Софи Кинселла - Девушка и призрак
Так я и поверила. Да она даже звонить не стала. Бедная затюканная Сара. Она опасливо косится на меня, словно я лев, сбежавший из зоопарка. Так и хочется заорать «руки вверх!» и посмотреть, как она упадет на пол.
— Какой у вас милый браслет, — говорю я вместо этого. — Очень оригинальный.
— Спасибо. — Она осторожно протягивает руку и позвякивает двумя серебряными дисками на цепочке. — Вы еще не видели? Он из новой коллекции «Двух монеток». Начиная с января будет продаваться во всех лингтоновских кофейнях. Уверена, Билл подарит вам такой же. В коллекции еще кулон, футболки и подарочный набор с двумя монетками в коробочке для ювелирных украшений…
— Неплохая идея, — вежливо киваю я. — Бизнес продолжает развиваться.
— «Две монетки» развернулись не на шутку, — убежденно говорит она. — И это только начало. Этому бренду прочат славу «Лингтонс». Вы слышали про голливудский фильм?
— Конечно, — поддакиваю я. — Пирс Броснан уже согласился сыграть дядю Билла?
— Наверняка и реалити-шоу соберет огромную аудиторию. Ведь оно обращено ко всем и каждому. Я имею в виду вдохновляющий пример Билла. — Глаза Сары горят, она и думать забыла о том ужасе, который я внушала ей пару минут назад. — Просто берешь две монетки и меняешь свое будущее. Один и тот же принцип для семьи, бизнеса и экономики… А знаете, сколько известных политиков звонило Биллу после выхода книги? Каждый хотел что-то позаимствовать и применить это в своей стране. — Она почтительно понижает голос: — Даже президент Соединенных Штатов.
Я под впечатлением.
— Ему звонил американский президент?
— Человек от президента. Конечно, Билл и сам мог бы заняться политикой. Ему есть что предложить миру. Работать на него — такая честь.
Она похожа на религиозную фанатичку. Сэди чуть не умерла со скуки во время ее пламенной речи.
— Пойду понюхаю, — и Сэди растворяется в воздухе.
— О'кей, — говорит Сара в микрофон. — Мы готовы. Билл ждет вас, Лара.
Она жестом предлагает следовать за ней. Мы идем по коридору, завешанному картинами Пикассо (подозреваю, подлинники), и оказываемся в небольшой приемной. Я нервно одергиваю юбку и делаю несколько глубоких вдохов. С чего мне волноваться? В конце концов, это мой родной дядя. Я могу с ним встречаться когда хочу. Так что пора расслабиться…
Но я ничего не в состоянии с собой поделать. Ноги подкашиваются.
А все из-за огромных дверей. Нормальные двери такими не бывают. Это гигантские, до потолка, блоки светлого полированного дерева, которые бесшумно распахиваются, когда люди входят и выходят.
— Кабинет дядюшки Билла? — киваю я на дверь.
— Это внешний офис, — снисходительно улыбается Сара. — А вы встречаетесь во внутреннем. — Она прислушивается к пищанию наушника, потом рапортует: — Мы заходим.
В просторном офисе со стеклянными стенами парочка дорого одетых парней — на одном футболка «Двух монеток». Они вежливо улыбаются, не отрываясь от компьютеров. Останавливаемся у следующей двери. Сара смотрит на часы, высчитывая секунды, потом стучит.
И вот я уже в светлой комнате со сводчатым потолком, стеклянной скульптурой на пьедестале и удобной мягкой мебелью. Шесть мужчин в деловых костюмах как по команде встают. Дядюшка Билл, одетый в джинсы и серый джемпер, остается сидеть. С последней нашей встречи он еще больше загорел, волосы цвета воронова крыла блестят, одной рукой он нежно поглаживает кофейную чашку «Лингтонс».
— Спасибо, что уделил нам время, Билл, — прочувствованно говорит один из мужчин. — Мы в неоплатном долгу.
Дядя Билл не удосуживается ответить, только поднимает руку, как Папа Римский. За тридцать секунд, пока мужчины выходят, непонятно откуда взявшиеся три девушки в черной униформе убирают посуду со стола, а Сара подталкивает меня вперед.
Она тоже волнуется.
— А вот и Лара, — мурлычет она. — Лара хочет поговорить с вами наедине. Дамиан выделил ей пять минут, но тема беседы нам неизвестна. Если что, Тед наготове. — Она понижает голос: — Не вызвать ли дополнительную охрану?
— Спасибо, Сара, все в порядке, — обрывает ее дядя Билл. — Присаживайся, Лара.
Я сажусь, и Сара исчезает, мягко прикрыв за собой дверь. Дядя Билл не смотрит на меня, что-то набирает на смартфоне. Приходится изучать висящие повсюду фотографии хозяина кабинета с разными знаменитостями. Мадонна. Нельсон Мандела. Футбольная сборная Англии в полном составе.
— Ну? — наконец спрашивает он. — Что ты от меня хочешь?
— Я… хм… — прочищаю горло. — Я…
У меня заготовлена целая куча хлестких фраз. Но, оказавшись в святая святых, я словно онемела. И неудивительно. Речь ведь идет о Билле Лингтоне. Жутко важном и занятом денежном мешке, поучающем президентов, как управлять страной. Неужели он поедет в дом престарелых за грошовым ожерельем пожилой леди? Как мне это вообще в голову пришло?
— Лара? — с нажимом спрашивает он.
Раз уж я здесь, отступать поздно. Это как прыжок в воду. Зажмурься посильнее, задержи дыхание — и ныряй!
— На прошлой неделе я ездила в дом престарелых двоюродной бабушки Сэди, — выпаливаю я. — Оказывается, недавно ее навещал какой-то Чарльз Риз, как две капли похожий на вас, в общем, я ничего не поняла, поэтому приехала спросить.
Я перевожу дыхание. Дядя Билл смотрит на меня так, словно я отплясываю перед ним в юбке из пальмовых листьев.
— Господи Иисусе, — бормочет он. — Ты так и не выкинула из головы это якобы убийство? И за этим ты приехала?.. — Он тянется к телефону.
— Все не так просто. — Губы дрожат, но я заставляю себя продолжать. — Речь не об убийстве. Я поехала туда из чувства вины… ведь никто из нас ею не интересовался. В смысле, пока она была жива. А там мне рассказали про другого посетителя, и он был как две капли воды похож на вас, вот я и хочу узнать. Ничего больше… Просто узнать.
Прекращаю бормотать и слышу, как стучит мое сердце. Дядя Билл медленно опускает телефонную трубку и пристально смотрит на меня. Видимо, прикидывает, связываться со мной или не стоит.
— Похоже, у нас обоих были причины туда поехать. Ты права. Я был у Сэди.
Я чуть не подпрыгиваю. Ух ты! С первого выстрела — и сразу в яблочко! Может, мне стать частным детективом?
— Но почему под именем Чарльза Риза?
— Лара, — объясняет он с безграничным терпением, — я знаменитость. Я не могу посвящать всех и каждого в свою частную жизнь. Благотворительность, посещение больниц… — он разводит руками, — я пользуюсь псевдонимом ради удобства. Представь, какая поднимется шумиха, если пронюхают о моем визите к старушке. — Он дружелюбно подмигивает мне, и я помимо воли улыбаюсь в ответ.
