Элизабет Джордж - Женщина в красном
— Тогда я дважды перед вами в долгу.
— Этого я и добивалась, милорд.
Лицо Линли изменилось, весёлость как языком слизало. Дейдра отругала себя за оплошность и приказала в дальнейшем быть с ним осторожнее.
— А, значит, вы знаете.
Дейдра поспешила найти оправдание:
— Когда вчера было сказано, что вы из Скотленд-Ярда, я решила это проверить. И всё выяснила.
Она отвернулась и посмотрела на серебристых чаек. Птицы подлетали к ближайшей скале, готовились к ночлегу. Они рассаживались парами на выступы, забирались в расщелины и раскрывали крылья, защищаясь от ветра.
— Мне очень жаль, Томас, — добавила Дейдра.
Возникла небольшая пауза, во время которой к скале с шумом подлетели другие чайки.
— Вам не за что извиняться, — сказал Линли. — На вашем месте я поступил бы так же. Какой-то чудак вламывается к вам в дом и заявляет, что он полицейский. К тому же неподалёку лежит мертвец. Чему вы должны верить?
— Я не о том.
Дейдра повернулась к Линли. Он стоял лицом к ветру, она — спиной. Ветер развевал его волосы.
— А о чём же?
— О вашей жене. Мне очень жаль. Вы пережили такую трагедию.
— А, да.
Линли тоже обратил внимание на чаек. Как и Дейдра, он заметил, что пернатые делятся на пары. Видимо, рядом с другой птицей они чувствовали себя более защищёнными.
— Для неё это было более мучительно, чем для меня.
— Не думаю.
— Вот как? Смею вас заверить, что на свете мало вещей более мучительных, чем огнестрельное ранение. Особенно когда смерть наступает не сразу. Мне не пришлось пройти через это. А Хелен пришлось. Вот она, живая и здоровая, стоит со своими покупками у входной двери, а в следующий миг в неё стреляют. Разве это не мучительно?
Голос у Линли был мрачный, и он не смотрел на Дейдру. Очевидно, он не понял того, что она хотела сказать, и девушка решила прояснить значение своих слов:
— Я верю, что смерть — это конец лишь части нашего существования, Томас. Она является духовным опытом человеческого существа. Душа покидает тело и летит куда-то ещё. Но вопрос в том, лучше ли там, чем здесь и сейчас.
— Вы в самом деле верите в это? — В его интонациях прозвучали горечь и недоверие. — Вы верите в небеса и в ад и в прочую подобную чепуху?
— Не в небеса и ад. Всё это кажется довольно глупым: Бог или кто там ещё, восседающий на троне, бросающий душу в адский огонь либо возносящий её в небеса, где она вместе с ангелами поёт гимны. Это просто не может выглядеть вот так.
Дейдра повела рукой, охватив этим жестом скалы и море.
— Существует что-то ещё, чего мы не понимаем. Да, вот в это я верю. Душа страдает и силится понять то, что уже постигла ваша жена.
— Хелен, — подсказал Линли. — Её звали Хелен.
— Да, Хелен. Простите. Хелен теперь это знает. Но нас, живущих на земле, это тревожит. Как и вас теперь.
— Это был не её выбор, — возразил Линли.
— Разве кто-то из нас делает такой выбор?
— Самоубийцы, — ответил он.
Дейдра почувствовала озноб.
— Это не выбор. Человек решается на это, когда ему кажется, что у него нет выбора.
Губы Линли дрогнули. Дейдра пожалела, что не уследила за языком. Простое слово «милорд» разбередило его раны. Время лечит — хотелось ей напомнить. Банальная фраза, но в ней много правды.
— Томас, хотите пройтись? — предложила Дейдра. — Я собираюсь кое-что вам показать. Придётся одолеть около мили по берегу, зато мы нагуляем аппетит.
Дейдра была уверена, что Линли откажется, но тот кивнул, и девушка жестом пригласила его за собой. Они направились туда, откуда она пришла. Сначала спустились в одну из бухт. Из-под воды выступали огромные сланцевые утёсы. Ветер и волны делали общение почти невозможным, и они просто следовали друг за другом. И оба молчали. Дейдра подумала, что так даже лучше. Пусть этот разговор останется в прошлом, ни к чему давить на больную мозоль.
В местах, защищённых от ветра, выросли первоцветы: жёлтая амброзия перемежалась с розовой армерией, голубые колокольчики вереска указывали на места, где когда-то стояли древние леса. Возле скал растительность скудела. В отдалении виднелись каменные фермерские дома, за ними возвышались амбары. По пастбищам бродили стада; эти участки земли были отделены друг от друга земляными валами, густо поросшими шиповником и щитолистником.
Ближайшая деревня называлась Олсперил. Туда они и направились. В деревне имелись церковь, усадьба священника, сельские дома, старая школа и паб. Всё это было построено из местного камня и находилось в полумиле от тропы, за загоном. С места, где они стояли, был виден только шпиль церкви.
— Святая Морвенна[19], — сообщила Дейдра, указывая на шпиль. — Но мы пройдём дальше, если у вас остались силы.
Линли кивнул, и девушка почувствовала себя глупо. Он был далеко не слаб, и горе не отняло у него способности к длительным пешим прогулкам. Дейдра тоже кивнула, и они одолели ещё двести ярдов. В зарослях вереска был проём, оттуда спускались высеченные из камня ступени.
— Лестница не слишком длинная, — сказала Дейдра, — но будьте осторожны. Здесь скользко, и мы находимся на высоте около ста пятидесяти футов над морем.
Ступени повторяли естественный склон скалы. Дейдра и Линли выбрались на маленькую тропу, почти заросшую вереском. Через двадцать ярдов она резко оборвалась, но не на краю пропасти, как можно было ожидать. В скале оказалась встроена маленькая лачуга. Стены были сделаны из досок потерпевших крушение кораблей. Деревянный фасад потемнел от времени, петли, на которых висела грубая дверь, проржавели.
Дейдра оглянулась на Линли: ей интересно было увидеть его реакцию на столь необычное строение. Его глаза расширились, губы дрогнули в улыбке. «Что это за место?» — словно спрашивал он.
— Разве это не чудесно, Томас? — с восхищением спросила Дейдра, перекрикивая шум ветра. — Эта лачуга называется хижиной Хедры. Если верить дневнику достопочтенного мистера Уолкомба, она появилась в конце восемнадцатого века.
— Это он построил хижину?
— Мистер Уолкомб? Нет. Он был лишь хронистом, хотя и очень хорошим. В своём дневнике он упоминал Олсперил. Я нашла его записи в библиотеке Кэсвелина. Уолкомб сорок лет служил викарием в церкви Святой Морвенны. Пытался спасти страдающую душу женщины, хозяйки этой лачуги.
— А, так значит, это сама Хедра построила?
— Да. Она овдовела, её муж, рыбак, попал в шторм и утонул, оставив её с маленьким сыном. Согласно мистеру Уолкомбу — а он вряд ли искажал факты, — мальчик однажды пропал. Должно быть, слишком близко подошёл к краю обрыва и порода осыпалась под его весом. Бедная Хедра поверила, что её мальчика взяли селки[20], убедила себя, что сын ушёл под воду. Бог знает, как бы ему это удалось, если он упал с такой высоты. Так вот, якобы там мальчика поджидала тюлениха в человечьем обличье. Она поманила его в море и пригласила присоединиться к…
