Олег Красин - Странники
– А в чем дело? Вроде за мной криминала нет – в этом месте голос Чайки слегка дрогнул.
– Никто и не говорит, что за вами криминал. Просто, у нас возникли некоторые вопросы по финансовой деятельности, относящейся к сфере вашего министерства, и мы хотели получить от вас консультацию.
– От меня? – Чайка удивился, – но для этого есть люди рангом повыше. Например, мой начальник Самошин, или кто-то из руководства Департамента.
– Иван Максимович, нам не хотелось бы отвлекать столь занятых людей. Достаточно будет вашего присутствия.
– Ну, если так нужно… – Чайка замялся – тогда я должен доложить начальнику отдела.
– Конечно, без вопросов – вы же на работе. Если сможете, то подъезжайте на Лубянку минут через тридцать. Пропуск я вам закажу, подойдете в старое здание.
И вот они встретились. Иван сидел перед Шумиловым неспокойно – явно не зная, куда деть свои руки. Он, то клал их на стол, то опускал на колени, то опирался на подлокотники кресла. По всему чувствовалось, что Чайка был не в своей тарелке.
– Я не знаю, по каким вопросам смогу вас проконсультировать – сказал напряженно Иван, – у меня узкий круг обязанностей, в рамках своего функционала.
– А нам и не нужен широкий – улыбнувшись, ответил Шумилов – хотелось бы, чтобы вы пояснили операции фирме "Энерго-Кристалл". Как выяснилось, это фирма – однодневка.
Чайка еще сильнее заерзал.
– Ваши подписи есть на платежках, видите – Николай Поликарпович показал Чайке ксерокопии платежных поручений, – что скажете?
– Да, участвовал в транзакции денежных средств. Мы переводили деньги на компании, выигравшие тендер на строительство федеральных объектов в Дагестане, Ингушетии. И, кроме того, – голос Чайки обрел некоторую уверенность, – мы привлекаем деньги зарубежных спонсоров на восстановление экономики республик Северного Кавказа. А то, что это фирма – однодневка я не знал. У нас нет службы безопасности, как в коммерческих банках.
– Иван Максимович, я знаю, откуда идут деньги – со значением сказал Шумилов, – большая часть зарубежных средств поступает из специальных закрытых фондов, созданных радикальными исламистами, которых называют ваххабитами, на поддержку терроризма на Кавказе. Вот откуда эти деньги. А вы говорите…
– Я этого не знаю, не знал – опять заволновался Чайка.
– А кто вам давал поручения проводить транзакции, откуда вы брали адреса фирм? Не сами же их нашли?
– Этой мой начальник отдела Самошин Юрий. Но я не думаю, чтобы он был связан с террористами.
– Так, интересно – Шумилов забарабанил пальцами по столу, – а вы его не выгораживаете? Мы всех проверим, всех, кто причастен к этим переводам и мне нет нужды вам рассказывать, какое наказание будет за помощь террористам.
– Я тут не причем, да и Юрий тоже. Наверняка, это было указание сверху. Вы с Самошиным побеседуйте. Он больше знает, чем я.
– С ним мы непременно встретимся. А пока подумайте хорошенько над моими словами. Терроризм большая угроза для всех. Он терактов никто не защищен – вы, наверное, видели по телевизору взорванные дома в Москве?
– Да, видел – подавленно ответил Иван.
– Если вы им помогаете, то новые жертвы будут на вашей совести. Поэтому, помогите лучше нам, тем более, что это ваш долг, как гражданина. Со своей стороны мы окажем вам любое содействие – любая рекомендация от нас будет только положительной. Кстати, можем помочь с продвижением по службе. – Сказав последнюю фразу, Шумилов заметил в глазах Чайки проблеск интереса: – Да, не сомневайтесь, Иван Максимович, людей болеющих за свою страну, мы всегда найдем способ поддержать.
Чайка поправил указательным пальцем очки, принял равнодушный вид, и Шумилову больше ничего не удалось прочитать на его лице.
– Тогда, – сказал полковник, посмотрев на часы и отметив, что пора обедать, а потом собираться на вокзал, – наша встреча на этом закончена. Но, мне кажется, она не последняя. Подумайте над моими словами, Иван Максимович.
Подписав пропуск, Шумилов вывел его из здания, а сам тут же позвонил Новикову.
– Виктор Евгеньевич – сказал он, – я тут побеседовал с одним молодым чиновником из министерства экономики, осуществлявшим переводы на Северный Кавказ, Чайкой Иваном. Это по материалам проверки Забелина. Тут выплыла еще одна фамилия – его начальник Юрий Самошин. Записываете? Так вот, нити ведут к этому Самошину, поскольку Чайка ссылается на его указания. Хорошо бы взять в проверку этот деятеля. Как Чайка? Ничего, я думаю, он к нам еще придет. Есть у меня такое предчувствие. Сам я сейчас на обед, а потом на вокзал и в Нижний. До встречи!
г.Уральск, ул. Папанина, 25 апреля, 12.28
Приехав в командировку в Уральск, Забелин совсем не рассчитывал встретиться с Маргаритой. Он думал, что если прежние чувства поблекли и угасли, то новые вряд ли возникнут. Да и зачем? Для чего возобновлять отношения? У неё своя семья, маленький ребенок, а того что было уже не вернешь. Последний раз они виделись на похоронах Саши, в тяжелое для Забелина время. Тогда все было окрашено в мрачные тона, их встреча только усилила печальный фон прощания с другом.
И все же, все эти дни он жил с каким-то внутренним ожиданием возможной встречи. Эта встреча могла состояться в любой момент, в любом месте, совершенно неожиданно для них обоих. Его ожидание было беспочвенным, необъяснимым – все-таки Уральск большой город, миллионник и встретиться здесь, если специально не искать встреч, очень сложно. Однако что-то ему подсказывало, что Риту он снова увидит.
Он совсем не представлял, что ей скажет. "Привет, как дела?" или вроде того? В любом случае, ему не хотелось бы, чтобы эта встреча, если она состоится, вызвала ненужные болезненные эмоции, совершенно лишние, с учетом нынешней сложной операции, в подготовку которой он погрузился с головой.
Начавшаяся неделя принесла в Уральск потепление. Облака ушли, а порывистый, холодный ветер, безраздельно господствовавший на городских улицах, внезапно утих и сделался совсем ручным, мирным. Солнце, наконец, заиграло ярким светом, отогревая застывшую после долгой зимы уральскую землю.
Сергей шел по улице вместе со Светой в гостиницу из Управления, где в кабинете Лысенко обсуждали детали, последние штрихи предстоящей операции. Вопросов накопилось много: где будет машина для перевозки группы, на кого оформлены документы для вождения, есть ли списки у охраны АЭС, чтобы их беспрепятственно пропустили на территорию. И много других, мелких, но от которых мог зависеть исход учений.
К примеру, вдруг на дороге их остановит патруль ГИБДД, начнут проверять документы, задерживать. Как себя вести в этом случае, что делать? Раскрываться или нет?
Эти и другие вопросы они задавали Игорю Лысенко, вместе искали решения.
По дороге Светлана вдруг взяла его под руку, прижалась. Забелин вопросительно посмотрел на неё.
– Что Света, замерзла? Вроде уже потеплело.
– Нет, Сергей Павлович, это я так, работаю под легендой, вхожу в образ.
– По легенде ты немецкая журналистка, а не любовница телеоператора.
– Это слишком просто, примитивно. Мне хочется углубить отношения, чтобы со стороны смотрелось естественнее. Если это группа журналистов, то внутри неё могут существовать любовные отношения. Или нет?
– Наверное, могут – вынужденно признал Сергей.
– Вот видите! – торжествующе произнесла Светлана, – поэтому не мешайте мне входить в образ.
Она еще теснее прижалась в Забелину, и тут позади него раздался знакомый голос:
– Сергей?
Он оглянулся, остановился. Это была Маргарита.
Она стояла возле нового джипа с затонированными стеклами – английского Range Rover и смотрела в его сторону. Как показалось Сергею, смотрела с таким безразличным видом, каким смотрят на примелькавшийся рекламный биллборд у дороги или растяжку между зданиями.
– Привет! – ответил Забелин и, повернувшись к Свете, сказал – иди в гостиницу, я тебя догоню.
Третьякова окинула Маргариту внимательным женским взглядом, словно всерьез собиралась делить с ней Сергея, недовольно поджала губу, но ничего не сказала, медленно пошла вперед.
Сергей подошел к Рите.
– Хорошо выглядишь! – сказал он и не покривил душой.
Маргарита Виккерс, не сменившая фамилию после замужества, действительно, выглядела прекрасно. После родов она почти не поправилась, только линии тела приобрели плавные очертания и утратили девичью угловатость.
Сергей внимательно посмотрел на неё и в больших карих глазах увидел то ли скрытый вопрос, то ли затаенную грусть – что-то, чего он не смог понять или разглядеть. На самом деле её лицо оказалось совсем не безразличным, как ему показалось.
– Стараюсь! – ответила Маргарита – как поживаешь, столичный житель? Не женился еще? Я смотрю, с девушками гуляешь?
– Нет, не женился. А это так, по работе, знакомая. Мы с ней вместе в командировку приехали.
