Татьяна Веденская - Как женить слона
Как я могла так недооценить этого рыжего прыща! Если бы знала, что он способен на такое, я бы задушила его еще тогда, на площадке.
Я вижу улицу, дом, но я не могу отыскать глазами Варю, мое сердце подскакивает и с разбегу врезается в айсберг, «Титаник» трещит по швам. Где ты, дочь? Я въезжаю во двор, до отказа заполненный машинами, ищу ее. Темно, ничего не видно. А что, если ее кто-то уже забрал отсюда, что, если она не дождалась меня? Вдруг что-то еще случилось? Но вот я замечаю, как темный призрак, еле заметная быстрая тень пробегает от лавочки около подъезда к моей машине.
Она здесь.
Я оживаю. Боюсь дышать, пока растрепанная, заплаканная Варя с размазанной по лицу помадой садится рядом со мной на пассажирское сиденье. Я не говорю ни слова, просто плавно нажимаю на педаль газа и выруливаю из этого двора снова на дорогу. Мы сидим и молчим, Варя смотрит на меня с опаской, она не знает, чего от меня ожидать. А я не знаю, что сказать.
Сейчас я могу выкинуть что угодно. Она не выдерживает первой.
– Я его ненавижу, – говорит дочь. Я киваю, но молчу. Мне нравится направление ее мыслей. Я тоже его ненавижу. Рыжий говнюк!
– На чем вы сюда приехали? На такси? – спрашиваю я, просто чтобы заполнить паузу. Сама же попутно тестирую Варю по нескольким признакам. Движения рук, выражение лица, связность речи. Вроде бы нет, она не пьяная. Хорошо. Мы обе – не пьяные, и это – уже что-то.
– Он меня предал. Как я могла ему верить? Я теперь никогда никому не поверю.
Я развернула машину и покатила обратно в сторону Ленинградского шоссе. Первая часть плана была реализована, моя дочь сидит рядом со мной и злится. Теперь остается вторая часть, и третья, и четвертая. Что, если Гриша проснулся? Нет, он не мог проснуться. Если бы он проснулся, уже звонил мне бы и кричал на меня.
Варя шмыгнула носом и бросила на меня короткий обиженный взгляд.
– Ты думаешь, что я просто глупая маленькая девочка? Ты не понимаешь, я его люблю! – в голосе зазвучали агрессивные нотки. – Любила, а теперь ненавижу! Но я уже большая, понимаешь. И я тоже могу что-то чувствовать, знаешь ли!
– Мне нужно заехать в магазин, – спокойно сказала я. – Подождешь в машине?
– Что? – изумленно переспросила она, совершенно дезориентированная как самим вопросом, так и спокойствием моего тона.
– Ночной магазин. Мне нужно кое-что купить, – повторила я, снова совершенно нейтральным тоном.
– Что? Что тебе может понадобиться посреди ночи? – вытаращилась на меня она. Я выдержала паузу, а затем слегка повернула голову и посмотрела на Варю.
– Я тебе все объясню чуть позже, но сейчас нам нужно договориться и вести себя очень спокойно. Если мы, конечно, не хотим разбудить папу и получить скандал. Ты меня понимаешь, Варя? Ты согласна со мной? – никогда еще в жизни я не разговаривала таким ровным и лишенным эмоций голосом.
– Да, – кивнула дочь после долгой паузы.
– Нам нужно тихо зайти в квартиру и сразу пройти в твою комнату. Ты должна пообещать мне, что будешь слушаться меня. Обещаешь?
– Да, – прошептала она тихо.
– И ты все мне расскажешь.
– Да, – и в третий раз согласилась она, но на этот раз ее голос был еле слышен, скорее эхо, чем реальное слово. Я завернула к круглосуточному магазину, в здании которого была наша дежурная аптека. Я знала это место, потому что однажды ночью у Вари поднялась высокая температура. Это было, когда мы еще только переехали, и аптечки в доме не было. Гриша и я исколесили окрестности в поисках аптеки, а потом у Вари еще две недели был тяжелейший грипп. Такое не забывается.
Я остановила машину и выключила двигатель. Шальная мысль о том, что Варя сбежит, пока меня не будет, пугала меня до чертиков, но я отвечала себе, что она сама, по доброй воле села в мою машину, что мы с нею сейчас в одной лодке и что она доверяет мне. Но все равно страшно было, потому что эта маленькая, насмерть обиженная женщина, сидящая рядом со мной, – что я о ней знаю? Как получилось, что из маленькой куколки Варечки, моей девочки, получилась эта совершенно незнакомая мне ночная бабочка? Я приоткрыла дверь и выставила ногу на мокрый асфальт.
– Ты меня презираешь, да? – спросила Варя, глядя на меня исподлобья. Я задержалась и посмотрела ей в глаза.
– Я тебя люблю. Слышишь?
– Я сама себя презираю, – пробормотала она и отвернулась.
– Хочешь, я никуда не пойду. Хочешь? – я поднесла руку к ее волосам и погладила ее по голове. – Можем даже не идти домой. Давай посидим и поговорим здесь.
– Я идиотка, – покачала головой Варя, и я услышала, как ее голос снова задрожал.
– Мы все делаем то, о чем потом жалеем. Это нормальная жизнь. Тебе купить чего-нибудь вкусненького? – этот вопрос потряс ее, видать, до глубины души. Она повернула ко мне свои бездонные, мокрые от слез серые глазищи и рассмеялась сквозь слезы.
– Конфету мне купишь, мама? Чтобы я не плакала?
– Ага, – кивнула я.
– Нет. Не надо мне ничего, – покачала головой она. И только тут она заметила, что из-под моего коричневого пальто торчит ночная рубашка. – Ой, ты что, не одета?
– Так получилось, – усмехнулась я. – Ладно, жди.
Я хлопнула дверью и пересекла парковку, чувствуя на себе изумленный взгляд дочери. Да уж, не каждый день увидишь мать, гарцующую по улице в одном ночном белье. Вернее, без белья. Я зашла в магазин и первым делом направилась в аптеку. Фармацевт спала, я разбудила ее. Закончив с покупкой в два счета, поторопилась к выходу, но затем обернулась, посмотрела на пустующий, мирно дремлющий зал магазина продуктов и решительно завернула туда.
– На, держи! – садясь обратно в машину, я бросила на колени Варе упаковку порционного сыра.
– Что это? – удивленно спросила она, поднимая упаковку. Я пожала плечами.
– Моцарелла.
– Спасибо, – протянула она, к моему всецелому удовлетворению, разорвала упаковку и тут же вцепилась своими зубками в сырную палочку. Я завела мотор и поехала к дому. Через пять минут (и минус четыре сырные палочки) мы уже парковались перед домом. Мое место, с которого я отъезжала час с небольшим назад, было, к сожалению, занято, но шансов на то, что мой муж помнит, где именно я оставила машину сегодня вечером, было не так и много. Риск минимальный.
– Итак, заходим очень тихо. Помнишь, как на охоте? – спросила я, и Варя кивнула. Она была уставшей, измотанной. Явно переживала. Но сейчас было важно завершить операцию по спасению нас обеих от торнадо. Честно говоря, это будет чудо, если у нас все получится.
