Виктория Токарева - Можно и нельзя (сборник)
Надо немедленно избавиться от машины. Отогнать в лес и поджечь. И заявить об угоне. Пусть эта машина числится в розыске. А если кто-то из бандитов явится, то можно сказать: угнали месяц назад. Ездит кто-то другой. Значит, и деньги у другого. Костя сел в машину. Нащупал рукой рюкзак. На месте.
Он вдруг почувствовал, что устал. Хотелось лечь и закрыть глаза. И ни о чем не думать. А уничтожить машину можно и завтра. На рассвете. Все главные события происходят чаще всего на рассвете: любовь, рождение, смерть… И смерть машины в том числе. Зачем же искать другое время, когда природа сама его нашла…
Костя подъехал к даче.
Сосед — молодой и пузатый, похожий на переросшего младенца, расчищал въезд перед гаражом. Орудовал широкой лопатой. Увидев Костю, он разогнулся. Верхняя линия века была прямая, как у Ленина. Вернее, как у башкирских народностей. «Эмбрион Винг», — подумал про него Костя.
Костя стал отворять широкие ворота. Ворота просели, стояли низко, выпавший мягкий снег тормозил движение.
— Расчистить тебе? — предложил Винг.
— Не надо, — отказался Костя. Для него было важнее, чтобы Винг исчез, испарился.
— Я тебе лопату оставлю, если что… Поставишь сюда.
Винг прислонил лопату к стенке гаража и удалился, довольный собой. Костя не стал загонять машину во двор. Он внутренне расстался со своей машиной, и ему было все равно, что с ней будет дальше: угонят или частично ограбят.
Костя вытащил рюкзак и пошел в дом.
Дом обдал его теплом, как родной. Они с домом подружились — это было очевидно. И даже семья мышей — пара взрослых и три мышонка сосуществовали с Костей вполне дружелюбно. Не появлялись при свете, только ночью. Не грызли хлеб — только подбирали крошки. Мышата не пищали, не нарушали покой. Иногда, очень редко, Костя видел их мордочки с глазками-бусинками — чудные, воспитанные дети.
Костя скинул дубленку, выворотил рюкзак на пол. Сел рядом и стал складывать кучки по десять пачек. Получилось пять полных и одна половина. Пятьсот пятьдесят тысяч. Триста двадцать он отдал, значит, изначально был не миллион, а восемьсот семьдесят тысяч. Тоже неплохо.
Костя решил не оставлять деньги в рюкзаке. На нем были следы бандитских рук. Он достал из кладовки свою спортивную сумку и покидал в нее пачки. От денег пахло лежалой бумагой плюс чем-то слегка химическим. «А вдруг фальшивые?» — мелькнуло в голове. Тогда теща его убьет.
Сумка была полна, но не доверху. Костя легко задвинул молнию. Теперь это надо куда-то спрятать. Куда?
Костя сообразил: если он спрячет, воры найдут. Воры — психологи и прекрасно понимают психологию обывателя. Значит, надо НЕ прятать. Положить на видное место. Например, на шкаф. Воры войдут и увидят на шкафу спортивную сумку. Они даже внимания не обратят. Начнут рыться внутри шкафа, выворачивать все на пол.
Костя подумал и сунул в сумку спортивный костюм, на тот случай, если воры все же сунутся. Костюма оказалось мало, пачки просвечивали по бокам. Костя добавил две пары носков. Закрыл молнию и взгромоздил сумку на шкаф. И почувствовал большое облегчение. Ему захотелось вернуться в привычную жизнь.
Костя включил телевизор, углубился в новости. Телевизор — это его малая наркомания. Костя любил просмотреть все новости и вести. Без этого его ломало.
Костя внимательно выслушал все, что произошло за сегодняшний день в стране. Впечатлительные люди на Западе, прослушав наши последние известия, схватились бы за головы, зарыдали и укрепились в мысли: в этой стране жить нельзя. А оказывается, можно.
После новостей шел боевик, где крутой мужик бил по морде ногами. Развернется, как балерина, и — раз по морде ногой, как рукой. Костя с наслаждением впитывал в себя телевизионную продукцию. Потом задумался и уже не смотрел, а телевизор все работал, и время шло. И обеспокоенные мышата выглядывали, как бы спрашивая: ну, когда ты потушишь свет?
Костя лег наконец. Вертелся в темноте. Что-то ему мешало. Какая-то неоформленная мысль… И вдруг она оформилась, эта мысль. Простая, как все гениальное. Он должен купить у старухи этот дом. Оформить и взять в собственность. Ему ведь негде жить… А теперь у него будет собственный загородный дом в ближнем Подмосковье. Он сделает суперремонт, купит мебель из светлой сосны в скандинавском стиле. Наймет приходящую тетку. В доме — всегда чистота и еда, пахнет свежей выпечкой с ванилью. Катя будет приходить в ухоженный красивый дом. Подъезд к дому — расчищен. У порога — две пары пластиковых лыж… Спорт, секс и бизнес — формула американцев. Они примут для себя эту формулу.
И вообще, хорошо бы поскорее истратить эти чертовы деньги. Избавиться от них. Тогда пусть приходит Азнавур и задает вопросы…
Костя проснулся в половине девятого. Сработали внутренние часы. Он открыл глаза и подумал: Катя… Даже не подумал, а вдохнул, как воздух.
В полукруглом окне — гениальный пейзаж: ель сквозь две березы. Заснеженные лапы елей и яркая белизна берез — на перламутре неба.
Природа видна только за городом. А природа — это замысел Создателя. Трудно себе представить, что береза возникла в результате эволюции. Она возникла в воображении Создателя, и он ее воплотил…
По утрам у Кости всегда было хорошее настроение — признак здоровья и знак Стрельца. Костя быстро собрался. Перекинул сумку через плечо. Она весила как пять килограмм картошки. Ощутимо. Вышел из дома.
Звонить Кате он не стал. Он просто подгонит к ее дому джип «поджеро», просто введет ее в свой загородный дом, покажет гениальный пейзаж в полукруглой раме.
Брошенная машина стояла за забором, как брошенная жена. Надо было как-то от нее избавляться.
Эмбрион Винг околачивался возле своего гаража, вел переговоры с работягой. Зимой рабочая сила стоила дешевле, и Винг предпочитал вести строительные работы в холода.
Забор между ними выглядел странно: до середины он шел прямо, а с середины — сворачивал, как пьяный, и шел по биссектрисе. У Кости было большое желание поставить забор на положенное место.
— Привет! — крикнул Винг, глядя нахально и одновременно трусливо. Он проверял глазами: заметил Костя или нет. Если Костя кулак по натуре, он не потерпит самозахвата. Если интеллектуал — не обратит внимания. Есть третий вариант — интеллигент. Заметит, но постесняется сказать.
— Послушай, — отозвался Костя, — а чего это забор стоит линзой?
Винг понял, что Костя заметил. Решил слегка наехать.
— Деревянный дом полезнее, чем кирпичный. Но непрактичный. Горит.
Костя не отозвался. Он не понял: Винг философствует или пугает. А если пугает, то что за этим стоит? Вернее, кто за этим стоит? Может быть, Винг — уголовник, что тоже вероятно. В стране незаметно и постепенно произошла легализация криминального отсека. Они уже живут рядом, заседают в правительстве, скоро сядут с тобой за один стол. С ними придется дружить, ходить в гости. Однако сосед — это навсегда. И устраивать себе под боком Чечню — недальновидно и неразумно. Лучше погасить скандал в зародыше.
