У подъезда остановились. Иван переминался с ноги на ногу, сверкая стеклышками очков. Он явно что-то хотел сказать Насте, но присутствие Миши его смущало. Миша закурил, отошел, сел на лавочку.
— Насть, может, мы встретимся? Ты как? — сказал Иван и оглянулся на Мишу.
— Я-то не против, — отозвалась Настя. — Но все дело в том…
Она кивнула в Мишину сторону.
— Все дело в нем. Не знаю, как он к этому отнесется. Если ты ему понравился…
Иван нерешительно улыбнулся.
— Колись: он что — твой брат? Вы часто так прикалываетесь?
Настя глубоко вздохнула.
— Нет, Ваня. Это не брат. Миша — мой менеджер по личным вопросам. Теперь все зависит от него.
Не давая парню опомниться, Настя позвала Мишу. Тот выбросил сигарету и подошел.
— Миш, вот Иван хочет со мной встречаться. Можно? Миша смерил Ивана своим неторопливым бесстрастным взглядом.
— А у тебя намерения серьезные? — спросил Миша, ничем не помогая собеседнику догадаться, шутит он или нет.
Настя с самым невинным видом отошла в сторонку.
— Самые что ни на есть! — отчеканил Иван, стараясь попадать в заданный тон. — А что?
— Понимаешь, я несу ответственность за Настю. Ну не могу я ее доверить кому попало. — Миша посмотрел Ивану прямо в глаза. — На первый взгляд ты парень серьезный. А я обязательно должен передать Настю в хорошие руки.
Иван стоял, тщетно пытаясь вникнуть в смысл этой головоломки, ожидая, что в любую минуту пламенная речь этого Шкафчика прервется взрывом смеха и он, Иван, окажется в самом нелепом положении.
— Так что даю тебе месяц испытательного срока.
— Это как? — Иван беспомощно оглянулся на Настю. Та пожала плечами.
— А так. Месяц встречаетесь под моим присмотром. А там видно будет.
Иван даже не нашелся, что возразить. Настя стояла у подъезда и притопывала ногой. Становилось холодно. Распрощавшись с озадаченным Иваном, она поднялась следом за Мишей в квартиру. Так получалось, что хотя бы раз в неделю Настя ночевала у них. Мишины домашние давно относились к ней, как к своей. Укладываясь н диване за Мишиной спиной, Настя поинтересовалась:
— Он тебе понравился?
— А почему он должен мне так сразу понравиться?
— Ну, не знаю. По-моему, неплохой мальчик.
— Посмотрим, — буркнул Миша и зевнул.
— Мне завтра сцендвижение сдавать… — будничным голосом вспомнила Настя. Она привыкла все обсуждать с Мишей. Это удобно — кто-то помнит о твоих проблемах, кроме тебя. Вспомнив о сцендвижении, она подскочила:
— Ой! У меня форма в общаге осталась! Я ведь не успею забрать! Вот ворона!
— Какой парой сцендвижение?
— Второй.
— Я завезу. Спи.
Настя улеглась. Миша сегодня не был расположен к разговорам. Он дал понять, что хочет спать, и Настя замолчала. Но сразу уснуть не смогла. И конечно же, ее мысли вернулись к Вадиму. Она легко представила его в постели с его скандальной Гулей. Как она хищными руками обнимает его худые плечи. Мороз пробежал по коже. За горло будто кто руками схватился. Она всхлипнула и подвинулась поближе к Мише. От его широкой спины исходил ровный жар. На кухне из крана капала вода. Было слышно сопение детей. В спальне ворчала бабушка. Оградив себя звуками и теплом живого спящего мира, Настя уснула.
* * *— Ну где, где она может быть наконец?!
Элла Юрьевна вцепилась глазами в мужа, словно он нарочно скрывал от нее информацию.
— На квартире ее матери практически дежурит мой человек, — устало повторил Игорь Львович, наливая себе воды из графина. Легко рассуждать, сидя дома. А вот он — весь день на ногах. Эта девчонка как сквозь землю провалилась. — К художнику тоже ездили. Нет ее там.
— Если он, как ты говоришь, уехал, то что ей там делать?! Или, может, тебя не правильно информировали?
— Элла, я тебе уже говорил. Он уехал.
— А может быть, он вернулся с полдороги?
— Я тебе еще раз повторяю: его проводили до аэропорта и посадили в самолет, он полетел без оглядки, только пятки сверкали. Дорогая, ты становишься мнительной.
— У него любовь. Страсть… Он может выкинуть что угодно.
Игорь Львович с тревогой наблюдал за женой. У нее даже шея покрылась алыми пятнами. Не говоря уж о лице. Не хватало еще нервного срыва.
