Бернард Вербер - Революция муравьев
Этого 103-й не ждал. Любой муравей, с которым заговоришь о Пальцах, требует новых и новых сведений. А бумажные осы, извольте, уверены в том, что все обо всем знают. Какое вырождение! Вот почему, без сомнения, природа создала муравьев. Осы, их живые предки, потеряли свое природное любопытство.
Но в любом случае дело его было плохо. Если бумажные осы откажут ему в молочке, он пропал. Столько усилий потратить на то, чтобы выжить, и в результате быть побежденным самым жалким противником: старостью. Обидно.
Последняя насмешка королевы бумажных ос: она передает, что, если бы вдруг у 103-го и появился бы пол, все равно не было бы никакой гарантии, что его дети унаследуют его способность встречать Пальцы.
Естественно, встречать Пальцы – не генетическая особенность. 103-й попался.
Неожиданно началась какая-то суматоха. Осы принялись нервно приземляться и взлетать у картонного входа.
Гнездо атакуют. К серому бумажному колоколу ползет скорпион.
Паукообразного тоже, конечно, пригнало сюда наступающее море саранчи, и он тоже ищет убежища среди листвы. Обычно осы прогоняют агрессоров ядовитыми укусами, но хитин у скорпиона слишком крепок и потому непроницаем для их жал.
103-й предлагает взять врага на себя.
– Если ты справишься один, мы дадим тебе то, что ты просишь, – заявляет королева ос.
103-й выходит по центральному коридору-цилиндру гнезда и обнаруживает скорпиона. Усики узнают запах. Это та самая скорпиониха, которую бел-о-кан-цы уже встречали в пустыне. Она несет на спине двадцать пять скорпионышей, двадцать пять уменьшенных копий матери. Они, играя, дерутся друг с другом концами щупалец и хвостовыми жалами.
Муравей решает перехватить скорпиониху на круглой терраске, похожей на маленькую арену, образованную сплетением ветвей необъятного дуба.
Он дразнит скорпиониху выстрелом кислоты. Она видит в маленьком муравье лишь еще одну доступную добычу. Она спускает малышей со спины и направляется, чтобы съесть 103-го. Конец длинного щупальца укалывает его.
Вторая партия: ПИКИ
61. РАБОТА НАД ТАИНСТВЕННОЙ ПИРАМИДОЙ
Прозрачная верхушка. Белый треугольник. Максимильен снова перед таинственной пирамидой. Последний раз его инспекцию прервал укус насекомого, от которого он почти час был без сознания. Сегодня он решил не дать себя снова захватить врасплох.
Он подошел осторожным шагом.
Потрогал пирамиду. Та по-прежнему была теплой.
Он приложил ухо к стенке и услышал звуки.
Он сосредоточился, чтобы разобрать их и вроде бы уловил ясную фразу на французском языке.
– Ну, что, Вилли Джо, я велел тебе не возвращаться. Опять телевизор. Американский вестерн, конечно. Полицейский их видел немало. Префект требовал результатов, он их получит. Максимильен Линар запасся необходимым для успеха дела оборудованием. Открыв большую сумку, он достал длинную строительную кувалду и размахнулся, целясь в свое отражение. Ударил изо всех сил.
С оглушительным шумом зеркало рассыпалось на острые обломки. Линар быстро отскочил, чтобы его не задело осколками.
– Семь бед – один ответ, – вздохнул он.
Когда пыль улеглась, полицейский осмотрел бетонную стену. По-прежнему ни дверей, ни окон. Только прозрачное острие наверху.
Две стороны пирамиды оставались одетыми в зеркало. Он их тоже разнес в пух и прах, не обнаружив никакого отверстия. Затем приложил ухо к бетонной стене. Телевизор внутри замолчал. Кто-то отреагировал на его действия.
Все-таки где-то должен быть вход... Откидная дверь... Какая-нибудь система шарниров... Иначе как попал бы в пирамиду ее нынешний обитатель?
Линар бросил лассо, целясь в верхушку пирамиды. После множества бесплодных попыток ему удалось зацепиться за острие. Полицейский в ботинках с шипованной подошвой стал взбираться по гладкой бетонной поверхности. Он пристально всматривался в стену, но не было ни щели, ни отверстия, ни бороздки, через которые можно было бы выкурить из помещения обитателя или обитателей. С высоты он осмотрел все три стороны: плотный и совершенно однородный бетон.
– Выходите или я найду способ вас оттуда вытащить!
Максимильен по веревке вернулся вниз.
Он был по-прежнему убежден, что внутри бетонного помещения замуровался отшельник. Он знал, что на Тибете некоторые особенно ревностные монахи вот так закрывались в кирпичных хижинах без окон и дверей и сидели там годами. Но монахи оставляли маленький открытый люк, чтобы правоверные приносили им пищу.
Полицейский представил себе жизнь этих замурованных заживо на двух квадратных метрах, среди собственных экскрементов, без воздуха и отопления!
Бззз...бззз.
Максимильен подскочил.
Так, значит, его не случайно укусило насекомое во время его прошлого визита к пирамиде. Оно было заодно с пирамидой, полицейский теперь в этом был уверен. Больше он не поддастся крошечному ангелу-хранителю постройки.
Источником гудения было большое летающее насекомое. Наверное, пчела или оса.
– Прочь, – сказал Линар, отмахиваясь от него рукой.
Ему пришлось повернуться, чтобы проследить за насекомым. Как будто насекомое понимало, что для атаки надо скрыться с глаз человека.
Насекомое принялось выписывать восьмерки. Потом вдруг взмыло вверх и спикировало на Линара. Оно хотело вонзить свое жало ему в макушку, но светлые волосы Максимильена были густыми, и насекомое не сумело продраться сквозь то, что для него было золотистыми лесными дебрями.
Максимильен хлопнул себя по голове, и насекомое отлетело, но не прекратило свои атаки камикадзе.
Он закричал:
– Чего ты хочешь от меня? Вы, насекомые, последние, кто еще охотится на человека, не так ли? Никак вас не удается уничтожить. Вы нам досаждаете, нам и нашим предкам, уже три миллиона лет. И сколько еще вы будете надоедать нашим детям?
Насекомое, видимо, не обращало внимания на речи полицейского. Он не решался повернуться к нему спиной. Насекомое остановилось в воздухе, готовое напасть, как только обнаружится брешь в противовоздушной обороне противника.
Максимильен снял ботинок и, держа его, словно теннисную ракетку, приготовился погасить первый же боевой удар насекомого.
– Ты где, жирная оса? Хранительница пирамиды! Отшельник, ты ос приручаешь?
Точно в ответ, насекомое бросилось в бой. Приблизилось к шее, покружилось, обогнуло человека, спикировало к обнаженной икре полицейского, но не успело вонзить в нее свое жало, так как получило толстенной подошвой ботинка.
Максимильен наклонился, как будто чтобы сделать теннисную свечу, и четким движением руки настиг своего летающего противника.
